Анатолий Сарычев - Охота за буем
Финк прямо подскочил на месте и принял стойку, готовясь броситься на сидящих негров.
Негр отрицательно помотал головой и выразительно похлопал по узловатой дубинке.
— Меня ограбили! Вы должны мне вернуть! Вы представители власти! — закричал Финк, только теперь вспомнив про закон.
— Мы не найдем свидетелей, — развел руками негр, совершенно не пряча ехидной ухмылки.
— Я буду на вас жаловаться! — совершенно по-советски заорал Финк.
— Эй белый! Предъяви документы! — предложил поднимаясь негр, поигрывая дубинкой.
— Лови амиго! — крикнул Клим, кидая полную бутылку рома.
Поймав бутылку, негр сразу потерял интерес к Филе, который забравшись в джип, уронил голову на руль и заплакал, негромко лопоча при этом:
— Все деньги, алмазы забрали!
— Ты громче кричи про алмазы и тогда точно остаток дней проведешь в тюрьме. Алмазов у нас официально нет — значит все это контрабанда. Если с контрабандой поймают, то сразу дают десять лет каторги, — проинформировал индеец, не открывая глаз.
Глава двенадцатая. Экзотика местной железной дороги. Часть вторая.
Или о пользе роме на другом конце мира.
Разговор двух железнодорожных полицейских становился все громче.
Клим пару раз незаметно поглядывал назад, начиная беспокоиться.
Полицейский постарше встал и, опираясь на дубинку направился к джипу.
— Слушай гринго! Продай мне твой машина! — неожиданно предложил полицейский, опираясь на капот, напротив Клима, в котором безошибочно определил командира разношерстной компании.
Английский у негра хоть и грешил неточностями, но понять было можно.
— Самим нужен. Нам еще далеко ехать, — попробовал отказаться Клим, но негр был настойчивым.
— Твоя мой страна никого не знает, а я хороший цену дам! — снова предложил негр, протягивая Климу синеватый алмаз, диаметром миллиметров пятнадцать.
— Что я с этим камнем буду делать? — озадаченно спросил Клим, не зная, как отделаться от пьяного полицейского, одержимого идеей покупки автомобиля.
— Продашь в Рио и на деньги купишь себе десяток джипов, — логично ответил полицейский, добавляя к первому алмазу еще два с горошину величиной.
— Мне транспорт хороший нужен, а не камни, — еще раз отказался Клим, мягко отводя огромную ручищу.
— Моя брата есть очень богатая. Сейчас звоню большой лендровер с крыша дает, а эта машина забираем, — предложил полицейский, дыша прямо в лицо, водочным перегаром.
— Чин — чин значит предлагаешь, — сообразил Клим, поворачиваясь лицом к полицейскому.
Рука индейца, просунулась между сиденьями и сжала Климу бок, предлагая согласиться.
— Какого года лендровер? — спросил Клим, не представляя как будет происходить обмен.
— Машина свежая двухтысяч пятого года, со всеми наворотами, климат-контролем и полным электропакетом, — мгновенно протрезвев, сообщил полицейский.
Опьянение не было у него не в одном глазу.
— Договорились! — жестко сказал Клим, пристально взглянув прямо в глаза полицейского.
— Это аванс! — сказал негр, протягивая Климу две горошины.
Не отходя от машины, полицейский выудил сотовый телефон и нажав одну кнопку быстро заговорил.
Разговор шел не больше минуты.
Через восемь часов будет пересечение с автомобильной дорогой, где и произведем обмен, — жестко сказал полицейский.
Круто развернувшись, полицейский пошел на свое место.
— Я не хочу меняться! Это мой джип! — выкрикнул Финк, бросая алчные взгляды на карман, куда Клим спрятал алмазы.
— Молчи опоссум, пока я не свернул тебе шею! — негромко пообещал Малыш, сжимая своей огромной рукой шею Финка.
Неожиданно поезд стал притормаживать.
Ни станции, ни разъезда не было видно.
— Дрова кончились. Сейчас всех в лес погонят дрова рубить, — подняв от настила тяжелую голову, сказал седой полицейский, рукой показав вниз.
Внизу насыпи стоял чумазый негр, от которого на милю воняло древесным углем и жаром. Хотя термин чумазый негр трудно придумать к этому иссиня черному здоровенному негру, Клим все-таки применил его, потому что негр был действительно грязен. Сверху особенно хорошо была видна корка черной грязи на голове, голых плечах и коротких шортах, доходивших только до середины бедер.
