Лучший из лучших - Смит Уилбур
Базо с достоинством выслушал упреки и насмешки Камузы, не изменившись в лице, хотя не переставая крутил в руках рог с нюхательным табаком, а один раз даже бросил взгляд в темный угол хижины, где стояли длинные боевые щиты и ассегаи.
Выслушав Камузу, Базо покачал головой:
– Здесь никто не осмелится давать советы королю – мы всего лишь его верные псы. Никто из нас, живущих в странном и чудесном мире белых людей, не сомневается в их силе и решимости. У нас есть только один вопрос: что приказал король? Расскажи нам, чего он хочет, и мы выполним его волю.
Камуза кивнул:
– Тогда слушайте повеление короля. Вместе с главными советниками – Бабиааном, Сомабулой и Гандангом, индунами из рода Кумало, – Лобенгула поехал в холмы Матопо, где живет умлимо…
При упоминании волшебницы из Матопо слушатели затрепетали, дрожь пробежала по спинам, по коже словно поползли мушки цеце.
– Вот что предсказала умлимо… – Камуза сделал драматическую паузу, возбуждая любопытство слушателей. – В первый день она повторила древнее пророчество, слова которого дошли до нас из глубины веков, со времен Мономотапа. В первый день умлимо сказала: «Каменные соколы улетят далеко. До их возвращения не будет мира в королевствах Мамбо и Мономотапа, ибо белый орел будет сражаться с черным быком, пока соколы из камня не вернутся в родное гнездо».
Все присутствующие слышали это пророчество и прежде, но сейчас оно обрело новый, зловещий смысл.
– Король размышлял над словами древних. Потом он сказал: «Белые птицы собираются. Белые орлы и белые стервятники вьют гнезда на крыше моего крааля».
– А что означают каменные соколы? – спросил один из слушателей.
– Каменные соколы – это боги-птицы, которых древние оставили в месте погребения своих королей, Зимбабве.
– Каменные соколы могут летать?
– Один уже прилетел, – ответил Базо. – Каменный сокол стоит недалеко от нас – под крышей Бакелы. Это он взял сокола и унес его.
– Когда полетят другие, над Матабелелендом разразится война, – подтвердил Камуза. – А теперь послушайте слова пророчицы-умлимо.
Все затихли.
– На второй день она сказала: «Когда полуночное небо станет полуденным и звезды засияют на холмах, тогда кулак приставит лезвие к горлу черного быка». Таким было пророчество второго дня.
Все замолчали, вдумываясь в сказанное, потом в недоумении посмотрели на Камузу, надеясь, что он объяснит, что это значит.
– Только Лобенгула, Черный Слон, понимает смысл пророчества второго дня: король посвящен в тайны колдунов и провел детство в пещерах и тайных укрытиях магов. Вот что сказал Лобенгула: «Время еще не пришло, чтобы объяснить смысл слов умлимо моим детям, потому что это весьма знаменательные слова, и настанет время, когда народ их поймет».
Базо кивнул и передал Камузе рог с нюхательным табаком. Камуза взял красный порошок и резко втянул его каждой ноздрей по очереди. Наблюдая за ним, Базо не осмелился высказать вслух подозрение, что Лобенгула, Громовержец, понял в этом предсказании ничуть не больше, чем собравшиеся у костра матабеле.
– Это все, что сказала пророчица? – спросил он.
Камуза покачал головой:
– На третий день умлимо сделала последнее предсказание: «Укуси мамбу ее ядом, схвати льва его когтями, обмани павиана его уловками». Это было третье и последнее пророчество.
– Пожелал ли король, чтобы мы, его ничтожный скот, узнали значение пророчества третьего дня?
– Так сказал Лобенгула: «Мы, матабеле, не сможем взять верх, пока не вооружимся оружием противника, пока не соберем для себя могущество, заключенное в желтых монетах и сверкающих камнях. Именно эти вещи дают белому человеку силу».
Никто не осмелился нарушить тишину, чувствуя, что Камуза еще не закончил.
– Король призвал меня в свой крааль и повелел сообщить его волю всем матабеле, живущим за пределами королевства. Вот что сказал король: «Несите мне ружья, чтобы ответить на выстрелы белого человека. Несите мне алмазы и желтые монеты, чтобы я стал таким же могущественным, как белая королева за морем. Тогда ее солдаты не осмелятся выступить против меня».
