Максим Шахов - Битва за Крым

В бригаду морской пехоты ЧФ отбирали самых лучших. Само собой, что попал в это число и Метелкин. Как ни хитрило командование учебки, но «отбить» Александра не смогло. Черноморский флот находился на особом положении, так что флотское начальство было на стороне представителя ЧФ.

И снова был поезд, и снова он унес Александра, только на этот раз за границу. Хотя какая с Украиной граница?.. С Норвегией – да. А с Украиной не граница, а так – недоразумение.

Вскоре Метелкин познакомился со своими новыми сослуживцами, и служба пошла своим чередом. Учения, наряды, стрельбы, марш-броски. Бригада морской пехоты жила напряженной жизнью, но после учебки Метелкин к такому ритму приноровился легко.

Служба не тяготила Александра, а приносила удовольствие. К концу второго года он превратился во вполне сформировавшегося мужчину, настоящего воина.

Зимой пришлось морпехам совершать бросок на БТРах, чтобы спасти от захвата маяки ЧФ. При этом Метелкин стал вроде как знаменитостью. Журналисты засняли, как он с грозным окриком отгонял от ворот маяка непонятно откуда появившихся в Крыму западноукраинских студентов. Кадр оказался зрелищным, его показали практически все центральные российские и украинские каналы.

Когда Метелкин позвонил домой, мать взволнованно проговорила:

– Саш, а мы тебя с Катькой в телевизоре видели! И не мы одни, весь город! Меня даже мэр вчерась к себе пригласил, чаем напоил, материальную помощь выделил! Только я изволновалась вся, по вас хоть не стреляли?

– Да нет, мать, все в порядке.

– Точно, Саш? А то мне соседка таких ужасов наговорила, я всю ночь потом не спала!

– Да не слушай ты эту соседку, у нее ж язык что помело!

– Ну слава богу! Я теперь спокойна… А еще вчера, когда я из мэрии возвращалась, меня, знаешь, кто подвез?

– Кто?

– Да одноклассник твой бывший, сын директора молокозавода… Сам остановился, говорит, мол, садитесь, ну и расспрашивал по дороге, как там дела у тебя. Я на такой машине первый раз каталась.

Конечно, Александру было приятно такое внимание земляков к его матери. И сердце Метелкина наполнилось гордостью.

– А домой-то когда, а, Саш? Твой одноклассник говорит, как вернешься, на молокозаводе поможет тебе устроиться.

– Домой приеду где-то в конце весны, мать. Только вот молокозавод мне ни к чему. Я с командованием переговорил, буду рапорт подавать на сверхсрочную. Командование не против…

– Ой, Саш!.. Ты что?.. – охнула мать. – А мы с Катькой как без тебя?

– Да я ради вас и остаюсь. У контрактника зарплата такая, что на нашем молокозаводе за полгода не заработаешь. Половину буду вам отсылать, наконец-то заживете по-человечески. Да и привык я уже, мать, к флоту. Ну а весной ждите с подарками.

Логинов поставил чашку с чаем и посмотрел на часы. Клер уже помыла посуду и присела напротив Виктора с сигаретой. Их отношения в последние пару дней вроде как стабилизировались. То есть Клер изо всех сил ухаживала за Логиновым и терпеливо выжидала, точнее, ожидала взаимности. А он изо всех сил старался делать вид, что ничего не замечает.

Со стороны это, наверное, выглядело не очень умно. Но когда требовала работа, Логинов мог и дураком прикинуться. До определенной степени, конечно.

– Ты готова? – спросил Виктор, посмотрев на Клер.

– Я всегда готова, милый, – мягко улыбнулась девушка. – Дело только за тобой.

С «милым» Логинову пришлось смириться – из тактических соображений. Сделав вид, что не заметил двусмысленности, Виктор кивнул:

– Тогда давай одеваться.

– Как скажешь, – ткнула в пепельницу только-только зажженную сигарету Клер и поднялась. – Форма одежды деловая?

– Нет-нет, костюм сегодня не пойдет, – махнул головой Логинов. – Нам совершенно ни к чему, чтобы все татары пялились не на бюст, а на твои ноги.

– А чем тебе не нравится мой бюст? – прищурилась Клер.

– Я имею в виду не твой бюст, а тот, который будут открывать, – терпеливо пояснил Виктор. – В общем, лучше надень джинсы и какую-нибудь целомудренную кофточку.

– В смысле топ?

– Ну да, топ, – не стал спорить Логинов. – И вот еще что…

– Что?

– Нельзя исключать, что этот твой московский знакомый парень глазастый. Поэтому что– нибудь повяжи на голову.

Такая перспектива Клер не вдохновила.

– Может, я лучше надену бейсболку? – спросила она.

