Операция "Ананас" - Дмитрий Ромов
Звук открывшейся наверху двери показался мне похожим на взрыв бомбы. Я подскочил на месте. Пора! Нужно было действовать! Тихо, но быстро я сбежал от своего поста вниз и, приоткрыв дверь, шмыгнул в тёмный, совершенно чёрный тамбур. Дверь предательски скрипнула, но, судя по темпу и грохоту шагов, налётчики ничего не услышали.
— Уже здесь! — прохрипел Сирота и в тот же миг дверь резко открылась.
Первый из бандосов задел меня рукой и тотчас перед его лицом вспыхнул ослепляющий факел. Я успел отметить, как быстро лицо этого человека стало удивлённым. Впрочем, было не до наблюдений. Бац! Бац! Бац! В торец, между ног, в челюсть снизу. Сирота крошил своего противника рукоятью пистолета.
— Не убей, — гаркнул я.
Тела обоих грабителей повалились вниз.
— Смотри!
Как мы договаривались, Сирота открыл сумку одного из них.
— Свети лучше, — зло прошипел он и я поднёс свой факел. — Рыжьё, мля! Камни, сука…
— Не берём!
— Он склонился над другой фигурой и расстегнул, висящую на широком ремне сумку.
— Лавэ…
Он мигом перекинул бабки в мою нейлоновую сумку.
— Уходим!
Я бросил шашку на пол, сорвал очки, сунул в карман, с силой толкнул подъездную дверь и…
— Какая неожиданная встреча!
Твою мать! Сзади меня заскрежетал зубами Сирота. Он захрипел как зверь, увидев стоящего перед нами мента в форме.
— Какая неожиданная встреча! — повторил мент. — Саня. Ты чего такой взъерошенный? Случилось чего? А это кто с тобой? Грабанули Птаху, да?
— Здравствуй, Костя, — пытаясь взять себя в руки, прохрипел я. — Да. Только не мы. Вон грабители на полу лежат. Вместе с трофеями. Принимай.
— О, так вы органам помогаете, — растянул мент губы в улыбке. — Похвально. Очень похвально.
Это был Костя Мур. Мой одноклассник, которого я недавно встретил в метро. Он стоял и насмешливо улыбался. И при этом протягивал руку.
— Дай-ка, что там у тебя в сумке? Дай сюда, Сань…
10. За справедливость!
Школьная дружба — дело хорошее. Бывает, люди проносят её через всю жизнь. А бывает и по-другому. Никогда ведь не знаешь в какую колоду попадёшь и насколько причудливо судьба будет эту колоду тасовать.
Некоторые, выскочив из школы, больше никогда не вспоминают своих одноклассников. Случается, что подбираются в школьном классе люди настолько разные и не имеющие общих интересов, что стоит прозвенеть последнему звонку — тотчас вспорхнут, как вспугнутые птицы, и разлетятся по разным направлениям.
А ещё бывает так, что человек понятия не имеет, какие у него были отношения с одноклассниками в далёкой, основательно позабытой, школе. Вот, например, как у меня с Костей Муромцевым.
Нет, я, конечно, повыспрашивал про него у бабушки, насколько это было возможным, чтобы не вызывать подозрения. Но пазл получился с бо-о-ольшущей нехваткой мозаичных элементов. С прорехами. Но я выяснил, что Костик всегда хотел тусоваться с нами, то есть со мной, Колобком и Женей, но Колобок его не жаловал.
— Это чё за подстава, Жар! — прорычал Сирота.
Я покрутил головой, пытаясь удостовериться, что чужие тут не появились. Сам Ананас бы не попёрся из-за такой мелочи, но прислать кого-нибудь мог. Вроде всё было так же, как и пять минут назад. Я прищурился. Грязно-болотная «вторая» модель жигулей с тёмными стёклами стояла там же, где и стояла. Наблюдать из неё было бы удобно…
— Тише-тише, Сергей, — не глядя на напарника ответил я. — Не кипишуй, пожалуйста. Товарищ старший лейтенант, а вы нахрена палитесь? Я же просил незаметно подстраховать. А разве мент во дворе — это незаметно? Вас же бабульки срисовали анфас и в профиль, как Сталина и Маринку, на груди Владимира Семёновича.
— До чего ж ты занудный, Саня. Шуруй давай, пока местные менты не подкатили.
Для того, чтобы заполнить дыры в мозаичном портрете моего одноклассника Кости, вчера я позвал его попить пивка, и он с радостью откликнулся. Я аккуратно забрасывал удочку, а он радостно хватал наживку.
— Знаешь, я ведь с детства хотел быть сыщиком, — подвыпив признался он.
— И как, Кость, оправдываются твои ожидания?
— Блин, Сань… если честно, не полностью. Пока не полностью. Писанины столько, что рука отсохла уже, да и не дают мне дел нормальных пока. А преступности, между прочим, меньше не становится.
— Да ладно, мне-то можешь не заливать. Вы всех блатных прижали перед Олимпиадой.
— Ну, да, есть такое…
— Сейчас не служба у тебя, а курорт
— Ага, курорт тебе. Положа руку на сердце, не всех мы можем прижать. Ограничений у нас столько, что мама дорогая! Если действовать исключительно по закону… Нет, я знаю, это правильно, так и должно быть, но я бы всех этих воров взял и сам лично покрошил из пулемёта. Коронованных и некоронованных. Видел я, что они делают… Согнал бы в яму и тра-та-та-та, та-та! Осуждаешь?
— Наоборот, Кость. Закон — это закон, конечно, но ведь есть ещё справедливость.
— О! — воскликнул Мур, поднимая поллитровую кружку с пенной янтарной жидкостью. — Правильно, Жарик! Точно сказал. Давай, за это и выпьем.
— За справедливость!
Ну, в общем, там я его и вербанул.
— Чё за подстава, Жар… — мрачно повторил Сирота.
— Пошли скорее. Мур, ты налево, мы направо. Быстро исчезаем.
Я подтолкнул Сироту и двинул вдоль дома. Подъезд был крайний, так что пройти требовалось всего ничего. Дойдя до угла, я обернулся и выругался. Мур был ещё там. Выходил из подъезда. Вот блин балбес. Помощник. Может, и не надо было его брать в дело… Я покачал головой и прошёл за угол и неспешной походкой направился к спрятанной в кустах телефонной будке. Взял вещи и вынырнул с другой стороны. Сироты уже поблизости не было. Я осмотрелся и отправился в условленное место.
— Какого хера! — набросился на меня Сирота. — Ты почему не предупредил? Я если бы знал, не подписался никогда!
Мы встретились в красном кирпичном здании Исторического музея. Молодые ИТР. На лицах — оптимизм и вера в грядущую победу коммунистического труда. Ну, и, естественно, осознание того, что не зная прошлого, невозможно построить будущее. Это прям моя тема. Я невольно усмехнулся.
— Ты чего лыбишься⁈
— Тише-тише, коллега, — кивнул я и оглянулся
