Игорь Гергенрёдер - Антон Посадский. Прототипы героев Игоря Гергенрёдера. Город и его батальон (Кузнецкий батальон Народной армии КомУча)

Антон Посадский, доктор исторических наук

Прототипы героев Игоря Гергенрёдера

Город и его батальон (Кузнецкий батальон Народной армии КомУча)

Белые мемуаристы многократно написали о том, как поднималась молодежь против большевиков: вступали в пришедшие белые части, уходили в рядах отступающих. Наиболее пронзительно о белой «русской юности» говорится в широко известных мемуарах А.В. Туркула, в которых очень чувствуется мастерская рука И.С. Лукаша. Так было и в Саратовской губернии. Например, из Камышина, после недолгого пребывания в нем белых летом 1919 г., ушло около 400 семей, в том числе много городских и слободских гимназистов и реалистов, священники[1]. Красные конфисковали имущество 109 семей «контрреволюционеров», ушедших с белыми[2]. Возможно, это семьи, поднявшиеся с места в полном составе. Вольская и хвалынская молодежь активно участвовала в антибольшевистских восстаниях летом 1918 г и последующей борьбе на Волге.

Бывало и по-иному. В первые месяцы большевизма во многих городах возникали комитеты общественной безопасности и подобные органы со своей вооруженной силой. Нередко противоборство таких формирований с большевистскими советами и красной гвардией длилось неделями. Иногда город отвечал вооруженным возмущением на захват власти большевиками. Так было в тамбовских Липецке, Спасске, Елатьме, Темникове[3]. С разной степенью активности и успешности самодеятельные дружины, отряды, самооборона пытались противостоять «первому большевизму» в уральских и прикамских городах: Ирбите, Елабуге, Чердыни, Сарапуле, Златоусте[4]. После падения красной Казани в августе 1918 г. в Царевококшайске (ныне Йошкар-Ола) наступил коллапс власти. В результате возник комитет по охране и добровольная дружина. «Восстановление порядка» не обошлось без латышей, отряд стрелков даже возвращался с марша подавлять повторное выступление[5]. В этих первых противоборствах также основная тяжесть ложилась на городское население – местную «буржуазию» и многочисленную учащуюся молодежь.

Саратовский Кузнецк (ныне город в составе Пензенской области) не встречал белых. Совет также поначалу возник вполне мирно и не был радикальным. А стойкая белая часть, преимущественно из молодежи, возникла и прошла свой долгий путь. Сведения о ней довольно отрывочны. Много подробностей и бытовых черточек донес до нас И.А. Гергенредер – современный писатель, сын гимназиста-добровольца Народной армии А.Ф. Гергенредера. Рассказы отца частично претворились в художественные произведения, в которых предпринята попытка исторической реконструкции средствами литературы, с использованием настоящих событий, фамилий, личных характеристик. Отчасти воспоминания предоставлены автору настоящей статьи в виде очерков и ответов на вопросы. К этим «воспоминаниям через поколение» уже обращался А.В. Ганин, использовав информацию И.А. Гергенредера в своей работе о генерале А.С. Бакиче[6].

Мы выражаем признательность Игорю Алексеевичу и в тексте специальных сносок на эти материалы не даем, чтобы не утяжелять справочный аппарат.

«Город старообрядцев и патриотов»

На карте Саратовской губернии начала века Кузнецкий уезд не выделялся. Небольшой по размерам и численности населения, типичная глухомань. События разыгрывались, например, в огромном Балашовском уезде, ставшем центром постоянных аграрных волнений, своей активной хозяйственной жизнью жили камышинские немцы-колонисты – больше половины населения, стремительно рос промышленный Царицын.

Население Кузнецкого уезда на 45% состояло из татар, мордвы и чувашей. Среди русских крестьян было много дарственников. Территория уезда была покрыта лесами, жители делали сани, телеги, колеса, жгли уголь, гнали деготь[7]. Город жил крепким бытом, не был раздираем антиправительственной интеллигентской истерией.

28 июня 1904 года Кузнецк встречал Государя. Царь направлялся в инспекционную поездку в связи с войной. Это стало грандиозным событием для небольшого городка. Губернатор П.А. Столыпин писал: «Все хотят видеть Царя и одолевают меня. Хотя допускаются только депутации, но как отказывать людям, которые никогда Государя в жизни не увидят? Тут город старообрядцев и патриотов, и они вне себя от радости, что на долю Кузнецка выпало счастье видеть Царя». В Кузнецке было невероятное оживление. Всем хотелось попасть в депутацию, разыгрывались нешуточные драмы. Много работавшая для Красного Креста госпожа Билетова удостоилась беседы с Государем. Окрестности тоже были в приподнятом настроении, царский поезд провожали толпы крестьян[8].

