Михаил Нестеров - Скалолаз
Это было, пожалуй, единственное место, где он мог укрыться и отдохнуть. Но об отдыхе он сейчас не думал. Солнце уже вставало над горами, подталкивая его к активным действиям. Он вызвал огонь на себя и уже чувствовал на себе его отблески.
Ноги гудели от напряжения и просили отдыха, желудок робко попискивал, надеясь на плотный завтрак.
«И не жди», – пообещал ему Сергей, налегая на сладкое. Он съел несколько печений и полплитки шоколада. Потом всыпал в рот две щепоти растворимого кофе, разжевал и проглотил вместе с глотком подтаявшего снега.
Фигуры Майера и Вестервалле нарисовались под склоном как-то неожиданно. Сергей на несколько мгновений почувствовал в теле слабость. Но быстро пришел в норму, принимая допинг: он смотрел на немцев в бинокль Лемке, отчетливо видел в их руках оружие и, преодолевая себя, представлял замерзшие глаза Славы Мусафирова и Виктора Лукичева.
Запрещенный прием подействовал. Скалолаз высвободил из-под куртки автомат и более удобно расположился в естественном скалистом дзоте. Приняв позу для стрельбы лежа, он перевел предохранитель в режим автоматического огня. Майер и Вестервалле были еще далеко, и Сергей ждал их, держа на мушке нужную ему мишень.
А вообще, он ожидал, что разведчиков будет больше, хотя бы четыре человека. И боялся только одного, что с ними пойдут Скоков и Паненок. Но последнее маловероятно, террористы идут быстрым темпом и не станут включать в разведывательный отряд, в функции которого входит стремительность, вязавших их по рукам русских. Пока разведчики идут по следам, лагерь сворачивают, и Скоков с Паненком активно помогают. И еще одно: вряд ли немцам придет в голову, что следы оставил именно русский. У них какие-то свои проблемы с группировкой, идущей за ними по пятам, скорее всего, их мысли пойдут именно по тому направлению.
И снова Курочкин не ошибся. Нервный дневной рейд и стремительный бросок ночью вывел его вперед обоих отрядов. И первый отряд начал за ним охоту.
Сергей походил сейчас на снежного барса, неуловимого хозяина гор: зрение его увеличилось в двадцать крат, вместо клыков у пояса нож выживания, а когти, главное оружие барса, – это пули «гром» с твердосплавным сердечником.
Нет, думал Сергей, кося глазом на две приближающиеся фигуры, я не барс. Я, наверное, сейчас такой же гибрид, как и Хорст-Саид.
Майер остановился и указал рукой в сторону скальных нагромождений, где укрывался альпинист. По правую сторону от немцев шла череда снежных торосов, а за ней витиеватые узоры длинных расщелин. Майер очень грамотно сместился от следов вправо на более безопасное расстояние, прижимаясь к торосам и более глубокому снегу, еще раз подтверждая русскому скалолазу, что в горах он не новичок. Еще триста метров, и террористы минуют подошву склона и окажутся у скалистых ребер.
Сергей не торопил себя и не торопил немцев, все шло как надо. На рассвете, когда он вплотную подошел к этому месту, все стало ясно: именно здесь он встретит разведчиков. Сейчас он успокоился окончательно, палец твердо лежал на спусковом крючке, прищуренный глаз, казалось, различает трещины на камне выше волнистых гор снега.
Он дал террористам пройти еще двадцать метров и придавил спусковой крючок. Автомат фыркнул и дернулся; его слегка приподняло и увело вправо. Стукнувшие в камень стреляные гильзы издали – так показалось Сергею – более громкий звук, чем глухие выстрелы из автомата с глушителем. И еще одна короткая очередь.
Лавина пошла не сверху, куда стрелял Курочкин, – огромная масса неожиданно подалась своей нижней частью, неестественно проседая, давая дорогу огромному валу. Но то был обман зрения: движение начиналось сверху.
Сергей смотрел только на сход снежных масс, которые от едва различимого шороха до необычайного грохота рванули вниз. Незабываемое зрелище. Сергей забыл о немцах, и, конечно, он не мог знать, помнят ли они важные пункты инструкции: «…если не успеете, снег, особенно сухой, сразу же забьет верхние дыхательные пути».
Вестервалле застыл. Он не мог сдвинуться с места. Грохот миллионов тонн снега гнал его: «Уходи!», само движение снега пригвоздило его к месту. Инстинкт умер в нем первым: Мартин даже не закрылся руками, не пригнулся, не присел, не упал, когда снежный гребень накрыл его с головой. Снежная волна смяла его и бросила сверху двухметровый слой; в следующую секунду – еще один. Мартин не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Ему не повезло: горло его не было забито снегом. Он умер куда более мучительной смертью. Он задыхался от собственного дыхания, травился углекислотой. Ничтожный воздушный карман оказался размером с духовку. В ней-то, как в газовой камере, и задыхался Мартин Вестервалле.
