Михаил Серегин - Полет ночной бабочки (Сборник)
Все это вполне соответствовало Петькиному непритязательному вкусу, и он без тени сомнения спустился в подвальчик. Дверь по случаю лета была открыта, и Хлест, разом скинув с себя весь груз тревог, с порога широко заулыбался бармену, здоровому мужику с длинными волосами.
– Привет труженикам, – враскачку, не переставая щериться, Хлест подрулил к стойке.
– Привет тунеядцам, – не остался в долгу бармен. – Что будем?
– Валек, ты когда патлы свои пострижешь? – выкладывая на стол сторублевую купюру, подколол Хлест работника разлива изделий винно-водочной промышленности.
– Ты-то свои отрастить еще не успел? – усмехнувшись, буркнул тот, намекая на недавнее Петькино освобождение.
– Не уши – вырастут, – погладив короткую шевелюру, Хлест уставился на полки, заставленные разнообразными бутылками.
– Так что заказывать будешь?
– Водочки пузыречек, кружечку пивка и чего-нибудь пожрать. Зажарь-ка мне ножек пару. Ну и салатик, что ли, дай. Чтоб нескучно ждать было.
– Водки какой и какой салат? – Насчет пива патлатый бармен уточнять не стал, поскольку на розлив продавался только один сорт.
– Валентин! Ты что, мой вкус не знаешь?
– Так разве я угадаю? – доставая самую дешевую водку, усмехнулся бармен. – Вдруг ты сегодня «Столичную-люкс» попросишь? Жареху вон заказываешь.
– Жареха – это жареха. А водка у вас все равно вся из одной бочки, – махнул рукой Петр, продолжая скалиться.
Поскольку последнюю фразу Хлест произнес без всякого вызова или возмущения, бармен решил с ним не спорить и, объявив, что к положенному на стойку стольнику Петру нужно добавить еще двадцать восемь рублей, неторопливо занялся пивом.
– Праздник у тебя сегодня, что ли? – отдавая кружку и убирая деньги, поинтересовался он у Хлеста.
– На свободе каждый день – праздник, – уклончиво ответил Хлест, – если бабки есть.
– Ну, ты, я вижу, не стеснен в средствах, – с долей ехидства в голосе произнес Валентин.
Петька не уловил издевки и чистосердечно ответил:
– Какие там деньги! На последние гуляю. Захотела душа отдохнуть – вот и все! Завтра голову ломать буду, где взять хрустов.
– Правильно! – ехидно кривясь, Валентин протянул тарелку с салатом Петру.
– Петь, дай три рубля, – услышал Петька за спиной дрожащий голос.
Обернулся и увидел старика, похожего на сморщенный гриб. Одетый в лохмотья, тот протягивал трясущуюся руку. Глаза смотрели жалобно, с мольбой.
– Иди отсюда! Не приставай к людям! – цыкнул на него бармен.
– Ладно, налей старику сотку, – распорядился Петька, кидая на стол червонец.
Бармен с удивлением посмотрел на Хлеста, но спорить не стал. Деньги его, пусть хоть весь зал поит.
Вообще-то не в привычках Петра было угощать без надобности кого-либо, тем более таких вот субъектов, которых Хлест и за людей не считал.
Хлестов уважал только силу и на тех, кто слабее его, смотрел с презрением. Ну а такие, как этот бомж, вообще зря коптили воздух.
Петька и сам не знал, зачем угостил старика. Просто накатило на него что-то, кроме того, захотелось утереть нос Валентину, рявкнувшему на бомжа. Мол, знай свое место, барыга. Я плачу – ты наливаешь.
С тарелкой и водкой в одной руке и кружкой пива в другой Петька направился к столику у окошка. Заглядевшись на стройные женские ножки, мелькнувшие за окном, он вспомнил Зойку, и его вновь одолели мрачные мысли.
Он пошел было за стаканом для водки и наткнулся взглядом на бомжа, семенящего к его столику.
– Угостил, так теперь и пей с ним! – откровенно заржал Валентин.
– Ты чего, дед?! Вали себе в угол! – окрысился Петька.
– Погоди, я тебе в благодарность кое-что расскажу, – с заговорщическим видом заявил старик.
– Сейчас он у тебя еще сто грамм попросит, – продолжал потешаться бармен.
– Сегодня утром человека убили, – зашептал старик, приблизившись к Петру.
– А мне что за дело? – отмахнулся Хлест.
– Молодая девка… – продолжал старик.
– Слушай, отвали! – обозлился Петька, обходя бомжа. – И не вздумай за мой стол бухнуться!
Дед, что-то бормоча, поплелся в угол.
– Чего он тебе толкал? – поинтересовался Валентин, протянув Петру чистый стакан.
– Да про убийство какое-то плел, – пожал тот плечами.
– Эй! Дед! – неожиданно окликнул бомжа бармен, весело подмигнув Хлесту. – Ползи сюда, я тебе еще малость плесну!
