Ученье свет - Дмитрий Ромов
Вот и сейчас при виде этого лощёного джентльмена моя мышь оживилась и начала скрести под ложечкой. Не оголтело, не рьяно, не отчаянно, а как-то тоскливо, медленно, печально.
— Вы позволите? — спросил джентльмен и показал на дверь. — Чтобы нам не разговаривать в подъезде.
— А кто вы, позвольте поинтересоваться? — уточнил я.
— Я нотариус Ленинского района, Яшин Борис Родионович.
— А можно, пожалуйста, ваш паспорт посмотреть, Борис Родионович?
— Серёж, ну ты чего? — удивилась мама. — Зачем паспорт?
— Да-да, конечно, конечно, — кивнул джентльмен и извлёк из внутреннего кармана паспорт.
Фотография соответствовала наружности, имя, отчество и фамилия тому, что он сказал.
— Проходите, пожалуйста, — предложила мама, — но только никакую Розу Каримовну, как вы говорите, мы не знаем.
— Ну, в данном конкретном случае это не так уж и важно. Главное, что она вас знает.
— Я знаю, мам, — сказал я.
— А кто это?
— Она ветеран труда. Я к ней приходил. Типа шефская помощь…
— Когда это? — мама удивлённо, даже недоумённо уставилась на меня.
— Ну, я тебе не говорил. Я помогал в социальной службе.
— Когда ты успел-то?
— Да… — неопределённо пожал я плечами.
— А почему мне не сказал? — чуть обиженно спросила мама.
— Не знаю, — ответил я. Неловко было. Как Тимур и его команда…
— Ну, Серёга, ты даёшь, — покачала она головой.
— Я навещал её сегодня, — сказал я джентльмену. — Проходите вот сюда, в гостиную. Да не разувайтесь.
Он зашёл в мою комнату, окинул её взглядом и кивнул.
— Присаживайтесь, — показал я на стул, а сам вместе с мамой уселся на диван.
— Ты сегодня был в больнице? — покачала головой мама. — Когда успел?
— Да, Сергей там был, я его видел, — кивнул нотариус. — Я тоже был у Розы Каримовны. Сразу после него.
— И что же вас привело к нам? — поинтересовалась мама.
Он вздохнул.
— Сообщать плохие новости крайне тяжело, — кивнул он и помолчал. — В общем, Роза Каримовна скончалась.
— Это точно? — прищурился я. — Врач сказал, что ей лучше.
Не нравился мне этот Борис Родионович. Он кивнул и скорбно развёл руками.
— К сожалению, да. Точно…
— А что вы у неё делали? — спросил я.
— Видите ли, Роза Каримовна всегда обращалась за нотариальными услугами именно ко мне, — сказал он. — Довольно длительное время. Поэтому у нас сложилась определённая история наших деловых отношений. Признаюсь, упоминание вашего имени, Сергей, оказалось для меня сюрпризом. Раньше я никогда не знал о вашем существовании.
— Это же могу сказать вам и я, — кивнул я.
— Не сомневаюсь. В общем, Роза Каримовна пригласила меня для того, чтобы изменить, вернее, написать новое завещание.
— Завещание? — нахмурилась мама.
— Да, завещание. Знаете, у меня вот в портфеле портативный принтер, ноутбук, печать. Всё необходимое. Я оказываю подобные услуги пожилым людям. Ну, то есть выезжаю на дом или в больницу. Для меня это не редкость.
Он помолчал и посмотрел на меня.
— В общем, вы уже, наверное, догадались. Она всё своё имущество завещала вам.
— Что? — выдохнула мама.
— Два дома в деревне Черновка. Один из них в плачевном состоянии, но второй вполне пригоден для проживания. Также комната гостиничного типа, или студия в Ленинском районе. И денежный вклад в банке в размере одного миллиона ста тысяч рублей, или что-то около этого. Это со слов Розы Каримовны. Естественно, всё это будет уточняться, но для общего представления пока достаточно. Второй дом, конечно, не разрушенный, но совершенно запущенный. Там долго никто не жил.
— Да-да, я знаю, — сказал я. — Я там бывал вместе с Розой Каримовной.
Мама посмотрела на меня так, будто узнала, что её сын — инопланетянин. Или, и неизвестно, что было хуже, что её сын — опер Сергей Бешметов.
— А поскольку вы несовершеннолетний, — продолжил нотариус, — для того чтобы вступить в право наследования, нужно будет получить согласие вашего законного представителя. То есть родителей.
— У меня одна мама, — сказал я.
— Понимаю, значит, согласие вашей мамы, — кивнул нотариус. — А ваш отец скончался или…
— Это неважно, — резко оборвала мама. — Потому что я думаю, что мы откажемся.
— Как это «откажемся»? — спросил я. — Почему?
— Но это как-то… это очень необычно, и очень странно, — быстро и чуть сбиваясь, заговорила она. — Совершенно чужой человек оставляет нам имущество. Мы не нищие. Зачем это? Чтобы все говорили, что ты помогал старушке ради наследства?
— Говорить некому, — вмешался нотариус спокойно. — Простите, как вас зовут?
— Тамара Алексеевна.
— Говорить некому, Тамара Алексеевна. Дело в том, что у Розы Каримовны нет родственников. Она жила одна. Супруг, которому принадлежала раньше часть имущества, давно скончался. Поэтому, если вы откажетесь, имущество будет отчуждено в пользу государства. Капитал, конечно, не бог весть какой, но, судя по последним словам Розы Каримовны, она ни капли не сомневалась в порядочности Сергея. И лично подтвердила, что приняла решение добровольно, безо всякого давления.
— Ещё бы, — вздёрнулась мама. — Ещё бы было какое-то давление. Уж вы за кого нас принимаете?
— Не беспокойтесь, — мягко ответил нотариус. — Я принимаю вас за добрых и порядочных людей. И, если хотите мой личный совет, не отказывайтесь. Ах, да, ещё и автомобиль, я забыл, извините. Но правда, он какой-то очень старый и точно не на ходу. Шестьдесят восьмого года, может, девятого. Но знаете, может быть, он имеет какую-то историческую ценность.
— Нет, Серёжа, ты как хочешь, но я это подписать не могу, — решительно сказала мама. — Ну что это? Нет, — она замотала головой. — Совершенно посторонний человек отдаёт нам такие деньги.
— К огромному сожалению, этот человек, Роза Каримовна, — спокойно сказал нотариус, — уже не сможет воспользоваться своим имуществом. На вопрос, уверена ли она в правильности своего решения, она сказала, что средства хоть и не велики, но она будет счастлива, если они достанутся честным и порядочным людям. Ну, имела в виду она, конечно, Сергея.
Мама снова замотала головой, но
