Александр Бушков - Танец Бешеной
– А может, рискнем, – сказала Даша. – Посижу дома, попью таблетки…
Савич раскрыла было рот, но Хотулев успокоил ее многозначительным взглядом, изобразил на лице глубочайшее раздумье, потом медленно склонил голову:
– У вас, правда, со вчерашнего дня не было никаких… необычных наблюдений?
– Никаких, – сказала Даша.
– Что, если действительно рискнуть? – протянул он. – Под мою ответственность… Но без укольчика, уж не посетуйте, мы вас не отпустим. Согласны на такой компромисс?
Даша кивнула.
– Прекрасно. Галочка, идите распорядитесь, мы следом…
Галочка выскочила, предварительно бросив на шефа цепкий, понимающий взгляд. «Тоже мне актеры-самоучки, – подумала Даша. – Ясно, что фокус этот у вас, милые, давно отработан на настоящих шизиках. Сразу, быть может, под замок и не повлечете. Придется джинсы снимать, а значит, кобуру отстегивать, тут ваши мордовороты и навалятся… И пойдет – чем больше орешь и дергаешься, тем больше тебе в карточку пишут. Пока доберешься до судьи, в тебе уже полведра лекарства сидеть будет».
– Пойдемте, – сказала она, направляясь к вешалке.
– Одеваться не стоит, процедурная на этом же этаже. Потом вернетесь…
Словно не слыша, Даша молча накинула пуховик и нахлобучила шапку.
– Дарья Андреевна… – он непроизвольно подался к ней, сделал резкое движение, голос прозвучал жестко.
Даша рывком задрала подол свитера, встала меж ним и дверью, положив руку на кобуру. Усмехнулась:
– Там, во дворе, наши парни на двух машинах…
– Вы понимаете, какая запись у вас прибавится в карточке?
– Только не ошибитесь, – сказала Даша. – А то потом попросят рассказать, какой пистолет я на вас направляла, а вы и знать не будете, – она прикрыла ладонью кобуру. – Марки-то разные бывают и выглядят по-разному… Будет конфуз, если вы опишете один, а потом окажется, что у меня был другой…
– Вы совершаете страшную глупость, – сказал он, не двигаясь с места. – Вам необходимо лечиться…
Даша сгребла со стола таблетки и, не глядя, запихала в карман весь похрустывающий ворох:
– Как видите, выполняю предписания врача. Но вот уколов я с детства боюсь, извините. Еще по ошибке вкатите то же, что и Усачеву…
У него что-то дрогнуло в лице! И это не страх перед пистолетом, остававшимся в кобуре. Но не было времени на задушевные беседы. Даша быстренько вышла и скорым шагом рванула к лестнице.
И замерла, поскользнувшись на свежевымытом полу, схватившись за широкие перила.
Перед входной дверью, загораживая ей дорогу, стояла овчарка. Та самая. Только сейчас она была еще выше, едва умещалась в крошечном тамбурчике, поставила передние лапищи на ступеньки и смотрела на Дашу отливавшими лунным блеском глазищами. Громадная собачина чуть ли не с лошадь высотой.
Под черепом, такое впечатление, что-то стеклянно, чуть слышно позванивало, но не было ни страха, ни паники. Даша зажмурилась, как следует встряхнула головой. Открыла глаза. Показалось, будто что-то огромное и темное смазанной полосой утянулось под лестницу, в крохотный закуток, где уместилось бы ведро со шваброй, – Даша хорошо помнила, поднимаясь сюда, что там не было ни двери, ни ниши.
Показалось, или над широкими, коричневыми перилами вдруг выглянули и тут же спрятались мохнатые уши? Кто-то звучно и четко произнес ей в самое ухо:
– И показалось ему, будто из-за соседнего воза что-то серое выставляет рога…
Даша стояла, не в силах шагнуть. Наверху простучали быстрые шаги – не заметив Дашу, мимо лестничной площадки промчалась в сторону своего кабинета чернокосая Галочка, за ней целеустремленно топотали два мужика устрашающих габаритов, с рожами, для дипломированных врачей чересчур примитивными.
Даша решилась. Пошла вниз, к спасительной двери. Над ее головой послышался повелительный возглас, и совсем близко мелькнуло что-то белое. Она сбежала по лестнице, схватилась за ручку, рвала на себя что есть мочи…
Дверь не открывалась. Санитары выскочили на лестницу и кинулись к ней. Тут только Даша сообразила, что к чему, и толкнула дверь от себя. Широкая лапа ухватила ее за рукав, она рванулась, выскочила на крыльцо, но следом, жарко дыша в затылок, вылетели преследователи, грабастая, наваливаясь, от растерянности она забыла простейшие приемы…
– Стоять, бараны!
