Вирус ненависти - Александр Александрович Тамоников
— Осмотрите здесь все, только осторожнее.
Вся группа с автоматчиками стали обследовать заброшенный разрушенный поселок зверосовхоза. Сразу же нашлись признаки, что еще вчера здесь были люди, они здесь жили, питались, справляли нужду. Многое можно скрыть, но любой опытный следопыт, любой разведчик скажет вам, что почти невозможно скрыть продукты жизнедеятельности человека. Особенно свежие. Человек обязательно «ходит по нужде», а когда в одном месте собирается десяток и больше людей, то скрыть следы «туалета» практически невозможно. Можно закопать, но тогда виден будет свежевскопанный участок почвы. Можно заложить его дерном, но этот дерн нужно откуда-то снять, а значит, снова оставить след.
— Не двигаться! — раздался вдруг крик Боровича.
— Здесь тоже, товарищ лейтенант! — справа крикнул Янко Пеняк и поднял руку с автоматом. — Пашка, не шевелись!.. Не зацепил?.. Медленно отходи назад.
Шелестов побежал к сараю, откуда слышались голоса. Навстречу вышел Борович, который положил на траву автомат и стал снимать портупею. Рядом так же деловито снимал с себя все лишнее автоматчик Пеняк. Буторин отводил всех назад от опасного места. Бойцы чудом заметили установленные гранаты с разведенными усиками кольца предохранительной чеки. Натянутая бечевка, если ее задеть ногой, выдернула бы чеку, и произошел бы взрыв. Солдат спасло именно то, что немцы использовали для минирования именно бечевку. Она все-таки заметнее, чем тонкая стальная проволока. Теперь это все нужно разминировать. Нельзя эту опасность оставлять в тылу, где в лес могут прийти гражданские люди, куда за грибами и ягодами могут прибежать дети.
— Ребята, идите сюда, — позвал Шелестов, доставая из планшета карту. — Прошло не больше суток, как они отсюда ушли. Давайте соображать, как далеко немцы могли уйти. Учитывая, что машин в достатке у них нет. Только та или те, на которых они покинули свой поселок возле концлагеря. Сведений о новых похищенных или пропавших в тылу машин командованию не поступало.
— Ну что же. — Буторин сдвинул на затылок фуражку и посмотрел на карту. — Если пользоваться моим методом, то радиус окружности, в пределах которой может быть конечный пункт их сегодняшнего маршрута, километров тридцать, максимум пятьдесят. Просто в лесу они сидеть не станут. Им нужно место, где они укроются и где не будут попадаться никому на глаза. Есть у нас такие места? Давайте соображать!
Глава 6
Главный инженер Берешинской ТЭЦ Сергей Михайлович Дубинин шел, чуть припадая после ранения на левую ногу, и как будто впервые видел все, что оставила после себя война. Вернувшись с фронта и увидев разоренный городок Береши, узнав о гибели близких людей, он впал в уныние. Горе прошло по всей земле, унесло миллионы жизней, но теперь, когда ему поручили восстанавливать ТЭЦ в их районе, вернуться к обязанностям главного инженера, Дубинин смотрел на разрушенные дома, дороги, мосты иначе. Теперь это все надо восстанавливать, ведь без этого люди, и так хлебнувшие лиха, не смогут жить. Тепло, электроэнергия необходимы для жизни, для восстановления заводов, колхозов.
Шедший рядом второй секретарь райкома партии, грузный мрачный мужчина, рубил воздух левой рукой, на которой не хватало трех пальцев. И резкими фразами говорил о том, что нужно строить, любой ценой и напрягаясь сверх силы, не щадя себя, как на фронте. Приказ нужно выполнить любой ценой. И Дубинин, как коммунист, это должен понимать. И, как фронтовик, должен принять и выполнить.
Он шел, говорил и рубил рукой воздух. А справа от них тянулось разбитое, разрушенное железнодорожное полотно. И его надо восстановить, чтобы вагоны с углем подходили к ТЭЦ. А еще нужно оборудование, а еще линии электропередачи, а еще подача воды в котельную. Люди нужны, много людей. Да здесь не один трест специализированный нужно привлекать, чтобы все восстановить до зимы.
— Ты в панику не впадай, фронтовик! — усталым голосом сказал второй секретарь райкома. — Поможем. Мы этим вопросом не первый месяц озадачены, а ты всего один день. Тут еще фашист был, а мы уже планы строили, как будем все восстанавливать, когда выгоним эту нечисть с нашей земли. Ты пойми, ведь люди ждут, ведь намаялись они за эти годы. И власть должна показать, что может и сделает все ради людей.
— Ну, так посвятите меня в свои планы, — резко ответил Дубинин, злясь, что ему все равно придется впрягаться во все это и делать. Неизвестно как, но делать.
— Наши специалисты смотрели, Сергей Михайлович. Там у тебя одну турбину перебрать можно. Запчасти посмотрим, поищем. Одну турбину заменим. Есть старенькая, но рабочая. Само собой, трубы для водопровода, электропровод. Это найдем. Есть у нас первоочередные объекты, а есть и те, что подождать могут. Поскребем в районе по сусекам. Инструмент подкинем, питание наладим. А ты, главное, наладь тут работу, с полной отдачей наладь. Ты вот говоришь людей нет, а ты по городу клич брось, по деревням окрестным. Да, в основном бабы остались, но и им есть надо, им детей кормить надо. А тут работа, питание. Поговори.
— Можно устроить что-то вроде детского сада, — предложил Дубинин. — Дома детвору не с кем оставить, так пусть с ними приходят на работу. Пару тех, что посмышленее, оставим с детьми сидеть, а остальных на грунтовые работы. Но мне специалисты нужны.
— Это подкинем! С фронта народ возвращается, военные обещали помочь с разминированием, с техникой, ты главное наметь, главное решай.
— А что сейчас главное, — покачал Дубинин головой. — Первым делом придется восстановить железнодорожную ветку. Без нее никак. Ни кирпич подвезти, ни стройматериалы. Опять же турбину, крупнотоннажный груз, габаритный. Ну и запасы угля формировать надо до зимы. Я же понимаю, что сразу нужное количество мне никто не привезет и не даст. На тебе на целый год! Собирать будут, в месяц по чайной ложке привозить. Иначе не получится.
— Вот видишь, ты все понимаешь. Мы в тебя верим, Сергей Михайлович, ты организатор сильный, инженер толковый! На станции посмотри, там, может быть, инструмент есть для укладки рельсов, шпал. За Семеновкой вон завод разрушенный. Там посмотри, может, что-то нужное найдется.
