Энди Макнаб - Русский
— Да, будет когда-нибудь и на нашей улице пень гореть.
— Кстати, Блэк, ведь, чтобы стать сержантом, нужно иногда изобразить пень, а?
Они нашли слабое звено. В задней части здания обнаружилась пожарная лестница. Нижнюю часть ее срезало снарядом, но неподалеку проходила труба. Блэкберн полез первым, дотянулся до нижней перекладины лестницы и схватился за нее как раз в тот момент, когда его нога соскользнула с трубы. Лестница заканчивалась у окна с матовым стеклом. Блэкберн разбил стекло: туалет. Одну ногу он поставил на бачок, другую — на унитаз. Сверху заглянул в кабинки; их было пять штук, все пусты. Он спрыгнул на пол и еще раз проверил: никого. Тогда он высунулся в окно и знаком приказал остальным двигаться.
Следующим в окно при помощи Блэкберна забрался Маткович, за ним — Монтес. Кампо зацепился ногой за рычаг сливного бачка; звук хлынувшей воды в тишине показался им громким, словно взрыв, и они замерли. Снаружи послышались шаги. Блэкберн показал на свой автомат и покачал головой: не стрелять. Кампо, стремясь исправить свою оплошность, бросился к двери и встал за ней, сжимая нож. Дверь открылась, и на пороге появился офицер, глядевший на американцев расширенными от ужаса глазами. Он потянулся к кобуре, но в этот момент Кампо одной рукой закрыл ему рот, а другой вонзил в грудь нож. Человек захрипел, обмяк и опустился на пол.
Блэк выскочил за дверь и оказался в каком-то коридоре.
— Пошли искать этот подвал.
Двери лифта были наполовину открыты, между ними оставался зазор в полметра, но кабина застряла.
— Наверное, где-то есть лестница.
Они нашли дверь, ведущую на лестничную площадку, и услышали откуда-то снизу голоса.
Блэк подозвал всех к себе:
— Придется выбрать короткий путь спускаться в шахту. Если спустимся в шахту, люди внизу нас не заметят.
Все молчали — солдаты переваривали этот план.
— По-вашему, похоже, что я шучу?
Блэк отправился первым, протиснувшись в щель между полом кабины и порогом лифта. Они находились на третьем этаже, но неизвестно было, сколько в здании подземных уровней. Спускаясь по кабелю, он насчитал пять этажей. На дне шахты было совершенно темно. Двери, ведущие в коридор, заклинило. Блэк прислушался, стараясь уловить какие-нибудь звуки снаружи. Ничего. Фонариком он посигналил остальным. Когда все спустились, они вчетвером налегли на двери и раздвинули их так, чтобы можно было вылезти наружу.
За дверьми оказался небольшой коридор, а дальше виднелось банковское хранилище.
Блэк посветил фонариком на огромную сверкающую металлическую дверь толщиной сантиметров тридцать. Она была распахнута.
— Похоже, нам сегодня везет.
Они вошли. Хранилище было размером примерно с два контейнера. Вдоль одной стены тянулись сейфовые ячейки. Нескольких не хватало, какие-то валялись на полу. Некоторые были открыты.
Блэк двинулся дальше.
Кампо принялся заглядывать в ячейки:
— Мне всегда хотелось ограбить банк, ну, знаешь, как настоящие профи делают: прокопать туннель, спрятаться в сейфе и все такое.
Блэк поднял руку:
— Тихо, Кампо.
Он посветил на противоположную стену.
— Эй, гляньте, карты, — сказал Монтес. — Значит, это командный бункер Аль-Башира? Эти парни всегда прячутся в бункерах, прямо как Гитлер.
Кампо взглянул на одну из карт:
— Ого, смотрите, планы захвата мирового господства. — Он подошел ближе. — Хм… Погодите, а это что такое? Похоже, он наметил столицы… Париж?
— Или Нью-Йорк. Тяжеловато выбрать. Хотя я бы отправился туда, где говорят по-английски.
— Да он же по-английски не говорит, болван.
Блэк тоже подошел к картам. На карте Парижа толстым черным маркером была обведена площадь Биржи. А на второй — Таймс-сквер. Он поднял руку, призывая к тишине, и велел солдатам отойти назад и дать ему возможность осмотреть помещение более внимательно. Было заметно, что недавно здесь находились люди: тарелка, остатки пшеничной лепешки, помидор и листья какого-то неизвестного Блэку растения. В воздухе чувствовался запах табачного дыма, около небольшого складного столика валялась перевернутая пепельница. По полу рассыпаны окурки.
— Да, они бежали, причем торопились.
Кампо указал на какой-то кейс, стоявший в дальнем углу:
— Смотрите-ка, что там?
Это оказался алюминиевый контейнер.
— Что это тут сбоку написано? Это фарси?
