Последний Герой. Том 7 - Рафаэль Дамиров
Тишина повисла тяжёлая.
— Я за то, чтобы идти в поселок, — вдруг тихо проговорила Женя.
— Да вы еб**улись⁈ — вдруг взвизгнул Сергеич. — А если там еще такие?
— Отставить панику, — сказал я ровно. — План не меняется. Если одного убили, сможем и второго. Двигаться будем обдуманно, не растягиваясь.
Я ткнул пальцем вдаль, туда, где над лесом поднимался тонкий столб дыма — маленькая сигнальная метка нашего конечного маршрута.
— Скоро стемнеет, и у нас будет преимущество. Пошли…
Все подчинились.
А я повернулся к реке и проговорил:
— Прости, брат… Не смогли тебя похоронить… по-человечески.
Глава 9
Шульгин через запятнанное окно в кабинете участкового в Заозерске глядел на таёжный посёлок — серые крыши, покосившиеся заборы, мрачные и колючие ели.
За столом напротив — местный участковый, Петя Полухин. Капитан, уже не молодой, с мозолистыми руками. Он наливал кофе из термоса в кружки, смотрел на Николая и щурился так, будто пытался угадать, зачем тот вообще здесь нарисовался.
— Коля, Коля… — пробормотал Петя, поставив чашку и подтягивая рукав форменной рубахи. — Я, хрен знает, откуда он вылез, этот Лёша Прохоренко… Взяли его в Заозерске с угнанной «Нивой». Пришёл будто с рыбацкого поселения на реке, стали выяснять — а он в розыске. Дальше копнули — оказалось, что лодку угнал у местного и, по ходу, грохнул его. И хозяина автомобиля ещё пришил. А вот как он вообще в то рыбацкое поселение попал, я не в курсе.
Петя разговаривал так, как говорят провинциальные участковые.
— Подробнее, — требовательно посмотрел на собеседника Шульгин.
— Да я уже рассказывал твоей начальнице… этой, как ее? Коробовой, — продолжал он. — Дескать, из тайги приплыл на лодке. Лодка та узнаваема, самоделка с мотором, того самого рыбака, которого, похоже, он и отморозил. Сартылай Балтыжаков. Числится вместе с сыном без вести пропавшим. А дальше — больше… Фейсы тут нагрянули, прямо из столицы, прикинь? Забрали шустренько его, а лодку и «Ниву» опечатали.
— И где он сейчас? — поморщился Шульгин.
— Вот незадача… говорят, он не выжил.
— Чего? Как?
— Я хэзэ, Колямба! Слушок прошел — истощение, обезвоживание, или типа того, ага. Пока этапировали — загнулся этот Лёша, и всё. Из него уже не выудишь правды.
— Ну и нафиг ты им вообще отдал Прохоренко? Сам допросить не мог?
— Тю-ю… окстись… Я простой участковый, — воскликнул Петя, вскинув руки. — Моё дело — соседей мирить, непутевых мужиков стращать, чтобы жён не колотили, алкашей гонять и беседы с бабульками на сходе граждан вести. А тут чины повыше нагрянули. Ты смотрю, Николай, тоже не просто так прилетел. В захолущинск наш. А вообще, Коля, ты не похож на мента. Гы… если б не ксива, ни за что не поверил, что ты из нашей братии.
Он сунул Шульгину чашку с кофе и сказал с вызовом:
— Пей, столица! Настоящий… три в одном-на.
Шульгин посмотрел на тёмную жидкость с молочным оттенком, усмехнулся про себя: «Не столица я», а вслух сказал:
— Кто-то убрал Прохоренко.
— Думаешь? — вопрос прозвучал дежурно, капитан ничуть не удивился.
Шульгин молча крутил в пальцах лямку от рюкзака, который стоял рядом, на лавке. Он уже подготовился к вылазке: консервы, сухари, аптечка, нелегальный ствол, все это было. Оставалось определиться, куда двигать.
— Найди мне машину, которая меня до рыбацкого поселка докинет, — сказал Шульгин, поразмыслив.
— Эй, столица, я те чо? Такси?
Коля подался вперёд, потянулся в карман и сунул Петру несколько крупных купюр:
— Держи…
Петя же, почесав затылок, сделал вид, что не по-человечески это всё совсем, и пробубнил:
— Я со своих не беру и тебе не советую.
— Со своих? — улыбнулся Шульгин. — А с чужих, стало быть, берешь?
— Ну, скажешь тоже… Иногда сэма подгонят, шишку там… или сушку. Принесут в благодарность, бери, мол, Петруша, спасибо, что помог.
— Сэм, шишка, сушка? — вскинул бровь Николай. — Что за диковинный подгон?
— Ха! Вот ты, столица, и есть столица… Самогон, орехи кедровые и вяленую рыбу. Это же все знают…
— Короче, дело такое, что мне очень нужен УАЗик и водитель, который отвезёт меня в тот рыбацкий посёлок, откуда «Нива» приехала, — сказал Шульгин ровно и протянул купюры дальше. — А это… возьми… купишь себе и шишку, и сэма, и сало, если надо.
— Ладно… Будет сделано, товарищ майор, — отозвался Петя с улыбкой, взяв деньги.
— Я капитан, — мотнул головой Шульгин.
— Для меня ты, Колямба — майор… щедрый такой, даже целый полковник. Кхе…
* * *
Раздолбанный уазик качался на ухабах проселочной лесной дороги. Водитель — сморщенный, как урюк, но ещё не старый, с посеревшим раньше времени лицом и жёлтыми зубами, не выпускал изо рта дешёвую сигарету, постоянно дымил, отчего Шульгин, сидевший рядом на пассажирском сиденье, всё время морщился и отворачивался к окну.
— Значит, говоришь, ты мент? — скалился водила. — Что-то не похож. Скажи что-нить на ментовском… А?
— Не отвлекайся… — пробурчал Шульгин, вцепившись в ручку и пытаясь не слишком подскакивать на сиденье. — Не дрова везешь.
— А откуда ты? Не из области ведь? Или из области? — продолжал тот.
— Не твоё дело, дядя, — отрезал Шульгин. — Рули давай. А то оплату срежу…
— Да не, не, кто ж спорит, — примирительно заулыбался желтозубый по имени Герра. Имя странное, но звал он себя именно так. — Я ж ведь и туристов-то, бывает, вожу, конечно. То на рыбалку попрутся в тот посёлочек. Напокупают себе внедорожников модных, а у нас правило такое: в тайге чем круче джип, тем дальше идти за уазиком! Ха-ха!
Он засмеялся. Но Шульгин не отреагировал, только кисло поморщился.
— Шутка, чё, не понял, что ли? Шутка-быль. Ну, типа, всё равно же я вытаскивать их буду.
— Да понял я, понял, Герра, — скривился Шульгин. — Ты это… не дымил бы на меня. Как в газовой камере сидим.
— Так, а ты окошко своё тоже открой, — скалился желтозубый.
— Ага, открой… Дубак, блин!
— Ну конечно, кто же в тайгу в кожаной курточке и в туфельках едет! Ты бы ещё шорты надел и галстук.
Он снова
