Сергей Алтынов - Армейская заповедь
– Браво, Николай! – одобрительно отозвался Сократ Иванович. – Это и в самом деле новейший ЗРК. За него иностранцы готовы выложить серьезную сумму. Вот послушай...
И Сократ Иванович вкратце поведал Водорезову «оборонную тайну». Прообразом создаваемого ЗРК стал легендарный упомянутый зенитно-ракетный комплекс «Куб», сбивший во время агрессии НАТО на Балканах штатовский бомбардировщик-невидимку «Стелс». К сожалению, «Кубов» у сербов было немного. Тем не менее «Стелсы» тогда получили первый ощутимый удар и уже не могли безнаказанно господствовать в небе Балкан. Новый, еще только создаваемый комплекс должен поражать любую воздушную цель, от истребителей до ракет, на удалении до тридцати пяти километров. Сможет ударить и по наземным целям – самолетам на аэродромах, пусковым установкам, командным пунктам. На вооружении нового ЗРК до восьми зенитных управляемых ракет. Их траекторию можно будет корректировать уже после залпа с помощью новой электронной аппаратуры. Система управления может одновременно отслеживать все восемь целей. Радиус поражения воздушных целей до тридцати пяти км, наземных до тридцати. Ну а если станет совсем жарко, новый ЗРК без особого труда совладает и с баллистическими ракетами. Ко всему прочему, комплекс не будет сложен в управлении. Разрабатывается также переносной (ПЗРК), более компактный, но достаточно мощный. Именно так вкратце изложил Николаю суть новой разработки Сократ Иванович.
– Кое-что еще создаем, Водорезов, – закончив, прищурился генерал. – Ты ведь артиллерийское училище окончил. Что скажешь?
– Серьезная мортира, – ответил Николай. – Особенно переносная. Работает, как я понял, без корректировщика, получая данные из космоса?
– Точно, – ответил Прохоров.
– Как называется?
– Условное название «Волкодав».
– Неплохо.
– Вот это ведущий инженер, он же завпроизводством, – кивнул Прохоров на фотографию полноватого, не слишком симпатичного мужчины лет пятидесяти. – По фамилии Лоханин. Доктор технических наук. К самой разработке комплекса он отношения не имеет. Но в производстве его решает административные вопросы.
– Разве можно с такой фамилией допускать к оборонным секретам? – без тени иронии поинтересовался Водорезов.
– Я знал одного главного инженера, разработчика в области систем оповещения о ядерном нападении, так у него была фамилия Чичиков. И ничего. Закрытым указом получил орден Ленина и звание Героя соцтруда. Сейчас на пенсии, – в свою очередь без тени иронии произнес в ответ Сократ Иванович.
Некоторое время они сидели молча. Николай анализировал полученный объем информации, Прохоров поглядывал на часы. В комнате они были одни. Девушки и Саша Гриднев находились в соседней, слушали громкую музыку (кстати, весьма неплохую, кажется, группы «Криденс»), таким образом расслабляясь после весьма напряженного дня. Сократ Иванович молча взял телевизионный пульт и включил только-только начавшиеся вечерние новости.
– Срочное сообщение из Подмосковья, – произнесла дикторша после блока зарубежных новостей. – Погиб заместитель министра внутренних дел генерал-лейтенант Валерий Островной. Обстоятельства выясняются. Скорее всего это несчастный случай.
– Все, – произнес Прохоров, выключая телевизор, – с Островным – все.
– Вы... предвидели это? – с нехорошим предчувствием спросил Николай.
– Конечно. Поэтому и отпустил подумать, – ответил Сократ Иванович. – А когда ходил провожать его, то на обратном пути сделал один звонок... Смерть Димы, юного журналиста Нечаева, бойцов спецназа минюста из спецконвоя... За десять лет существования «концерна» погибло восемь моих подчиненных, участвовавших в разработке... Да, я сознательно подставил эту гниду, воспользовавшись создавшейся ситуацией. Мы начали разгром «концерна», Николай. Останавливаться теперь нельзя.
Возразить было нечего. Прохоров мог еще напомнить о нашем гуманном и демократичном суде присяжных. Дядя, который самых честных правил... Нашлись такие, что позволили себе «подправить» и дядю.
– Стало быть, на мне Клим?
«Дурацкий вопрос», – тут же осек себя Водорезов. Ведь сам обещал помочь Прохорову, зарекомендовал себя в его глазах понятливым и быстро соображающим. Генерал деликатно сделал вид, что не расслышал вопроса.
– Будешь работать один? – спросил Сократ Иванович, при этом выразительно кивнув в сторону соседней комнаты.
– Одному будет трудновато. Гриднев поможет, – ответил Николай. – Девушки же... После всего случившегося вы обязаны взять их под круглосуточную охрану.
– Это я тебе обещаю.
Глава 2
– Очень интересно, – изучив материалы, данные Николаю Прохоровым, произнес Гриднев, – Чэго пан потшэбуе?[31]
– Выграць мэч[32] , – ответил Николай, вновь вспомнив, как они с Сашей были польскими правозащитниками.
