Александр Золотько - Почерк дракона
Удар. Ладонью по лицу. Наотмашь. Брызги крови пунктиром пропечатали покрывало на диване. Вася всхлипнул, пытаясь остановить кровь из носу.
– Ты послал за мной человека. Сегодня утром. Зачем?
– Я никого не посылал. Слышишь, козел? Не посылал. На хрена мне это?
– Вот именно, – сказал Шатов. – На хрена? Тебя еще раз ударить?
– Что хочешь делай, урод! – выкрикнул Вася. – Никого я за тобой не посылал. Нету у меня таких людей! Нету.
– Посылал, Вася. К сожалению, я это знаю точно. Очень точно. Ты послал за мной хвост.
– Ты не слишком много о себе возомнил? – Вася сплюнул кровь, прямо на диван.
– Ты, возможно, решил все выяснить, чтобы потом кому-нибудь стукануть по поводу моего интереса к смерти… к естественной смерти господина Башкирова. Ты ведь о нем отказался со мной разговаривать? О нем? Почему?
– Да никого я не посылал. Никто не интересуется теми, кто спрашивает о Башкирове. Просто эта информация из того перечня, который я не могу разглашать. Я ведь тоже под людьми работаю! Нельзя мне…
– Под людьми? – скептически переспросил Шатов, – Хочешь сказать, что у тебя есть крыша, которая снимает с тебя процент и регламентирует ассортимент твоих услуг?
– А то нет! – Вася шмыгнул носом.
– Звучит не слишком убедительно, Вася. Не слишком.
– Как есть, так и звучит.
– Ладно. На время я тебе поверю. Только на время. Есть у тебя крыша. Тогда, судя по всему, ты просто решил на мне заработать…
– На тебе, – губы Васи искривились, и лицо стало похоже на маску веселящегося ужаса. – Кто за тебя заплатит?
– Тебе виднее. Назову цифру – десять тысяч долларов. За мою голову.
– С ума сошел? Кто может за тебя заплатить такие бабки? И почему я должен за ними бросаться? Крышей поехал? Я не лезу в ваши разборки. Не лезу, слышишь?
– Я так тоже раньше думал, – сказал Шатов, с разочарованием ощущая, как уходит из него злость и ярость. – Но теперь…
– Что теперь? Что? Что изменилось? Мне наплевать на то, с кем ты зацепился. Насрать.
– Как тому слону, – подсказал Шатов.
– Какому?… А, да, как тому самому слону. Тому самому. Объясни толком.
– Толком? Меня захотели грохнуть. С первого раза не получилось, и теперь на меня открыт контракт. Десять штук зеленью. И выходит так, что ты решил на меня навести. За бабки. Нанял человека, пока я у тебя в отключке валялся, и когда я вышел, он двинулся за мной.
– Это ты двинулся. Головой. На хрена мне за тобой посылать человека, если я и так знаю, где ты живешь и где работаешь? И даже если на тебя и вправду открыли охоту, на фига мне за тобой следить. Нужно было просто тебя сдать, пока ты действительно валялся в отключке. Я Некрофил, но я не идиот, Шатов. Понимаешь? Не идиот. Читай по губам, блин, если оглох!
Шатов потер лоб.
Все так. Все действительно имеет смысл. Именно так все выглядит, как говорит Вася. Черт. Черт-черт-черт-черт… Голова идет кругом.
– А Башкиров твой любимый – это Костя Шкир. Слышал о таком? Веселый авторитетный парень Костя Шкир. Умер он двадцать восьмого мая в клинике «Гиппократ». Все, больше я ничего не знаю. Вскрытие производили в клинике. Там же готовили к похоронам. И все.
– Чего же ты играл в страшилки?
– Потому, что это страшилки и есть! Да развяжи мне руки, козел здоровый, я уже пальцев не чувствую.
– Потерпишь. В чем страшилки? – Шатов лихорадочно перебирал в голове информацию.
Костя Шкир. Как это он сам не сообразил? Точно, кто же не слышал в Городе о Косте Шкире? Костя внезапно умер в больнице. То есть, не в больнице, а в клинике…
На лице Васи явственно читалось изумление. Он явно не мог себе представить, что кто-то не знает всей подноготной истории Кости Шкира. Самого Кости!
– Не пялься на меня, говори, – приказал Шатов.
– Говори… – передразнил его Некрофил, – у меня руки затекли, ноги и горло пересохло.
Шатов бесцеремонно перевернул Васю лицом вниз, поддел узел, завязанный на шнуре, выругался в полголоса, сломав ноготь:
– Ноги сам развяжешь, потом.
– И на том спасибо, – буркнул Некрофил, растирая запястья.
– Так в чем там дело? В клинике?
– Ты серьезно не знаешь, что такое клиника «Гиппократ»?
– Слышал что-то…
– Это нейтральная зона. Там не убивают. И там менты не трогают пацанов.
– Просто рай.
– Просто нейтральная зона, понял?
– Это кто ж так приказал?
– Хозяин. Слышал о Хозяине?