– Да нет. Бейсболка не пойдет… Все-таки это торжественное мероприятие. Да и у татар на счет женских головных уборов более консервативные представления. Не стоит выделяться.

– Хорошо, – кивнула Клер и направилась в спальню.

У Виктора с гардеробом проблем было меньше. Он уже был в джинсах и майке. Дополнить ансамбль должна была легкая куртка-ветровка. Стандартный, так сказать, оперативный прикид.

– Ужас! – донеслось из спальни. – Я тебя убью, Логинов!

– В чем дело? – отозвался из кухни Виктор.

– Ты меня за эти дни так раскормил, что я в джинсы не могу влезть…

– Постарайся.

– А я что делаю? Господи, кошмар, с такими темпами я за неделю закоровею! Ты меня толстой будешь любить, Логинов?

На этот раз Виктор решил промолчать. Но Клер вскоре крикнула:

– Ты что замолчал? Не будешь?

– Буду. Если ты себя будешь прилично вести.

– А я что делаю? – проговорила Клер, выходя из спальни. Повернувшись перед зеркалом, она окинула взглядом свою обтянутую джинсами попку и сокрушенно покачала головой: – Все, сажусь на диету… Слышишь, Логинов?

– Слышу, слышу, не кричи, – сказал Логинов, прислонившись к косяку кухонной двери. – По-моему, так тебе даже лучше.

– Ну если тебе нравится, то я спокойна… Ну как, пойдет? – спросила Клер, повязав на голову косынку.

– По-моему, супер, – кивнул тот.

– Тогда я перекуриваю, штукатурюсь и можем выезжать! – кивнула девушка.

Сдернув с головы косынку, она прошла на кухню. Логинов посторонился, развернулся и сказал:

– Тогда, значит, сделаем так. Я тебя высажу, пристрою где-нибудь машину и буду околачиваться поблизости. А ты будешь вроде бы как невзначай перемещаться в толпе. Если засечешь своего знакомого, тихо отойдешь в сторонку и отзвонишься… Ну а дальше по ситуации. Вопросы?

– Может, сходим вечером в какое-нибудь кафе и потанцуем?

– Я имел в виду вопросы по существу.

– По существу все ясно.

Тот самый кадр у маяка, который прославил Александра Метелкина среди земляков, имел и еще одно, совершенно неожиданное продолжение. Уже сугубо личного плана.

Конечно же, бравый морпех в увольнении без женского внимания не оставался. Были у Александра зазнобы. Но, как бы это сказать, все больше для удовлетворения взаимных физиологических потребностей.

И вот, вскоре после событий на маяках, отправился Александр в увольнение в город. Хотел позвонить своей зазнобе, но потом вдруг раздумал. И решил просто побродить по городу. Попил пивка, потом прогулялся. И не заметил, как ноги сами привели его на севастопольскую набережную.

Глядя на море, укрылся Александр от ветра за каким-то ларьком и закурил. И даже не заметил, как к нему приблизилась девушка, тоже решившая прогуляться по берегу.

А девушка скользнула глазами по мужественному лицу морпеха и вдруг притормозила. Александр перевел свой устремленный вдаль взгляд на нее. Их глаза встретились. Метелкин был не робкого десятка, но тут его буквально заклинило.

В девушке вообще-то не было ничего такого особенного. Но Александру показалось, что красивей он никого не встречал в своей жизни. Однако заговорить с ней Метелкин навряд ли решился бы. Так и стоял бы бравый морпех дурак дураком, но девушка вдруг с виноватой улыбкой сказала:

– Извините, я вас просто по телевизору видела, в новостях… Правильно?

– Было дело, – кивнул Метелкин, наконец обретая дар речи. – А вас как зовут?

– Катя, – улыбнулась девушка.

– Как мою сестру, – тоже улыбнулся Метелкин.

Вот так и встретил Александр свою судьбу. Девушку, так сказать, для души. Тот день для них пролетел незаметно. Прошлись они по набережной, в кафе посидели, посетили знаменитый аквариум-океанарий. Но видел Метелкин только Катю, а всего остального просто не замечал…

Катя в прошлом году окончила педучилище, была учительницей младших классов, жила и работала в Балаклаве. Была она худенькой, востроносенькой и чем-то напоминала воробушка. Но для Метелкина красивее никого не было на свете.

Сперва они встречались по выходным в Севастополе. А потом Александр зачастил в Балаклаву. Катины родители рано умерли, жила она в неказистом домишке на окраине.

Поначалу Метелкин просто помогал девушке по хозяйству, а то дом без мужской руки порядком обветшал. Потом как-то само собой случилось то, что и должно было случиться. Так сказать, взаимное удовлетворение физиологических потребностей…