В 1914 году, при объявлении всеобщей мобилизации, Кузнецк вновь выделился особым подъемом, многочисленными молебнами и патриотическими манифестациями[9].

После октября 1917 года в городе возник, как и в Вольске, Саратове, Союз фронтовиков. В городском совете в первые месяцы советской власти были его представители. Однако при перевыборах их в совет не провели. Это вызвало в начале марта 1918 г. возмущение фронтовиков во главе с матросом Глуховым[10]. Однако мятежная вспышка не имела заметных последствий.

В апреле, на Пасху, город дружно поднялся на красный отряд Пудовочкина, явившийся из Хвалынска и учинивший неслыханные зверства. Горожане смогли договориться и уничтожили внушительный отряд. При этом им посчастливилось не попасть под жестокий карательный удар, – отряд Пудовочкина был «списан» как разложившийся. Это событие стало центральным сюжетом повести И.А. Гергенредера «Комбинации против Хода Истории»[11].

В те же первые месяцы стала литься кровь и в деревнях. В Неверкино местная беднота (или «беднота») начала отбирать хлеб у имущих. Бывший волостной старшина попросил у Саратова защиты от «бандитов». «Беднота» обратилась за помощью в Кузнецк. В результате два прибывших отряда вступили в бой друг с другом, было несколько убитых[12].

В июле Кузнецк снова увидел пришлых красных. Последовал приказ сдать оружие, с угрозой расстрела за хранение такового. При обыске в доме паровозного машиниста Семенова была найдена негодная винтовка без затвора, подобранная его сыном-подростком. Обоих отвели за железнодорожную насыпь и расстреляли. Известие об этом бессмысленном жестоком убийстве облетело и всколыхнуло город. Семью многие знали. Где обыски – там и конфискации. Красные рьяно отбирали конскую упряжь: комплектовали кавалерию и обозы.

Это событие спровоцировало новую волну ухода из города. В Сызрань подались совсем юные гимназисты. Молодежь постарше уже была там.

Алексей Гергенредер, 16-летний гимназист, и группа его сверстников, в основном товарищей по гимназии, пришли пешком из Кузнецка в Сызрань в конце июля 1918. По дороге просили в деревнях хлеб, рассказывали о жестокостях красных, начиная с ошеломительного налета Пудовочкина. Народ, в основном, относился с сочувствием, крестьянки подкармливали хлебом и зеленым луком.

Горожане, кто мог, покидали город всё время, пока чехи и Народная армия находились ещё относительно недалеко. Очевидно, в этом потоке пробиравшихся к белым были и готовые встать в ряды войск, и те, кто просто стремился уйти от произвола или спасти семью. Офицер, член Саратовской подпольной организации, 8 – 19 сентября находился в пути из Саратовской губернии в Сызрань. Уже под Сызранью он встретил большой обоз с беженцами из Кузнецка, откуда они бежали со своим скарбом «ввиду происшедшего налета на город анархистов, сопровождавшегося страшной кровавой бойней». Обоз был вполне мирным, панически настроенным и шел к чехам, надеясь найти защиту[13]. Характерно, что офицеру запомнился рассказ о «налете анархистов», в котором узнается приход Пудовочкина, хотя с тех пор прошло несколько месяцев, и горожане имели возможность повидать другие немилосердные красные отряды. В начале октября 1918 уже на станции Самара доброволец-кузнечанин увидел земляков-беженцев. Знакомый пожилой аптекарь с семьей ждал возможности выехать на восток.

Батальон

После выступления чехов красные власти Кузнецка несколько раз готовились к эвакуации. В середине июля 1918 г. разбитые под Сызранью отходящие части взбудоражили местных красноармейцев, и исполком покинул город. Похоже, как раз один из таких отрядов без раздумий расстрелял Семеновых. Дальнейшие события кузнецкие совработники в 1919 году описали так. Контрреволюционеры, «вроде Глухова», «подговорили» жителей избрать их во временный военный комитет, якобы для поддержания порядка. Были собраны деньги; местные купцы набрали до 1000 человек молодежи, «прельстив ее белым хлебом, мясом и медом». Но тут красные снова двинулись к Кузнецку. При первом орудийном выстреле собранная «армия» разбежалась, и после трехдневного перерыва Советская власть вернулась в город[14]. Заметим, что столько молодежи в Кузнецке вряд ли бы нашлось даже на «мясо и мед». В то же время косвенно это свидетельствует о неких организационных усилиях по формированию военного антибольшевистского отряда.