Анатолий Сарычев - Охота за буем
Клим кулаком мысленно ударил себя по голове.
«Как можно так рисковать! В карманах пояса лежат алмазы добытые на берегу!»
Никто из присутствующих не обратил никакого внимания, ни на пояс, который Малыш также небрежно сунул Климу, ни на Берету и даже битком набитые карманы пояса не привлекли ничьего внимания.
Толпа стоящая вокруг спорщиков напряженно ждала начала состязания, все внимание устремив на двух могучих представителей белой и черной расы.
Грянул выстрел.
Негр быстро заработал топором красиво рубя и подрубая ствол на высоте метра от земли.
Малыш внимательно посмотрел, как работает негр, который секунд за тридцать успел сантиметров на двадцать врубиться в дерево, тяжело вздохнул и ударил топором через голову под корень, сантиметров на двадцать выше земли.
Топор весь ушел в ствол.
Толпа восхищенно ахнула.
Малыш легко выдернул топор, на девяносто градусов обошел дерево и снова ударил.
Топор, так глубоко ушел в дерево, что его совсем не было видно.
Негр, увидя, как работает Малыш, быстрее заработал своим топором, перерубив уже половину дерева.
Малыш, опять играючи выдернув топор, быстро два раза рубанул, перерубив за два удара половину ствола.
Обойдя дерево кругом Малыш снова рубанул, вогнав весь топор в дерево. Толпа затаила дыхание.
Взявшись за длинную ручку топора, Малыш ее резко дернул.
Топорище затрещало и разломилось посередине, оставив в руках у Малыша кусок простой деревяшки.
— Дать ему новый топор!
— Не давать! Черный выиграл! — раздались возмущенные крики из толпы.
Негр заработал еще быстрее, стремясь срубить дерево, пока народ спорит.
Перепалка не на шутку разгорелась, грозя перерасти в нешуточную потасовку.
Малыш поднял руку, призывая к вниманию и лениво сказал:
— Не надо мне никакого второго топора! Проиграл, так проиграл! Что значит тысяча долларов, для белого человека?
Сунув руку в карман, Малыш достал заранее сложенные деньги и стал медленно пересчитывать их, объясняя окружающим:
— Вроде знаю, что у меня в кармане тысяча гринов, а все равно надо пересчитать! Вдруг лишнюю сотню переплачу! Так я три дня спать спокойно не буду!
Седой полицейский считая, что победа у него в руках перестал рубить дерево и во все глаза смотрел на Малыша, держащего в правой руке тысячу долларов.
Подняв голову, Малыш печально посмотрел вверх, улыбнулся и несильно толкнул ствол дерева левой рукой.
С оглушительным треском дерево переломилось у основания и упало на землю.
Толпа секунд десять молчала, а потом так заорала, что у Клима заложили уши.
К ним подходили совершенно незнакомые люди, пожимали руки и что-то говорили, но в оглушительном шуме ничего не было слышно.
— Проводник! — рявкнул Малыш, вытаскивая из пачки три сотенные бумажки.
Мгновенно перед ним возник проводник в неизменной фуражке с разлапистым гербом.
— Всем пассажирам выпивку в честь моей победы! — крикнул Малыш, торжественно вручая проводнику три сотенные бумажки.
Толпа разразилась громкими радостными криками.
— Только после того как нарубите дрова для паровоза! — предупредил Малыш, направляясь обратно к поезду.
Сразу после этих слов по лесу быстро застучали топоры. Народ рьяно заработал, предвкушая дармовую выпивку.
— Как ты меня победил, ума не приложу? — совершенно по-русски, огорченно спросил седой полицейский, останавливая Малыша.
— Все очень просто коп! Надо внимательно выбирать дерево, а ты этим пренебрег. Я первым подошел к деревьям и выбрал то, которое подгнило снизу.
Его можно было просто толкнуть и оно бы упало! — пояснил Малыш, подводя полицейского к упавшему дереву.
— Ты гринго, не только очень сильный, но и умный! — с уважением сказал седой полицейский рассматривая сгнивший у самого основания ствол.
— Поэтому я рубил внизу, а не вверху. Мне бы за тобой никогда не угнаться! — польстил Малыш огорченному полицейскому.
— Вот что значит зоркий глаз! Смотри и учись! — назидательно сказал седой полицейский своему коллеге, незаметно суя Малышу три алмазных горошины.
Ровно через час дрова были погружены на паровоз, и поезд благополучно тронулся в путь.
Теперь все обитатели платформы сидели в джипе и распивали водку, вытащенную их сумки Клима.
