Сергей Зверев - Парад кошмаров
– Что случилось? – На крики испуганной индуски прибежали лейтенант и прапорщик.
– Да вот пугаем мирное население! – проворчал капитан Шилов.
– Я думаю, что не только пугаем, – возразил ему майор. – Она кричит не только от страха, но и от боли. Похоже, что у нее вывихнута нога. А так сильно она орет, потому что до сих пор все время терпела. Сдерживалась, чтобы нас к себе не привлечь. Ну, подруга, сейчас тебе придется еще немного потерпеть! Берем ее, вытаскиваем во двор – все равно громче она кричать уже не станет!
Женщина не сопротивлялась, но кричать, хоть это было и удивительно, начала еще громче. Наконец, после того как лейтенант Томин сделал ей обезболивающий укол в бедро, а майор Лавров вправил ее вывих и туго примотал к поврежденной ноге две шины – бамбуковые палки, женщина сообразила, что ее никто не собирается убивать, пытать или делать с ней еще что-нибудь нехорошее.
– Наверное, она вывихнула ногу, когда убегала от нас, – предположил лейтенант.
– Точно! Тут, видимо, настоящая паника была! Конечно! Если вооруженных солдат и полицию перерезали как стадо баранов, то что стоит для этих убийц какую-то деревню целиком ликвидировать! Мы на индийских солдат не похожи – вот нас и приняли за боевиков! – предположил прапорщик Никонов.
Лежа на вытащенной десантниками из соседней хижины незамысловатой койке, туземная женщина постепенно успокаивалась. Ее черные глаза продолжали со страхом наблюдать за российскими военными, но когда лейтенант поднес к ее губам свою флягу, она застенчиво улыбнулась, а после того, как напилась воды, начала что-то быстро-быстро лепетать на незнакомом десантникам языке. Как вскоре выяснилось, по-английски жительница деревни не понимала ни слова. Однако языком жестов индийские женщины владеют в совершенстве. Изобразив жестами разговор по телефону, она, заполучив от майора найденный на трупе мобильник, тут же стала нажимать на его кнопки и без проблем отыскала среди фотографий именно ту, на которой бандиты красовались на фоне раздвоенной скалы. Майор сообразил, что женщина умудрилась рассмотреть этот снимок через щель в стене сарая, когда они с капитаном сидели возле него. Было удивительно, что простая индуска из деревни, где землю продолжают пахать на буйволах, а воду носят из родника за километр, так легко ориентировалась в современной технике.
– Я был худшего мнения об индийских женщинах, – признался капитан Шилов. – А эта к тому же еще и симпатичная! Я бы с такой подружился!
– Ну, ты это брось! Нам сейчас не до этого! Вижу, она явно знает, где это место! Вот только как сделать, чтобы она показала нам дорогу к логову бандитов?
После долгих объяснений с помощью жестикуляции женщина наконец поняла, чего от нее хотят. Двигаться с десантниками к раздвоенной скале она наотрез отказалась, изобразив жестами, как бандиты убивают и жестоко пытают тех, кто встает у них на пути. Через некоторое время, после ее многочисленных «объяснений», десантники не без труда, но сообразили, что женщина просит показать ей карту местности. Конечно же, у них была с собой топографическая карта, и молодая индуска, в очередной раз удивив их, без труда отыскала на ней свою деревню и даже нарисовала карандашом путь от этой деревни к бандитскому лагерю.
– Какой-то подозрительной кажется мне эта история… – бормотал капитан Шилов, когда они, оставив женщине еще одну ампулу с обезболивающим средством, выходили из деревни. – И откуда взялась такая умная индуска? В такой глуши! Удивительно…
– Скажи еще, что ее специально к нам подослали, – сказал майор. – И ногу ей тоже специально вывихнули.
Лейтенант и прапорщик захохотали. Но капитан Шилов по-прежнему хмыкал и крутил головой, направляясь вместе с остальными к базе бандитов, по какой-то причине решивших выдать себя за сикхов. Умная и симпатичная индуска никак не выходила у него из головы.
Глава 31
Сегодня, начиная с самого утра, Клава Спивак была в очень плохом настроении. В этот день на завтрак пленникам выдали соленые рыбные консервы, а запить их оказалось нечем. Вместо пива, к которому они уже успели привыкнуть за время короткого плена, в корзине с завтраком, опущенной сверху, оказалась лишь бутылка с минеральной водой, тоже довольно соленой. Похититель в зеленой чалме, который не так давно обещал им значительные улучшения условий и скорое освобождение, уже второй день как не появлялся около загородки. С оставшимися караулить их стражниками общаться смысла не было – после истории с «прогулкой» Клавочки и избиением одного из них они смотрели на всех троих с нескрываемой злобой, часто скрежетали зубами, а один из надзирателей однажды даже пригрозил пленникам своим кинжалом, изображая перерезывание собственного горла.