Базо ответил за всех присутствующих:
– Передай королю, что мы добудем для него то, что он хочет. Ружья мы получим, отработав срок контракта с белым человеком. Каждый из нас, возвращаясь в Матабеле, принесет ружье. Некоторые, отработав два срока, принесут два ружья. А некоторые – целых три.
– Это королю известно, – кивнул Камуза.
– Лобенгула получит золотые монеты, потому что нам платят золотом, и то, что мы принесем в Табас-Индунас, принадлежит королю.
– Так и должно быть.
– Но как же камни? – спросил Базо. – Алмазы принадлежат белому человеку. Их он бережет так же яростно, как львица защищает львят. Как нам принести Лобенгуле камни?
– Слушайте меня, – зашептал Камуза. – Больше никаких «находок». Когда вы заметите в желтой породе блестящий алмаз, этот алмаз принадлежит Лобенгуле.
– Это противозаконно.
– Противозаконно, с точки зрения белого человека, но Лобенгула, ваш король, считает иначе.
– Мы слышим и повинуемся, – недовольно пробурчал Базо: не хотелось бы воровать камни, ради которых отец Бакела и брат Хеншо работали ничуть не меньше его самого.
– И не только в шахтах, – продолжал Камуза. – Не упускайте случая за сортировочным столом. Донзела, – обратился посланник к сидящему напротив юноше с высоким лбом и мужественным подбородком, – тебя выбрали для работы в новой сортировочной.
– Столы охраняют, – заметил Донзела. – Они покрыты стальной сеткой.
Донзела уже рассказывал о чудесах новой сортировочной. Белый человек со своей обычной изобретательностью в очередной раз использовал уникальные свойства алмаза в собственных интересах. Алмаз отталкивает воду не хуже гусиных перьев, поэтому мокрые камешки катятся по стальному столу, покрытому толстым слоем желтого жира, а сухие алмазы в нем застревают.
В Кимберли проложили трубопровод от реки Вааль и стали добывать подземные воды из глубины карьера. Теперь воды хватало для отмыва гравия – трудоемкий процесс сортировки сухой породы сменился промывкой просеянного гравия на наклонных столах, покрытых жиром. Алмазы наполовину погружались в жир, откуда в конце смены их легко выковыривали металлическим совком.
– Столы покрыты стальной сеткой, – повторил Донзела.
Камуза улыбнулся и протянул ему тонкий стебель речного тростника с кусочком воска, прилепленным к срезу.
– Тростник легко пройдет сквозь ячейки сетки, и алмаз прилипнет к воску.
Донзела настороженно осмотрел стебель.
– На прошлой неделе одного басуто поймали с камнем. В тот же день, поднимаясь из шахты на поверхность, он упал с подъемника. С теми, кто крадет алмазы, происходят несчастные случаи – всегда со смертельным исходом.
– Долг воина – умереть за своего короля, – заявил Камуза. – Не попадайся надсмотрщику и выбирай самые большие и красивые камни.
За три года, прошедшие между уходом Камузы и его внезапным возвращением в Кимберли, Ральф возмужал – до двадцать первого дня рождения ему оставалось всего несколько месяцев. Он вымахал ростом с отца, но, в отличие от него, бороды не носил, ограничившись густыми усами, которые слегка завивались вниз.
Время от времени ему удавалось наскрести десять золотых соверенов для тайного визита к Бриллиантовой Лил.
И вдруг надобность в ней отпала: Ральф влюбился.
Это произошло напротив престижного клуба Кимберли, известного на всем юге Африки. Члены клуба обладали невероятным влиянием: принадлежность к клубу означала доступ к небольшой группе людей, распоряжавшихся богатством и мощью набирающего силу алмазного прииска. Тем не менее снаружи клуб Кимберли – одноэтажная постройка из железа и дерева – ничем не отличался от других зданий. Правда, входную дверь украшали витражные стекла, узорная кованая решетка ограждала территорию, а внутри разместилась бильярдная с настоящим большим столом, но в то же время клуб стоял на шумной улице, отходящей от рыночной площади, и никуда было не деться от мух и вездесущей красной пыли.
