Максим Шахов - Битва за Крым

Сойдя с маршрутки, Метелкин заскочил в магазин купить продуктов, после чего отправился на окраину пехом. Катя уже должна была быть дома. Метелкин открыл калитку и вошел во двор.

К некоторому удивлению Александра, пес Дружок не встретил его обычным лаем. Впрочем, Дружка не держали на привязи, так что он мог забежать куда-то на огород. Метелкин прикрыл калитку на щеколду и направился к невысокому крылечку.

Вытерев ноги, он толкнул дверь и крикнул, шагнув в небольшой предбанник:

– Кать, я уже дома!..

Обычно Катя выходила его встречать, но тут даже не ответила. Метелкин вдруг почувствовал тревогу. Не став разуваться, он быстро распахнув внутреннюю дверь и просунулся в дом.

Первая комната была одновременно и кухней. Пахло в ней борщом, и у Метелкина отлегло от сердца. Если Катя сварила борщ, значит, с ней все в порядке…

– Кать, ну ты где пропала?.. – с улыбкой вошел в дом Метелкин.

В следующий миг скрипнуло крыльцо и кто-то отворил наружную дверь. Александр оглянулся и в тот же миг услышал:

– Тихо, не дергайся, стой как стоишь!

Говорили с порога второй комнаты – по-русски, с едва уловимым акцентом. Улыбка мгновенно слетела с губ Метелкина, он быстро повернулся. Первой его мыслью было, что в доме крымский татарин. Однако одного взгляда Александру оказалось достаточно, чтобы понять – это скорее кавказец. И не просто кавказец, а матерый бандит.

– Дернешься, твоей девке сделаем такое, что тебе и не снилось. На твоих глазах. Понял?

В руке кавказец держал бесшумный автомат «Вал». Без напряга, но так, что Метелкину сразу стало понятно – выстрелит он мгновенно. Но даже это не остановило бы Александра.

Морпехи не сдаются, это в Метелкина за время службы вбили крепко. Так что никакой автомат кавказца не остановил бы его. Бросился бы на бандита Метелкин с голыми руками… Только вот кавказец рассчитал все очень точно. Угроза расправы с Катей сработала. Ведь шансов у Александра в неравной схватке почти не было.

Пройдя по дорожке, Логинов присел на скамейку и закурил. Происходящее в сквере ему сильно не нравилась. Подполковник Филипенков своей информацией об обстановке в Крыму насторожил Виктора. И теперь он пытался понять, кому понадобился этот шабаш «народной оппозиции». Да еще и с этим переодетым «матросом»…

Перекурив, Виктор поднялся и двинулся назад. Цель у него, конечно, была другая – идентификация крымского татарина, разговор которого подслушала Клер. Однако мысль о провокации крепко засела в его подсознании. И теперь Логинов смотрел на сквер совсем другими глазами. Глазами специалиста по антитеррору.

Для чего нужны эти бабушки-студенты?.. Для того, чтобы отвлечь внимание милиции?.. Тогда от чего?.. Или от кого?…

Логинов окинул сквер опытным взглядом. Ничего подозрительного… Или это только так кажется?.. Ну и рожа у этого «матроса»… На кой ляд он все-таки понадобился организаторам?.. Ведь это явный маскарад…

Так ничего и не обнаружив в самом сквере, Виктор скользнул взглядом по деревьям. И вдруг похолодел…

Над верхушками торчала башня девятиэтажки. Остальные дома в округе были старыми четырехэтажками, поэтому их деревья закрывали. А вот девятиэтажку нет. Дистанция – двести-двести тридцать метров… Далековато, но для хорошего профессионала не проблема…

– Чепуха, не может быть… – пробормотал Виктор.

Однако ноги уже сами несли его к покрытому белой тканью бюсту. Вплотную к группе татар он приблизился прогулочным шагом, но внутри Виктора нарастало беспокойство. Оглянувшись на девятиэтажку, он убедился – если снайпера посадить на чердаке или на крыше здания, то директриса пройдет над верхушками деревьев.

Секунду Логинов колебался. Потом посмотрел на часы и направился к выходу из сквера. Он понимал, что это глупо. Но все же решил проверить свое предположение. Все-таки офицер антитеррора – это болезнь. В форме синдрома маниакальной подозрительности. Но лучше протопать лишних пятьсот метров и убедиться, что ты маньяк, чем потом всю жизнь корить себя…

Кавказцев оказалось двое. Один с бесшумным автоматом «Вал» находился в доме Кати, второй прятался во дворе. Это именно он скользнул в предбанник вслед за Александром и блокировал ему путь к отступлению. Хотя Метелкин и так не бросил бы Катю…

Кавказец с «Валом» велел морпеху лечь на пол в кухне. Второй быстро связал Александру ноги и руки. После этого морпеха затащили в большую комнату и усадили на стул под стенкой.

