Фридрих Незнанский - Взятка по-черному
Из-за руля выбрался рослый мужик, гулко откашлялся в кулак и сказал:
— А я разве чего возражаю, Вячеслав Иванович? — но подмигнул при этом сыщикам.
Кого-то он им напоминал, но вот кого? Вспомнили оба одновременно.
— Валька, зараза! — засмеялся Голованов, а Щербак лишь развел руками:
— Корнеев, ты, что ль?
Это был оперативник из так называемого «убойного отдела» МУРа, вместе с которым когда-то работали и Сева, и Николай. А теперь смотри какой стал — вырос, раздался в плечах, с ходу и не узнаешь!
И вот теперь поняли они наконец, почему приехал Вячеслав Иванович. Это он «одолжил» у МУРа оперативную машину вместе с водителем — на случай возможных осложнений. А так — генерал на задании, в салоне — преступник, кыш с дороги! Куда Денису с его-то возможностями!..
Значит, операция «Захват» продолжается? Очень хорошо!..
Глава шестая
Паника
1Адвокат Дмитрий Аркадьевич Штамо — соучредитель частной адвокатской конторы «Штамо и партнеры» — в последние дни чувствовал себя отвратительно. Этот лысеющий, невысокого роста блондин, отдаленно напоминающий известного артиста Филозова, был явно не в духе.
— Пролет! Чистый пролет! Облом! — без конца повторял он одно и то же, беспокойно меряя подпрыгивающими шагами свой кабинет — что туда, что обратно выходило не более пяти шагов.
А ведь какие были планы! И новое помещение уже присмотрел — не здесь, на улице Яблочкова, куда клиента и сладкой коврижкой не заманишь, а в районе Мясницкой, в Милютинском переулке. Правда, там, в тесных Лубянских проулках, адвокат сидит на адвокате, контора на конторе, но при умелой постановке дела да при заинтересованной поддержке авторитетных людей можно хорошо развернуться. И офис превратить в конфетку, чтоб пошел клиент солидный, а главное, денежный. Вот и Григорий Семенович Мамонов, который постоянно прислушивался к профессиональным советам адвоката Штамо, похвалил за идею и посулил помощь в организации новой конторы. Дело оставалось за малым — Дмитрий Аркадьевич очень рассчитывал на гонорар, который пообещал ему выплатить Егор Гусев. Штамо поначалу решил не жадничать, чтобы не вызвать у клиента ненужного подозрения. Поэтому аванс взял небольшой — десять тысяч долларов, зная, что полный расчет превысит эту сумму ровно в пять раз. В ожидании гонорара, а также в связи с намечающимся переездом Дмитрий Аркадьевич успел влезть в некоторые долги. И что же получается? Чертов Гусь, неожиданно для всех, пожелал себе нового адвоката! А он, Штамо, который, по твердой договоренности со следователем Ершовой, успешно «развел» своего клиента на целых двести тысяч баксов, теперь оказывается в стороне?! Без всяких перспектив получить обещанный по договору гонорар? И, можно сказать, вообще без перспектив?! Есть от чего сойти с ума!..
Самое отвратительное для Дмитрия Аркадьевича заключалось в том, что вся эта банда… Да, банда, он понял это! Поздно, конечно, но понял! Так вот, все эти бандиты — начиная с того же Григория Семеновича и кончая Ниной Георгиевной, — постоянно уверявшие его, что опасаться нечего, что дело уже решенное и репутация его не пострадает, теперь разом отвернулись от него. Либо дают такие советы, от которых просто скулы сводит… Конечно, он всегда был дальновидным человеком и прекрасно понимал, что, подписавшись играть по их правилам, ни на какое снисхождение в случае неудачи рассчитывать не может. Но ведь о какой-либо неудаче вообще не шло речи! Изначально! Как они говорят: по определению! Или по понятиям. Накануне вечером Штамо, не видя иного выхода, позвонил Мамонову и попросил аудиенции. Но знаменитый криминальный авторитет впервые отказал в личной встрече адвокату, перепоручив узнать, в чем дело, своему юристу. Тому самому, которого рекомендовал Дмитрий Аркадьевич. Не так давно Григорий Семенович сказал, что ищет помощника, молодого, но толкового. Штамо и присоветовал своего партнера Левку Штейна. Тут две мысли были. Во-первых, свой человек в окружении Мамонова. А во-вторых, прежнее название адвокатского бюро «Штамо, Штейн и компаньоны» звучало не слишком привлекательно — много шипящих, проще было оставить «Штамо и партнеры».
Но Дмитрию Аркадьевичу и в голову бы не пришло, что его Левка, к которому он всегда так хорошо относился, тоже окажется страшной сволочью.