Возможно, им снова придется в кого-нибудь перевоплотиться.
– Пожалуйста, говорите по-русски, – произнесла Нелли Владимировна в своей привычной вежливо-строгой манере. – Моя подруга не обладает знанием иностранных языков, но стесняется это показать.
– Точно так же, как и ты, – парировала Катя.
– Мы расстаемся, а вы... некоторое время будете под охраной, – столь своеобразно «перевел» Водорезов сказанное. – По всем вопросам обращайтесь к генералу Прохорову.
– Спасибо, девушки! – закончила за него Катя.
– Слушай, – сказал ей Николай. – Это все не в твоем кино происходит, понимаешь? Тут дело серьезное. Сидите в квартире, постарайтесь лишний раз никуда не выходить.
– У меня экзамен по организации кинопроизводства, – поджав губки, сообщила Катя.
– Николай, – произнесла Нелли отнюдь не в обиженно-капризной манере подруги. – Вы не проинформируете в общих чертах, что собираетесь предпринимать?
Что они собираются предпринимать? Во-первых, эта военная тайна не для девичьих ушек. А во-вторых... Во-вторых, Николай сам еще не очень представлял себе их дальнейшие с Сашкой действия. Разумеется, придется выехать в П-скую область, где расположен этот самый «Сириус-8». Ну а дальше – по обстановке и по принципу «десантник не спрашивает, сколько врагов, он спрашивает, где они...».
– Вы не дадите взглянуть на... – Нелли показала на фотоизображения, переданные Сократом Ивановичем. – Мы же вам дали посмотреть наше кино.
Сравнила! Кино – это... Это ВСЁ, и Сашкино алиби, и доказательство преступной деятельности Климова и Островного. Каким-то чудом Сократ Иванович убедил этих благородных девиц отдать цифровую запись ему на хранение. Катя чуть поколебалась, но отдала, лишний раз напомнив, что копии фильма (а также рисунков!) хранятся у нее в надежном месте... Впрочем, чего сейчас спорить, пусть девчонки удовлетворят свое любопытство, хуже не будет.
– Это вам что-нибудь говорит? – протянул Водорезов Нелли и Кате изображение «Сириуса».
– Какая-то фабрика, – тут же отозвалась Катя. – Забор непривычно чистый, без надписей... Что-то оборонное, под тройной охраной?
Девушка, однако, соображала не хуже подполковника спецразведки. Впрочем, ее профессия также предполагала наблюдательность и быстрое принятие решения.
– А вот эти люди? – Николай выложил перед девушками фотопортреты Климова, депутата Гейдриса и ведущего инженера Лоханина.
– Нет, – долго изучая эти не слишком симпатичные физиономии, произнесла Нелли. – Хотя... – она не очень уверенно щелкнула аккуратно подстриженным ноготком по профилю Натана Арчибальдовича Гейдриса. – Вот этот... Кажется, депутат, я его по телевизору пару раз видела. Что скажешь, Катя?
– Похож, – столь же неуверенно пожала плечиками Катя. – Но...
Девушки странным образом, как-то по-заговорщицки переглянулись.
– Так на кого похож господин депутат? – спросил молчавший до сего момента Гриднев.
– Вот смотрите, – Катя взяла шариковую ручку и лист бумаги.
Не прошло и минуты, как девушка быстро набросала схематичный портрет с большим огуречным носом, отвислыми щеками, близко посаженными круглыми глазами и тонкой щелью рта.
– Теперь следите внимательно, – продолжила Катя.
Она несколько раз обвела тоненький рот депутата, точно подкрасила его губной помадой. Потом прибавила румянца рыхлым щекам, круглым глазкам подрисовала ресницы, а затем взбила жиденькие, короткие волосенки Гейдриса в завитую женскую прическу. Теперь на рисунке была изображена дама, причем куда более несимпатичная, чем господин Гейдрис.
– Точно, Катька! – всплеснула руками обычно сдержанная Нелли.
– У тебя есть фотография нашего выпускного класса? – торжествующе осведомилась Екатерина.
Ни слова не говоря, Нелли достала из шкафа толстый фотоальбом, раскрыла его на одной из серединных страниц. На большой, во всю страницу фотографии и в самом деле был запечетлен выпускной класс. Николай сразу же узнал Катю и Нелли, они практически не изменились. У Кати было серьезное личико, она была, пожалуй, немного похудее, чем сейчас, и единственная из всех девчонок не улыбалась. А вот Нелли выглядела куда скромней сегодняшней бизнес-леди. Скромная прическа, отложной гимназический кружевной воротничок, милая, лишенная жеманства улыбка и добрый прищур маленьких глаз. Не сказать, что красивая, но хорошенькая, другого определения не подберешь. Вообще, они с Катей из всего класса самые заметные... Водорезов мысленно отвлекся на лирику, а ведь фотографию им показывали для чего-то другого. И Саша сообразил это раньше Николая.