— История этой железной дороги очень интересна и драматична. Наша дорога, построенная в середине прошлого века тянется вдоль изгиба реки Туанаба и официально называется Перейра — Туанаба. Местные жители называют ее «Дорогой ужаса».
Вдоль дороги больше могил, чем шпал в полотне железнодорожного полотна. Строителей для дороги собирали со всего света, в том числе привозили и из Старого Света. Только одна сотая часть рабочих, по официальной статистике, смогла вернуться живыми к себе домой.
Конечно, отдельным людям удалось пережить весь этот ад, но никто не подсчитывал, сколько людей умерло от укусов змей, болезней и рабских условий труда.
За первые десять лет строительства умерло больше пятнадцати тысяч человек и не все кладбища сохранились, — показал полицейский на маленький полустанок, где прямо за зданием железнодорожной конторы, тянулось огромное кладбище с покосившимися деревянными крестами.
Несмотря на покосившиеся кресты и полустертые надписи, кладбище было ухожено. Тропинки очищены от растений и даже виднелись небольшие памятники с ярко блестевшими медными табличками.
— Сколько денег наворовали при строительстве дороги — знает один господь Бог, если у него, ведется учет взяток.
Только на поставке шпал, которые везли из Старого Света, Канады и даже из Австралии, чиновники заработали астрономические суммы, хотя в Белене и Манаусе — это бразильские города, имеются очень приличные деревообрабатывающие заводы, — продолжил рассказ полицейский, оказавшийся интересным рассказчиком.
— Всегда так было и наверное так будет! Чиновники греют руки на поставках, а простой народ расплачивается за это из своего кармана, — печально сказал Финк, оплакивающий потерю денег и алмазов.
Никто из присутствующих не стал выражать сочувствия Финку, который, приняв на грудь, уже третий раз пытался рассказать, какой он несчастный и забитый.
— Наша Мария фумаса [16] жрет дрова со страшной скоростью. Мы правда нарубили много дров, а ваш Маленький выиграл у меня тысячу долларов, но боюсь, придется еще раз останавливаться и рубить дрова, — печально сказал седой полицейский, пряча в глазах смешинку.
— Какую тысячу долларов выиграл Маленький у Марии фумасы? — спросил Финк, пьяно мотая головой.
Дружный хохот полицейских и индейца был ответом на нелепый вопрос Фили. Клим с Малышом только вежливо улыбались, не понимая сути затянувшегося веселья.
— Мария фумаса — дымящая Мария, так местное население называет паровоз, никак не может проиграть тысячу долларов, — пояснил седой полицейский, обращаясь к Финку.
Тот открыл рот и захрапел, упав грудью на рулевое колесо.
— Теперь можно поговорить спокойно, — начал абсолютно трезвым голосом седой полицейский и видя, что никто не возражает, продолжил, быстро взглянув на часы.
— Если дров хватит, а судя по тому, как мы едем, остановки не будет, через сорок минут мы остановимся на пересечении автомобильной дороги и железнодорожной магистрали.
Вашу машину вручную снимут с платформы, а нашу поставят на ее место. Звонил брат и сказал, что машину к переезду уже подогнали и залили полные баки. Завтра ожидается сильная жара и лучше ее провести, сидя под кондиционером. Белые люди от такой жары могут умереть.
Я попросил брата кинуть дополнительно штук пять канистр с бензином, чтобы мы не испытывали трудностей с топливом.
— Слушай компадре [17]! Объясни, для чего тебе нужна именно эта машина? Слово белого человека, в присутствии своих друзей — сделка в любом случае состоится, — спросил Клим, наливая старому полицейскому рома в пластиковый стакан.
— Как я говорил, мой брат очень богатый человек. Он сейчас снимает боевик о жизни индейцев. По сценарию ему нужен именно такой джип.
Киношники не могли начать съемку, если конечно не полные дураки! Это не относится к твоему брату, потому что человек, сумевший заработать миллионы долларов, пусть у него будет миллиард, не может быть дураком!
Клим заметил, что при последних словах огрубевшее лицо полицейского подобрело, и тот глотнув рома, неторопливо продолжил:
— Продюсер привез с собой весь нужный инвентарь, в том числе и автомобили. Надеяться быстро достать в нашей стране необходимые для съемки вещи, просто глупо!
Полностью с вами согласен офицер, — склонил голову Клим, показывая заинтересованность в разговоре.
— Огненная вода окончательно забрала твой ум. Ты так долго объяснял, что я два раза чуть тебя не убил, за оскорбление моего брата.