Шатов поморщился. Конечно, он слышал о Хозяине. И даже приобщился к слухам, что прошлогодние новогодние разборки… Твою мать! Есть такая болезнь – склероз. Ничего не болит и каждый день новости.
Новый год, Хозяин… Жуткая перестрелка со взрывами на территории клиники… Именно клиники «Гиппократ».
– Вспомнил? Как, оцениваешь информацию? Полагаешь, что сейчас можно спокойно разговаривать о Шкире? И я об авторитетах информации не даю. Никогда.
– Не давал, – автоматически поправил Шатов.
– Не даю, ты ее у меня выбил.
– И что, ты теперь меня сдашь? – спокойно поинтересовался Шатов.
– Я не сдаю даже таких уродов, как ты. Усек? Я над всеми вашими разборками. Рожу мне всю разбил, идиот! Я ноги развяжу?
– Развязывай, – махнул рукой Шатов, – так что там по Шкиру?
– Его подстрелили двадцатого мая. Перед домом. Тяжело, но он выжил и был доставлен в «Гиппократ». Но через неделю вдруг скоропостижно отъехал в мир иной. В охраняемой зоне. Все очень удивились, но… – Вася развязал ноги, внимательно рассмотрел «мышку», швырнул ее в угол. – Козел!
– Кто?
– Ты, блин, своротил мне порт на машине.
– Я могу тебе еще своротить что-нибудь…
– Ладно, – поднял руки Вася, – проехали. Ты, смотрю, конкретно попал.
Шатов кивнул.
– Поделишься?
– С тобой, самым информированным человеком? Кстати, ты часом не знаешь некоего Арсения Ильича?
Вася потрогал свое лицо:
– Больно.
– Не знаешь?
– А фамилия как?
– Не знаю. Я и в имени-отчестве его не особо уверен, но он говорил, что это именно он самый информированный лягух в нашем болоте, – упомянув болото, Шатов осекся.
– Не знаю. А что говорит… Ты тоже говори. Еще ко мне вопросы есть? Только без побоев.
– Ты действительно не слышал, что на меня объявили…
– Не слышал. Да и не объявляют такого во весь голос. Не объявляют. Тихонько находят человека, платят аванс, а потом остаток суммы. По выполнению. Или всю сумму после выполнения. Сам, что ли, не знаешь?
Выходит, не знаю, мелькнуло у Шатова. Просто не подумал. Слишком много всего произошло. Слишком высокий темп. Он просто не успевает всего обдумать.
– Так кто мог тебя заказать? – Вася уже встал с дивана и, повернув к себе компьютер тылом, задумчиво рассматривал, почесывая в затылке.
– Рожу помой, – посоветовал Шатов.
– Таки порт волной накрылся.
– Я пошел.
– Ты мне торчишь бабки, – зло сказал Вася.
– Что? – переспросил Шатов.
– Бабки торчишь, за майку и за мышь. И за порт. Больше ни хрена информации не получишь, пока не расплатишься.
– А я ведь тебя грохнуть хотел, милый Некрофильчик. Может, ты мне должок за жизнь спишешь?
– За жизнь я тебе сотню баксов списал, которые мне пообещал за информацию. Свободен.
Только сейчас до Шатова дошла нелепость ситуации. Он пришел убивать, избил человека, неповинного, похоже, человека, а сейчас стоит и торгуется с ним, словно речь идет о чем-то отвлеченном, маловажном. Бред.
– Ладно, разберемся.
– Разберемся, – раздраженно бросил Некрофил, вытирая лицо остатками своей футболки. – Сваливай отсюда.
– Пока! – сказал Шатов.
– На хрен! – ответил Вася. – Глаза б мои тебя не видели!
– Ну извини!
– Пошел ты…
– Уже иду.
Шатов подождал возле двери, пока Вася откроет замки.
В подъезде было темно.
– Блин, соплячье снова лампу разбило, – выругался Некрофил, – придется вкручивать. Ладно, я подержу открытой свою дверь, пока ты нашаришь входную.
– Спасибо.
Дурацкий разговор, словно и не бил один из них другого. Какими нелепыми и банальными выглядят любые слова после сильных эмоциональных вспышек. Он не знал, что сказать женщине после первой близости, он не знает, что сказать человеку, которого хотел, действительно хотел убить…
– Ты скоро там? – окликнул Вася, темный силуэт на фоне желтого прямоугольника.
– А тут открыто, – сказал Шатов.
Дверь была распахнута. Но когда Шатов шел к Васе, дверь была закрыта. Она не могла не быть закрыта с такой-то пружиной. Странно…
Шатов шагнул на крыльцо. Мысль о неестественности такого положения двери как-то неуверенно проникла в его мозг…
Грохот оглушил его. Грохот оглушил, а вспышка полыхнула перед самыми глазами. Он ослеп. Это выстрел!
Шатов метнулся в сторону, слетел с крыльца, перевернулся, сшибая какие-то коробки. Второй выстрел. Пуля звонко врезалась в кирпичную стену над головой Шатова.
Еще выстрел – зазвенело стекло первого этажа.
Шатов вскочил и побежал, пригибаясь и благословляя тех, кто разбил все фонари в округе.