— Нет, это по-русски.
— Ну, понятно, у этих парней полно всякой дряни из России.
— Ага, только посмотри на этот значок. Хоть ты русского и не знаешь, но это поймешь.
Все четверо уставились на ярлык: желтый треугольник с черными секторами вокруг черной точки.
— Черт…
— Господи, а вдруг она сейчас взорвется?
Блэк шагнул к чемоданчику:
— Если отсчет пошел, мы уже все равно ничего не сможем поделать.
— Надо сообщить командованию.
— Я сейчас подниму крышку.
Солдаты отошли, а Блэкберн присел около контейнера. Крышка держалась на двух защелках, обе были открыты. Он поднял ее и заглянул внутрь. В кейсе было три отделения, выложенные толстым слоем изолирующего материала. Два из них были пусты.
А третье — нет.
Зеленый огонек часто мигал. Инстинктивно люди отпрянули. В следующую секунду включилось электричество и загорелась тусклая лампочка, спрятанная в потолке.
— Господи, черт, мать твою!..
— Это аварийное освещение. Наверное, электричество подключили. Может, лифты уже работают?
Монтес нервно рассмеялся:
— А что, кто-то еще, кроме меня, тоже решил, что это бомба рванула?
— Я сейчас сообщу обо всем этом Коулу. — Блэк настроил микрофон. — Вызываю командира «Неудачника», это «Неудачник Один-Три», докладываю обстановку, прием.
— Это командир. Слушаю, — раздался ответ.
— «Косарь» уничтожен. Мы в банковском хранилище. Объект не обнаружен, повторяю, не обнаружен. Найден объект, предположительно оружие массового поражения, повторяю, оружие массового поражения. Устройство стабильно. Одно в контейнере, двух нет, повторяю, двух нет.
— Эй, смотрите, вон там!
Все повернулись к Кампо, который указывал куда-то в угол. На мониторе виднелись изображения с четырех камер. Одна, судя по всему, была установлена в вестибюле.
Два человека с автоматами, похожими на американские М4, направлялись к выходу, один вез за собой чемодан на колесиках.
— Черт! Это он, наш объект! Это Башир!
Ответа по рации все не было. Блэкберн повторил свое сообщение.
— Видим наш объект. Аль-Башир покидает здание. Он выходит!
В конце концов в наушниках послышались отрывочные фразы:
— …заканчивается. Мобилизуем все резервы.
— Они меня не слышат, мы слишком глубоко.
В этот момент погас свет, и подвал погрузился во тьму.
31
Лагерь «Светляк», окраина Тегерана
Они пришли сюда менее шести часов назад, но иранским беженцам, наверное, казалось, что американская армия уже захватила город. Поток гражданских — женщин, детей, спасавшихся от землетрясения и ССО, — становился все плотнее, и солдатам, охранявшим временный лагерь, уже приходилось буквально отбиваться от них.
Коул и Блэкберн наблюдали за происходящим с безнадежным выражением на лицах. Они сидели под камуфляжной сеткой, недалеко от главной базы; артиллерийский сержант Майк Уилсон, по прозвищу Ганни, специалист по обезвреживанию боеприпасов, водил вокруг находки Блэкберна счетчиком Гейгера. Он уже обследовал Блэка, Кампо и Матковича, а также экипаж танка, который вывез их из банка, и объявил, что они в безопасности. Сейчас он тщательно изучал бомбу, движения его были неспешными, как будто торопиться ему было совершенно некуда. Никому из присутствующих не хотелось думать о том, что Аль-Башир бежал и почти наверняка прихватил с собой две такие же штуки. Все сидели, стараясь не показывать нетерпения и нервного напряжения, и ждали, когда Ганни объявит результат.
Саперы никогда не торопились, это была особенность их работы. Эти люди ежедневно пытались обмануть смерть, хладнокровно обезвреживая бомбы и мины-ловушки, созданные специально, чтобы их уничтожить. В армии к этим специалистам относились с большим уважением, но они же гибли чаще других. Блэкберн как-то слышал слова одного сапера: «По крайней мере, когда приходит наше время, мы умираем сразу. Когда ты так близко к ней и она взрывается, то уж тебе точно конец». Но сейчас Блэкберн не смотрел на Ганни. Он никак не мог выбросить из головы то, что видел на экране в подвале, — человека, бежавшего с Аль-Баширом. Чисто выбритый, высокие скулы. Точь-в-точь как у убийцы Харкера.
Он хотел было рассказать об этом Коулу, но знал, что тот сразу примется за свое: «Что, никак не можете забыть об этом, да? Совесть заела? Все вспоминаете, как смотрели на него из укрытия, когда нож?..» Блэкберн поднялся и начал расхаживать, снова и снова прокручивая в памяти сцену, зафиксированную камерой в банке.