Тут Александр наконец увидел Катю. Девушка с кляпом во рту лежала на диване. Она тоже была связана, но никаких следов насилия над ней Метелкин не заметил, и у него чуть отлегло от сердца.

Смысла происходящего Александр не понимал. В бригаде морпехов было немало старослужащих, воевавших в Чечне. Но лично Метелкин в командировках на Кавказе никогда не был, так что версия мести вроде как исключалась.

– А теперь слушай меня, – сказал кавказец с «Валом», подходя к Метелкину и поднимая его подбородок глушителем. – Только слушай внимательно. Я два раза повторять не собираюсь… Ты и твоя девка нам не нужны. Сделаешь что надо, мы сразу уйдем. Понял?

– Да, – кивнул Метелкин.

– Тогда читай и запоминай… Ваха!

Вахой звали второго кавказца. По кивку бандита с «Валом» он встал перед Метелкиным. Бандит с «Валом» вытащил из кармана лист бумаги. Ваха развернул его перед лицом морпеха так, чтобы тот мог прочитать написанный от руки текст. А написано там было следующее: «Мы, российские патриоты, долго терпели. Но нашему терпению пришел конец. Настала пора перейти от слов к делу и очистить Крым от иноверцев. Крым был и всегда останется российским. Мы начнем с татар. Потом придет черед и остальных. С нами Бог и Россия!»

Этот текст Метелкину не понравился. С мрачным лицом он прочитал его дважды. Кавказец с «Валом» нетерпеливо спросил:

– Запомнил?

– Не совсем… – мотнул головой Метелкин, чтобы выиграть время.

Он понимал, что это какая-то провокация. Но разгадать ее смысл пока не мог.

– Так запоминай быстрее! – с угрозой произнес кавказец.

Метелкин прочитал текст еще дважды.

– Запомнил?..

– Запомнил…

– Ваха, давай ставь камеру!

Второй кавказец начал быстро готовить к записи компактную видеокамеру, и Метелкин наконец понял, что задумали бандиты…

– Готово? – спросил кавказец с «Валом».

– Готово! – кивнул Ваха.

– Давай!

Метелкин отрицательно покачал головой.

– Не буду!

– Что?!. – оскалился кавказец.

– На камеру не буду…

– Ваха! Смотри за ним!

Шагнув к дивану, чеченец поставил «Вал» и грубо развернул Катю.

– Не трогай! – попытался было вскочить со стула Метелкин.

Со связанными руками и ногами это оказалось непросто. Да и Ваха был начеку. Придержав морпеха, он ударил его рукояткой пистолета по шее. Второй кавказец тем временем задрал на Кате халат и одним рывком сорвал с девушки трусики…

– С-суки!.. – крикнул Метелкин, но тут же получил еще один удар от Вахи.

Второй кавказец тем временем ухватил Катю за волосы, запрокинул ее голову и принялся расстегивать ширинку. Метелкина словно током ударило. Если бы у него не были связаны руки и ноги, он бы за несколько секунд порвал бандитов голыми руками. Однако те знали, что делали…

И Метелкин крикнул:

– Хорошо! Я согласен! Я все скажу! Только не трогай ее!

Кавказец оглянулся и сказал:

– Только смотри! Если снова начнешь героя строить, мы твою девку отымеем по полной программе по очереди с Вахой! Понял?

– Понял… – кивнул Метелкин.

– Не слышу!

– Понял!

Кавказец не без сожаления отпустил волосы Кати и приказал Вахе:

– Снимай!

Ради Кати Метелкин решил выполнить требование бандитов. Он надеялся таким образом спасти девушку. Однако и Метелкин, и Катя были обречены в любом случае…

Сделав несколько дублей записи, кавказцы зверски изнасиловали Катю. А когда окончательно стемнело, один из балаклавских татар помог кавказцам вывезти трупы морпеха и его невесты в горы и схоронить так, чтобы их уже никто и никогда не нашел.

Нырнув во двор девятиэтажки, Логинов окинул его цепким взглядом. Обычный двор, в котором припаркован с десяток машин не самых престижных марок. Под навесом пять мужиков забивают домино. Чуть в стороне на лавочке сидят бабки. Три мамаши выгуливают своих чад на детской площадке…

Дверь единственного подъезда девятиэтажки распахнута настежь. Замок сломан. Ничего удивительного, дом на окраине, непрестижный. Публика разношерстная, глушит тоску по красивой жизни водкой, сколько замков ни врезай, все равно вынесут спьяну в тот же вечер.

Подъезд. Почтовые ящики покорежены. Ход в подвал настежь. Запах еще тот. Лифт, естественно, не функционирует. Придется пешком…