Михаил Нестеров - Диверсанты из инкубатора

Вот и сейчас она за пару секунд превратилась в Лару Крофт: шорты в обтяжку, майка без рукавов, в руках «дура» тридцати сантиметров длиной. Кивнув Михею, который наконец-то бросил финтить на глазах у охраны, Дикарка двинула ногой в дверь и отступила в сторону, подняв пистолет к плечу. В разверзшееся пространство заглянул ствол михеевского пистолета-пулемета. И жестом парень поторопил ее: «Пошла!»

Вот теперь, когда главная цель скрылась в доме, точнее, в лабиринте комнат и коридоров, диверсантам разбиваться было нельзя. Дикарка спиной чувствовала уже два взгляда – Михея и примкнувшего к ним Скоблика.

Гардиан уже не мог отдавать приказы. Сейчас он был один, и его главная задача – уйти от преследования на этих первых порах. Затем ответить на дерзость той же монетой.

Дерзость.

Он уже показал этой девчонке, что способен просчитывать любую ситуацию. Пока она выжидала положенные мгновения после перебежки, дабы избежать прицельного выстрела, Дарио стрелять и не собирался. Поскольку понимал: следующая очередь – Дикарки. Она не оставит ему шансов, поскольку пошел бы обратный отсчет. Ладно, его поставили перед фактом проникновения штурмовой группы, но дальше инициатива обязана перейти к нему в руки. Диверсанты еще не знают, за кем гоняются. Не знают, кто руководит операцией. Для них будет сюрпризом узнать, что жертва и ответственный за операцию по обезвреживанию русских диверсантов – одно и то же лицо.

Сейчас главная задача – объединить вместе хотя бы двух-трех человек. Тогда игра в кошки-мышки в доме, где Гардиан изучил каждый уголок, принесет результат.

Дарио потерпел неудачу в дебюте, но у него оставался приличный шанс выиграть эту партию.

Теперь разведчикам стало понятно, почему они посчитали, что охрану генерала сократили до четырех человек. И причина крылась в разведгруппе. Ее ждали. Тогда как Матвеев и сами бойцы пришли к выводу, что «локаут» базировался на уверенности. В другой ситуации Матвеев дал бы отбой операции.

Охрана генерала вряд ли увеличилась, думал Михей, скорее осталась в максимальном составе – шестнадцать человек. Из них четверо все время были на виду. Остальные умело скрывались в доме. Умело скрываться в этом доме было проще простого. Этот, по сути своей, комплекс строений напомнил Наймушину стадион с его подтрибунными помещениями, пропитанными сладковатым запахом пота. Один в один. Разве что в крытых галереях не хватало зрителей.

У него не хватило духу отозвать товарищей уже в первые мгновения штурма, когда он неожиданно увидел пулеметчика на втором этаже, этакий киндер-сюрприз со скорострельной начинкой. Этого стрелка они не смогли бы рассмотреть при всем желании даже в морской бинокль.

Но была и другая причина: при отступлении их пощелкали бы как от нечего делать. Теперь только вперед, не показывая спину, назад пути отрезаны. Нельзя думать о подкреплении; засадная группа могла находиться в пределах слышимости пистолетного выстрела. Операция затягивалась, и непозволительно было приостановить ее хотя бы на несколько минут.

Первый этаж. Михей передвигался по коридору, шаркая ногами, чтобы иметь плотное сцепление, если вдруг придется стрелять на ходу. И корпус он держал наклоненным вперед. И все же первый выстрел в здании он сделал с остановкой, на чистой механике, завидев в конце коридора фигуру в черном.

В ту же секунду двери с двух сторон коридора разом открылись.

К этому времени он опередил Дикарку и Скоблика и возглавил группу. За два года они научились распознавать дыхание друг друга и стали единым целым, способным, однако, распасться на отельные звенья. И вот сейчас сработали автоматически. Михей остался на месте, Дикарка и Скоблик нашумели громче, чем это бывает при перебежке. Они шаркнули по обе стороны коридора, их наколенники стукнули в пол, давая противнику полное представление о действиях противника в коридоре: боевики прижались к стенам, опустились на колени, готовые открыть огонь. Эта была пауза, которой воспользовались диверсанты. Через секунду они отдали должок Гардиану и оказались у распахнутых дверей, опередив противника на мгновение.

Скоблик надавил на спусковой крючок еще до того, как поравняться с дверью. Огромный запас патронов в шнеке – больше чем в пулеметной ленте, позволил ему прикрыться нескончаемой очередью, а затем уничтожить противника. Скоблик всадил в охранника не меньше пятнадцати пуль.