Вид, мощных, покрытых узловатыми мышцами ног прямо радовал глаз Клима, настолько они были прекрасны, если можно так говорить о мужских ногах.
Негр открыл рот и прокричав длинную фразу по-испански, замолчал.
Без перевода было ясно, что пассажиров приглашают на лесозаготовки.
Энтузиастов, в духе Павки Корчагина, который ударно трудился, помогая родному городу не замерзнуть, среди пассажиров не нашлось.
Подержав в руках охапку топоров на длинных ручках, негр, опустил руки вниз и ручной деревообрабатывающий инструмент с веселым лязгом рухнул на землю.
— Пойдем, разомнемся Малыш! — предложил Клим, делая глазами индейцу знак остаться.
Малыш одним могучим движением выпрыгнул из джипа.
Седой негр восхищенно зацокал языком, окидывая богатырскую фигуру Малыша восхищенным взглядом.
Спрыгнув вниз, Малыш выбрал из кучи самый большой топор и не торопясь, вразвалочку направился в лес.
Сзади раздался громкий голос полицейского объяснившим пассажирам, что с ними будет, если они не примут участи в лесозаготовках.
Испанского языка Клим не понимал, но по обилию слов: компадре [11], рuto [12], карамба, пипа [13], жакаре [14], перемещающихся с другими словами, понял, что пассажиров уговаривают.
Людей сравнивали с не очень грациозными животными джунглей, обещая использовать в самых извращенных видах.
Речь негра прерывалась громким смехом и свистом. Видимо аудитория была готова к такому обороту дела и никакой обиды на красноречивого полицейского не испытывала.
Еще минут пять, посмеявшись, народ неторопливо начал выходить из вагонов.
Седой полицейский догнав Малыша с пушечным грохотом хлопнул его по плечу, привлекая к себе внимание.
Малыш досадливо двинул плечом, как будто отгоняя муху. Он подошел к высокому, в два обхвата дереву и по-хозяйски хлопал по нему ладонью.
— Давай гринго заключим пари, что быстрее я тебя срублю дерево? — предложил полицейский, отходя в лес чуть правее к двум практически одинаковым деревьям со светло-коричневой корой.
Деревья стояли в пяти метрах друг от друга и представляли одинаковые условия для соревнующихся.
Малыш вместе с Климом подошел к дереву и ласково провел по его стволу.
— Держись гринго очень осторожно с маленьким белым! — скороговоркой негромко предупредил полицейский.
— Почему? — практически не шевеля губами, спросил Малыш, продолжая ласково поглаживать ствол дерева.
— Этот саbron [15] из службы безопасности президента!
— Как ты определил? — негромко спросил Клим, поглаживая древесную кору. Кора была бархатистой на ощупь и пахла осенней прелью.
— У этого рuto случайно выпала из кармана бляха службы безопасности, — скороговоркой сказал полицейский.
Толпа пассажиров возглавляемая вторым полицейским, окружила спорщиков и Клим понял, как может рассчитаться за оказанную услугу.
— Держу пари на тысячу долларов, что мой товарищ быстрее срубит дерево! — объявил Клим, искоса поглядев на противника Малыша, которые еле заметно быстро прикрыл глаза, показывая, что Клим поступил правильно.
— Ставлю на гринго! Он здоровее и моложе! — закричал толстый мулат, потрясая пачкой денег.
Ему ответила худая негритянка, держащая толстую светлокожую девочку в цветастом платье.
— Три к одному на белого!
— Два к трем на негра! — слышались ставки со всех сторон.
— Начинаете рубить по моей команде. Сигнал: выстрел из револьвера! — громко сказал молодой полицейский, роясь в кармане.
— До полиции я десять лет работал лесорубом на Амазонке! — сообщил полицейский, снимая рубашку.
Под рубашкой у него висел широкий кожаный пояс, на котором красовались непременные приспособления его профессии:
Револьвер в открытой потертой желтой кобуре, с кармашком для патронов, явно заполненным не семечками.
Черные наручники в количестве трех пар и кармашек, из которого выглядывала головка аэрозольного баллончика, дополняли «джентльменский» набор пояса полицейского.
Сняв ремень, полицейский не глядя сунул его в руки худого негритенка, который тут же одел его через плечо, как солдатскую скатку.
С чрезвычайно важным видом отойдя на два метра в сторону, сел на землю, горделиво посматривая на сверстников.
Малыш тоже последовал примеру полицейского снял рубашку, обнаружив под ней широкий пояс с кожаными карманами, на котором в довершение всего висела кобура с береттой.