Бомжик живо влил в себя водку и засеменил в обратном направлении. Хлест тоже задержался у стойки.
– Что за убийство? Колись! – улыбаясь, Валентин плеснул граммов пятьдесят в стакан старику.
Напускная веселость и деланное равнодушие бармена не обманули Хлеста. Он сразу усек, что тот насторожился.
– Утром, значит, я из лесу вышел. Ночевал я там, значит, – пояснил на всякий случай бомжик, – гляжу, а у Люськиной конуры – менты! Потом еще машина подъехала – и все туда! Я у соседа ее спрашиваю: «Что случилось?» А он мне: «Проститутка шофера зарезала!» Там, гляжу, и вправду стоит машина такая большая. Ну, я дальше смотрю – высыпали все из Люськиной конуры и девку в наручниках ведут. Молоденькая такая, хорошенькая!
– Ну а дальше? Дальше-то что? – напирал на него бармен.
– А что дальше? – развел руками старик. – Увезли ее, и все тут!
– Ну, дед, – разочарованно-дурашливо повторил его жест Валентин, – значит, и я тебе больше ничего не налью.
Старик, схватив свои пятьдесят граммов, поплелся обратно в угол.
– Дед, а дед! А чего это ты в лесу ночевал? – крикнул вслед ему бармен.
– Бутылки я там на трассе вечером собирал и притомился что-то.
– Слышь, дед, поди сюда! Я тебе еще плесну! – вновь позвал бомжа Валентин.
«Что это он так расщедрился? – удивился Петька. – Обычно у него снега зимой не допросишься!»
– А тебе леший в лесу ночью не попадался? – явно издеваясь, спросил бармен. Но, судя по его напряженному взгляду, Петька смекнул, что вопрос задан неспроста. Слишком хорошую школу прошел Хлест, чтобы его можно было провести в таких делах.
– Леший не попадался, – обиделся старик, – а человек пробежал. Летел так, что шуму на весь лесок было. Он-то меня и разбудил.
– И куда же он делся?
– А бес его знает. Темно было.
– Ладно, сказочник, вот тебе еще полтинник, – Валентин плеснул в стакан водки.
Старик быстро проглотил ее и поставил стакан. После чего засеменил к выходу.
– Эй! Дед! – крикнул вдогонку ему бармен. – Приходи к вечеру, работа для тебя будет!
Старик кивнул и поплелся на улицу.
– Утром приходил еще один сказочник, – объяснил Петру свое любопытство бармен, – тоже что-то похожее плел.
– Нам какое дело, – пожал плечами Петр и отправился к своему столу.
– И то правда, – поддакнул Валентин.
«Что-то ты, дорогой, слишком внимательно эти сказки слушал! – усмехнулся про себя Хлест, присаживаясь на стул, и тут его осенило: – Черт побери! А не Зойка ли того водилу подрезала!» – Эта мысль вытеснила все остальные.
Он налил почти полный стакан и одним махом опрокинул его. Зажевал салатом и потянулся за сигаретами.
В кабачке, кроме Петра, никого не было, и бармен, вооружившись мухобойкой, занялся истреблением мух. Однако это ему быстро наскучило, и, бросив внимательный взгляд на задумавшегося Хлеста, он нырнул в подсобку.
* * *Женька настойчиво позвонила в дверь.
– Кто там?
– Леш, это я, сестра Сергея. Открой, пожалуйста!
Дверь открылась, и пара любопытных глаз уставилась на нежданную гостью.
– Сергея давно видел?
– Ну, дня три назад.
– Может, впустишь меня? – спросила Евгения.
– Проходи, пожалуйста, – паренек посторонился, пропуская девушку.
– Где он может быть, не знаешь? – присаживаясь на табурет, спросила Женька.
Тот отрицательно мотнул головой.
– Он дома не ночевал. Мать в истерике. Я ей только что «Скорую» вызывала! – приврала Женька. – Думала, ты знаешь, где он.
Парень почесал затылок, помолчал, потом предложил:
– Давай к Ваське сходим!
– А это кто?
– Да из параллельного класса, они последнее время о каких-то книгах спорили. Может, он чего знает?
– Пошли! – Женька поднялась.
Однако Васька тоже не знал, куда делся Сергей. Тот как сквозь землю провалился. Женя встревожилась, не случилось ли чего с ним.
– Последний раз я его видел вчера. Меня в магазин послали за хлебом, а он к остановке шел. Мы еще с ним о книжке поспорили, которую он давал мне читать. Подошел автобус, и Серега поехал на пляж. Обещал вечером зайти, но не пришел.
– Книга черная, а на ней белой краской перевернутый человек нарисован?
– Она самая. «Корни жизни» называется. – Василий поправил очки.
– А что за книга такая? – поинтересовался Алексей. – Мне он о ней ничего не говорил.
– По-моему, стопроцентная муть! Совершенно ненаучная трактовка происхождения человека и ничем не обоснованное желание автора показать свою связь с какими-то потусторонними силами, – с важным видом заявил парень.