Настроение у двух других пленников тоже было неважным. У Коли Сивого оно всегда портилось, если настроение было плохим у Клавочки – она в таких случаях всегда начинала его подначивать, а зачастую – даже оскорблять. А Миша Шавловский грустил потому, что со здешним питанием и в условиях, в которых он тут находился, и речи не могло идти о «сохранении его физической формы». Говоря понятным языком, рельефные мышцы его груди и спины, которые, собственно, и были главным предметом его гордости (вернее, именно из-за них его обычно и приглашали сниматься в кино), в последнее время начали размягчаться и уменьшаться. Культурист должен тренироваться по несколько часов ежедневно и получать специальное питание. Стало ясно, что еще одна неделя пребывания в ставшей их домом яме могла положить конец его надутой непрерывными тренировками «силе и красоте». Возможно, что «атлетическую фигуру» он потерял бы навсегда. Актером он был, как он и сам понимал, неважнецким, и максимум, на который Миша мог рассчитывать без своей знаменитой мускулатуры, была должность рядового артиста какого-нибудь провинциального театра.
К лагерю похитителей, который располагался в деревушке, находящейся рядом с местом содержания пленников, по лесной дороге подъехал запыленный джип. В машине находились люди в индийских традиционных одеждах и сикхских чалмах.
Сидящие в яме пленники, конечно, не могли оттуда видеть, как запаниковали члены банды сразу же после приезда этого джипа. Но шум забегавших по лагерю людей, их тревожные крики и звуки погрузки вещей и оружия на автомобили они прекрасно услышали.
– Что-то у них случилось, – сказала Клавдия.
– Это понятно! – Михаил Шавловский посмотрел вверх. Охранников возле загородки не было.
– Что бы там у них ни случилось, для нас это, наверное, хорошо. Сколько можно сидеть здесь и ждать неизвестно чего? – сказал Николай Сивый.
– Ты тупой, что ли? – спросил Михаил, повернувшись к нему. – Если у бандитов не все в порядке, то для нас это может и кое-чем нехорошим обернуться. Не слышишь разве, как они там орут?
Действительно, начавшийся в лагере шум становился все громче и громче. Над загородкой показалась голова охранника. Затем еще три головы – двое из этих людей были пленникам незнакомы. Выглядели они еще страшнее и кровожаднее, чем их постоянные стражи. Один из незнакомцев достал из-за пояса кинжал и показал его заложникам. Затем сделал недвусмысленный жест, изображающий перерезывание горла. Бандиты зло засмеялись и заговорили между собой, кидая на пленников взгляды полные ненависти и потрясая в воздухе обнаженными кинжалами. Затем они удалились, продолжая нервную, перемежаемую выкриками беседу.
– Ну вот, блин! – сказал Михаил. – И что теперь с нами будет?
– Может быть, нас в другое место переведут? – с надеждой спросил Николай.
– Ага! Надейся, надейся! – отрезала Клавдия. – Может, и переведут, но, скорее всего, прямо здесь, на месте, ликвидируют. Интересно, они нас из автомата перестреляют или прирежут кинжалами? Как там это у сикхов принято? Ты, Миша, вроде бы должен знать!
– Те сикхи, с которыми я когда-то встречался, были другие, спокойные и приветливые. А эти – убийцы какие-то! Садисты!
– А главное, какие они грязные! – добавила Клавочка.
Мысль о том, что эти дурно пахнущие люди станут хватать ее своими немытыми руками, для Клавочки была даже ужаснее, чем перспектива оказаться с перерезанным горлом. Она с жуткой гримасой передернула плечами, сдерживая набегающую рвоту.
– Ничего, ты как-нибудь привыкнешь к тому, что они грязные! Нам-то с Мишей меньше повезло – нас они сразу прикончат! А с тобой, подруга, они еще развлекутся, поиграются с тобой перед смертью. Так что радуйся теперь – возможно, тебя они заберут с собой. Для утех. Где-нибудь в лесу по очереди во все дыры оттрахают и выбросят тебя, изувеченную, помирать!
Клава опешила. Обычно это она говорила этому гомосексуалисту всякие гадости. А сейчас он обидел ее даже без всякой, как ей казалось, причины!
– А ты, а ты… – Клавочка сморщилась и покраснела, у нее перехватывало дыхание. – Мы еще посмотрим, кого из нас «во все дыры оттрахают»! Дрянь! Педик… Гад! Подонок!