Его товарищу повезло больше. Вальтер Майер умер от перелома шейных позвонков. Он лежал, погребенный под снегом, ставшим крепче бетона, на животе, тогда как голова его была повернута в обратную сторону.
Сергей не видел, как обоих разведчиков подломила под себя лавина, потом, протащив до торосов, вмяла в снег и прогрохотала над ними, уходя, уже обессиленная, к краям расщелины. Катаклизм длился короткие секунды и оборвался внезапно, подняв на десятки метров облако снежной пыли. Сухие снежинки долетели и до скалистых ребер, слегка припорошив их. В памяти Сергея отложилось это красивое зрелище, а не короткий фрагмент кончины немцев.
Сергей полез в скалы. Его друзьям ничто не грозит, пока террористы не знают, кто он.
В отряде Шееля все, как по команде, вскочили на ноги и уставились на снежный гриб вдали.
– Что это было? – еле слышно прошептал подавленный Крамер. Но командир услышал его.
– Сошла лавина, – стараясь оставаться спокойным, произнес он. И тут же скрипнул зубами: – Нам нужно достать этого парня!
– А Мартин и Вальтер? – спросил Крамер.
– Их уже не достанешь. Если ты попал под лавину, стоит уповать только на бога. А Мартин и Вальтер были с ним не в ладу. – Капитан ткнул пальцем на Вадима Паненка. – Выходи на связь с поисковиками. Скажешь, что на ребре Уэджа произошел сход лавины, пострадавших нет. И вот еще что…
3
Мирослав Кроужек толкнул в бок заскучавшего друга:
– Лавина, Петр! – И обернулся к альпинистам и охранникам: – Да смотрите же, как красиво!
Все невольно обратили взоры к дыбившемуся над склоном снежному облаку.
– Надеюсь, из русских никто не пострадал, – как-то безучастно произнес Миклошко.
– Будем надеяться, – повторил за ним Мирослав. И, на секунду оторвавшись от необычайного зрелища, нашел глазами офицера связи: – Марек, срочно свяжись с базой поисковиков.
– Зачем, простите? Из нашей группы никто не пропал.
– Как зачем? – удивился вице-премьер. – Нужно немедленно сообщить о сходе лавины.
– Да, шеф.
– А нам придется быть наготове. Если все же с русскими что-то произошло, мы первыми сможем оказать им помощь.
Марек Рада вызвал базу и, выслушав дежурного, сообщил:
– У русских все в порядке, шеф, они буквально несколько секунд назад выходили на связь и первыми сообщили о сходе лавины. – Офицер помолчал, ответил дежурному и дал отбой. – База сообщила, на каком канале мы можем связаться с русскими.
– Налаживайте связь, – распорядился Новак.
Прошло полминуты. Марек Рада знаком показал Новаку, что все готово. Новак взял у него рацию:
– Алло! Это Ян Новак, офицер чешской горной экспедиции. С кем я разговариваю? Прием.
– Вадим Паненок, офицер связи. Прием.
– Дайте мне руководителя группы.
– Одну секунду… Алло, Александр Скоков на связи.
– Вы руководитель группы?
– Да.
– Ну надо же! Наверное, мне надо сказать, что я рад познакомиться с вами. Меня зовут Ян Новак, я старший в группе чешской экспедиции.
– Чешской? Честно говоря, мне ничего неизвестно об этом.
– Нам дали разрешение на восхождение на пик Кангбахена в самый последний момент.
– Я не слышал.
– Хорошо, я допускаю, что вы не слышали – наверное, у вас что-то со слухом. Но вы же не слепые, господин Скоков! Вы должны были видеть нас, мы который день наступаем вам на пятки. А вы играете с нами в догонялки. Кстати, раз уж мы познакомились, может, вы перейдете на русский?
– Без проблем. Если это удобно для вас.
– Вот так лучше, – одобрил Новак, услышав русскую речь. – Скажите, Скоков, чего это вы шпарите по горам, как угорелые, не оставляя за собой промежуточных лагерей? Только честно.
– У меня молодая группа, мы заранее планировали создание экстремальных ситуаций.
– Планировали и не ставили в известность поисковиков. Планировали – и совершенно забыли, что экстремальных ситуаций в горах больше чем достаточно. Знаете, Скоков, я не очень-то вам верю. У вас есть более правдоподобное объяснение?
– Нет. Я сказал вам правду. А ваше право – верить мне или нет.
– У меня к вам предложение: давайте встретимся. Вы задержитесь всего на сутки.