Резким тоном, каким не говорят даже с надоедливыми просителями, и забыв поздороваться, Левка поинтересовался, чего опять надо адвокату? Потрясло это «опять». Нет, они совсем обнаглели, они, наверное, решили, что он — Штамо — уже пустое место. Но они ошиблись, и он им этого не простит.
И вот тут Дмитрий Аркадьевич, трезво оценивая свои силы и возможности, все-таки сорвался. Он заявил Левке, что не позволит себя оскорблять. Даже уголовники на киче не смеют разговаривать подобным образом с адвокатом.
Он, Штамо, не так прост, как им всем кажется. В частности, он знает немало любопытных фактов, которые представят несомненный интерес в судебном разбирательстве. Например, о партнерах господина Гусева, устроивших тому общими усилиями классический «развод». Левка, разумеется, понял, о чем речь, и тон свой сбавил. Он посоветовал уже нормальным человеческим языком не отвлекать пока Григория Семеновича от его новых проблем, потому что ничего путного сейчас просителю не светит… Дела у Мамонова действительно неважные, он даже перестал спать по ночам и все чаще прикладывается к бутылке. А это на него совсем не похоже.
— И вообще, хочу предупредить по-дружески, Дмитрий Аркадьевич, — совсем уже доверительным тоном сказал Левка, — я думаю, упоминать где бы то ни было о каких-либо эксклюзивных фактах, имеющихся в вашем досье, категорически не стоит. Вас не поймут. Но если, не дай бог, поймут — вы сами-то представляете, что я имею в виду? — то я вам искренне не завидую. Предупреждаю по-дружески, а уж вы делайте свои выводы. Я, наверное, не буду говорить об этом Григорию Семеновичу, зачем вам дополнительные неприятности, верно? Всего хорошего, Дмитрий Аркадьевич, позаботьтесь о своем здоровье.
Намек был явно недвусмысленный. Но адвоката Штамо уже, к сожалению, «несло». И самое поразительное, что никакого страха он не испытывал.
Не вышло с бандитами — обратимся к служителям закона, решил он и набрал телефонный номер Ершовой.
Нина Георгиевна изнывала на работе от непонятной тоски. Имея кучу дел, среди которых дело Гусева было далеко не самым важным, она не могла ни за что приняться. Ерзала на стуле, заваривала чай, ворошила какие-то бумаги, а мысли были далеко отсюда. Так же, как и в первые минуты после ухода ночного гостя, Нина Георгиевна вновь и вновь переживала ночные впечатления. Тело и душа словно преобразились, появилось ощущение легкости и в то же время томления. Женщина не знала, как назвать это состояние, хотелось придумывать романтичные сравнения, но на ум просилось простое определение, емкое и грубое. Вроде бы ничего не случилось такого, что заставило бы ее совершить какие-то неожиданные открытия в себе самой, первый, что ли, мужик-то у нее? Или там что-то особенное показал? Да ничего подобного! Мужик как мужик, немолодой уже, явно за сорок. Видно, что и бывалый, жизнью хорошо потертый. Но было и разительное отличие от других ее знакомых. Те, оставаясь у нее на ночь, стремились к одному — получить максимальное удовольствие. О ней думали в последнюю очередь, и то если оставалось время. Или возможности…
А то, что случилось сегодня ночью, теперь в ее воображении превратилось в единый, страстный миг жаркого, всепроникающего наслаждения. И от этого возникала каша в мозгах, и давило грудь острое желание послать все к черту, бросить дела и бумажки, сбежать обратно домой, скинуть одежду и рухнуть в постель. А потом молча лежать, закрыв глаза, в ожидании, когда в дверь наконец раздастся звонок. Она почему-то была уверена, что Валера сегодня обязательно придет, хотя они ни о чем не договаривались.
Там, в коридоре, когда они стояли в костюмах Адама и Евы, Нина надеялась, что он задержится, хоть ненадолго. Но он ушел, обещав позвонить. Когда? Неизвестно. И вот в такой волнующий, в такой изнурительно сладкий момент легкого забытья, чудного ностальгического кайфа, в кабинете следователя Нины Георгиевны Ершовой резко зазвонил телефон.
Размечтавшаяся женщина не сразу сообразила, что это — не страстно ожидаемый звонок в дверь и что она вовсе не в собственной постели, а в служебном кабинете перед столом, заваленным папками с уголовными делами… Телефон трезвонил не переставая. Нина Георгиевна подняла трубку, борясь с непривычным волнением:
— Следователь Ершова…
— Слава богу, вы на месте, уважаемая Нина Георгиевна!
— Кто это, простите? — нахмурилась она. Как они всегда не вовремя, эти очередные просители!
— Штамо, к вашим услугам, Дмитрий Аркадьевич, если помните.