По другую сторону коридора заработали сразу два «бизона».

И только сейчас, наверное, подчиненные Гардиана, рассредоточенные по разным углам здания, окончательно поняли, кто именно скрывался под «школьной формой».

Но это было только начало операции. И первый этаж. Сверху давил второй, снизу подпирал подвальный. Куда рванул главный объект?

Скоблик перезарядил оружие. Наскоро обследовал «свою» комнату, бросил в микрофон:

– Чисто.

– Чисто, – услышал он голос Михея.

– Его здесь нет, – добавила Дикарка, присев на колено и поводя стволом «бизона». – Он или на втором этаже, или в подвале.

Она в деталях припомнила свои выкладки. Подвальные окна расположены низко, вровень с каменным полом галерей. Длинные и узкие, как фрамуги, они, однако, свободно пропускали человека среднего телосложения. Поскольку они были постоянно нараспашку, напрашивался вывод: подвал сырой.

Тамира оглянулась. Вход в подвал находился в десяти шагах от центрального входа, лестница на второй этаж десятью метрами дальше.

– Он в подвале, – уже точно подсчитала, буквально по секундам, Дикарка. Генерал не мог пробежать двадцать метров за те мгновения, которые были затрачены диверсантами на вторжение. Первый из них успел бы увидеть генерала, как последний вагон уходящего поезда. А он натурально мог ходить по кругу.

– Дикарка и я держим центральную дверь, – распорядился Михей. – Скоблик – в подвал. Связи может не быть, – предупредил он товарища.

Дарио Гардиан пожалел, что выставил посты где угодно, только не в подвале. Он не рассчитывал на затяжной поединок. Еще и потому, что не обнаружил следов разведгруппы, зато видел ее каждый день. Отсюда расслабленность: русские или отказались от рискованной затеи задействовать в операции фактически засвеченную разведгруппу, или перенесли акцию на более поздние сроки. А ведь ломал, долго ломал голову: откуда, по словам Левицкого, у его группы детальный план виллы, снимки, рекомендации. Ответ был рядом: разведка велась до тех пор, пока не появились подростки на велосипедах. Они отпугнули разведчиков, заодно затоптали их следы. Ответ оказался фальшивым.

Один в подвале. Для Дарио это прозвучало комично: «Один дома»; он автоматически выбрал ближайшее помещение, где можно было как запереть себя, так и выйти наружу. И он, зная не только численность диверсионной команды, но и каждого в лицо, был уверен: если их задача не носит психологический характер, они в подвал не полезут. Они ошиблись с численностью обороняющихся, им нужно уходить. Но уйдут ли они, подставляя спину? Если задержатся, их обложат.

Эта часть подвала была небольшой. Она заканчивалась стеной из бутового камня, за которой – винный погреб. Выход был только из винного погреба, где, чтобы стеллажи с бутылками и бочки с вином не заросли плесенью, окна всегда были открыты.

Дарио вынул связку ключей. Второпях вставил в замочную скважину не тот ключ. Выбирая другой, бросал быстрый взгляд в сторону выхода. Он четко различил работу бесшумного оружия: до него донеслись еле слышные щелчки. Он был готов услышать более громкие звуки из итальянских автоматов, и даже напряг слух…

Следующий ключ. Да, это он. Он открывает дверь, ведущую в темницу генерала Фокина. Гардиан не верил, что самолично открывает доступ к нему.

Один оборот, другой. Лязг личинки замка ему показался оглушительным. За ним не слышно ничего. Дарио снова оглянулся и снова никого не увидел.

«Успеваю», – вдруг подумал он. И эта мысль отчего-то вызвала на его лице улыбку.

Он нервничал. Сильно нервничал. А если быть точнее, то все еще переживал неожиданное вторжение диверсантов, которое не найдешь в анналах диверсионных акций: на горных велосипедах. Напор казался мощнее от вида боевиков: в шортах, майках, кроссовках, с ранцами. Он вдруг сравнил их с куклами из фильма ужасов, которые были способны свести с ума…

Гардиан вынимал ключ из скважины, когда различил позади движение. Выстрелив вслепую, он распахнул дверь и тут же скрылся за ней. В узкий проем тут же влетели пули, застучали по дереву и медной обивке.

В голове Дарио снова промелькнула насмешившая его мысль, но уже в настоящем времени: «Успел».

Скоблик поравнялся с дверью, когда до него донесся скрежет ключа в замке.

Он щелкнул по микрофону и получил такой же ответ.

– Он заперся в подвале, – сообщил Скоблик.

– Ко мне, – распорядился Михей.