Руки соскользнули с ее локтей и плеч. Она увидела Федю, обеими руками державшего черный «Макаров». Не оглядываясь, кубарем скатилась с крыльца, пробежала пару метров до машины и вскочила внутрь.
Федя попятился, держа под прицелом растерянно топтавшихся на крыльце верзил. Из второй машины уже вылезали двое, но Даша отчаянно замахала им, и они, поколебавшись, полезли назад. Федя открыл дверцу, сел за руль, спрятал пистолет и вопросительно глянул на Дашу.
– Бей по газам, – распорядилась она. – Поехали, живо!
Глава тринадцатая
Измененное состояние души
Она закурила, глядя, как уплывают назад застывшие белые фигуры, – вот они пропали из зеркальца, машина выскочила со двора. Даша потрясла головой, пытаясь проморгаться, веки резало, словно туда попал песок.
– Что за дела? – спросил Федя. – Надо было с ними потолковать… Я вижу – не то что-то…
– Давай в центр, – сказала Даша, зажигая новую сигарету из почти опустевшей пачки. – Ерунда. Стороны не пришли к соглашению по некоторым вопросам…
– Так это ж – прямое нападение на офицера милиции при исполнении. Надо им вломить…
– Слушай, я похожа на сумасшедшую?
– Да вы что?
– А вот они считают, что похожа, – сказала Даша. – У них свои порядочки, свои бумажки, иногда проще отступить… Понял?
Он кивнул, но видно было, что ничего не понял. Даша лихорадочно прикидывала, как поступить.
Особых иллюзий она не строила – вырваться удалось по чистой случайности. И второй раз такой финт не пройдет. У них там понаписано достаточно, чтобы совершенно законно и официально запустить механизм, Даше примерно известный по связанным с психушкой прошлым делам. Обратятся к начальству, стукнут участковому, обязанному оказывать содействие… Простой игрой в прятки дела не решишь, нужно срочно что-то изобретать, как-то добиться независимой экспертизы. Эта чертова собака совершенно запутывает дело – кошка и отрубленная голова, поклясться можно, были в реальности. Если один раз к ней сумели войти в квартиру, то же самое могли проделать в другой раз, с другими замками. Время, если прикинуть, было…
– Куда в центре? – спросил Федя.
– По Энгельса, потом покажу, – сказала Даша.
В управление ехать опасно – если что, возьмут голыми руками. Несомненно, этот гад сейчас примется туда названивать. А в обеих машинах есть рации. Значит, придется на пару часиков перейти в родном городе на нелегальное положение…
– Останови, – сказала она.
Федя аккуратно притер «Москвич» к бровке – напротив того самого дома, где недавно ушел от «хвоста» хитроумный немец.
Сзади остановились «Жигули», ребята остались в машине – им было приказано охранять, они и охраняли.
– Слушай, Федя, – сказала Даша. – Ты со мной уже долго общаешься… Я за это время производила хоть раз впечатление шизанутой?
– Да ничего подобного.
– Вот так и говори, если спросят. Обязательно спросят.
– Ничего ж подобного… – он вдруг замялся. – Вот только с овчаркой какая-то неувязка, ребята говорили… Ну так про это и промолчать можно…
– Не стоит, – сказала Даша. – Про это и так знают.
– Дарья Андреевна, да что такое против вас играют?
– Ничего особенного, – сказала Даша. – Дерьмом искусно мажут, и все дела. Нельзя все время ходить в белом, не получится… Подожди с полчасика. Если я к тому времени не выйду, можешь уезжать. Это значит, я пошла пешочком… Пока.
Пересекла дворик большого, построенного разлапистой буквой «П» дома, вошла в подъезд и направилась к двери напротив. В самом деле, ни следа досок и гвоздей, дверь старательно приведена в божеский вид…
Она вышла на параллельную улицу, застегнула пуховик и не спеша побрела в сторону театра, высматривая исправный телефон. Слева, над крышами старых, еще купеческой постройки домов медленно покачивался яркий воздушный шар. Кто-то снова решил разрекламировать свои товары на западный манер – исписав рекламой привязной аэростат. Летом одна совместная шантарско-испанская фирмочка уже поднимала над бывшим музеем Ленина доставленный из заграниц шар, но обрадованная местная шпана моментально принялась методично расстреливать его с ближайшей крыши из довольно мощных китайских воздушек, и шар, к недоумению хозяев, довольно быстро совершил вынужденную посадку…
Даша остановилась. Мотнула головой.
Это был не шар – над бордовой крышей висела огромная, с пассажирский вагон, аквариумная рыбка: глазищи навыкате, рот беззвучно открывается и закрывается, словно зверюга нажевывает чуингам, трепещут ярчайше-алые плавники, длиннющий хвост спускается вдоль крыши, пузатенькое, тугое, как надутый воздушный шарик, тело полыхает чистейшими красками ясных спектральных колеров: желтый, алый, синий…
