Дальше живут драконы 2 - Александр Афанасьев
— Сама-сан, кажется, у них несколько лидеров. Но они меняются
— В зависимости от чего?
…
— Я недоволен вами, вы не наблюдательны. Как они работают? Как воспринимают саму работу? Как повинность?
— Сама-сан, мне показалось, что они работают дружно, дружнее китайцев.
— Но почему? Им нравится рабство?
…
— Это вопрос для наблюдения. Они наблюдали за вами? Они поняли, кто вы?
…
— Кто заметил?
— Двое Сама-сан. Двое наблюдали.
— Пометьте их.
На доске были фишки с фотографиями, наблюдатели отметили двоих.
— Продумайте, как спровоцировать конфликт. На этом всё. Завтра продолжим. За императора!
— За императора!
— Коде. Останьтесь.
Коде, тот самый толстяк недоуменно посмотрел на профессора, но возразить не посмел. Профессор посмотрел на своего подчиненного… неопрятная одежда, брюхо едва не вываливается. Смех… и грех.
— Как, по-вашему, почему я взял вас сюда, Коде?
…
— Может вы гениальный ученый? Практик?
…
— Вы знаете, Коде… один ваш внешний вид заставляет задуматься, действительно ли мы, японцы являемся высшей человеческой расой, вершиной эволюции. Вы не следите за своей одеждой, вы не сдадите даже начальный армейский физический тест.
…
— Я в чем-то ошибаюсь, Коде?
— Нет, Сама-сан.
— Тогда почему же я взял сюда, в болота — именно вас?
…
— В вас есть одно качество, Коде, которое весьма ценно. Вы прекрасно умеете выглядеть аутсайдером, изгоем. Потому что именно им вы и являетесь. Хай, именно поэтому вы мне и нужны здесь.
…
— У вас будет особая задача. Которую сможете выполнить только вы. Продолжайте вести себя, так как ведете себя. То есть, позорьте само имя Императора одним своим неопрятным видом. И своим несчастным видом.
…
— Вы должны быть слабым звеном, Коде. И более того, вы должны проявить сочувствие к гайджинам. У вас отец англичанин?
— Да, Сама сан.
— Что ж, бывает и хуже.
— Мой отец капитан военного корабля.
— Мне плевать, кем именно является ваш отец. Главное кем являетесь вы.
…
— Когда кто-то из гайджинов попробует войти с вами в контакт, сообщите мне. И я скажу, что делать дальше. Понимаете, Коде?
— Да, Сама сан
— Теперь идите. Сделайте мрачный вид… хотя он у вас подходящий.
На самом деле — кое-кто из мальчишек заметил все это. И пока остальные думали, как выжить и бежать — он хладнокровно собирал информацию.
У Володи Пименова оба старших брата были не просто флотскими — они были летчиками с авианосцев, входили в элиту флота. Он тянулся за ними, вслед за ними начал заниматься шахматами, учил английский язык — все кто в то время служил на Тихоокеанском язык знали, особенно офицеры. Самый старший уже два года списался с летной работы и был помощником начальника штаба по летным операциям, это очень высокая должность, требующая опыта, хладнокровия и незаурядного ума. Помощник начальника штаба по летным операциям принимает все данные разведки, определяет приоритетность целей, назначает задания всем пилотам авианосца, формирует ударные группы, в каждую из которых может входить от двух до двенадцати самолетов, планирует загрузку, вместе с командирами групп и авиакрыльев определяет основной и запасные маршруты выхода к цели, точки дозаправки, очередность поражения целей, меры противодействия средствам ПВО врага. По сути, он равен третьему, если не второму помощнику капитана, если считать, что авианосец — всего лишь плавучий аэродром, чья задача — доставить самолеты к точке взлета. Володя с детства варился во всем этом, слышал разговоры старших в доме, читал, порой даже без разрешения учебники братьев, готовясь, стать таким же, как они — опытными профессионалами, способными найти и уничтожить врага за тысячи километров от родных берегов, вести воздушные бои над океанами, зная, что проиграв — тебя не факт что спасут, и приземляться если что придется не на землю, а на воду. Читал он и книги про шпионаж, которым увлекался средний брат — после летной карьеры он твердо намерен был идти в разведотдел флота[22], для чего вечерами сидел над учебником японского[23]. Братья, конечно, посмеивались — но и поддерживали, он даже видел совершенно секретные снимки старшего — надо было распознать на них замаскированные цели для ударов, позиции ПВО, определить, что это такое и правильные средства их поражения. Читал учебники о поведении радарных волн в разных условиях, о конструкциях радаров и их истинных характеристиках. Копируя братьев, он научился мыслить не как пятнадцатилетний подросток, а как полевой агент. В терминологии «фланируюший агент», в задачу которого входила первичная разведка местности путем перемещения по путям сообщения…
Раз. То, что нас заставляют работать — чушь полная, уже готовые рисовые чеки заросли тиной, здесь вероятно был лагерь военнопленных или преступников — но рабочей силы тут не было давно. Работа — это прикрытие для чего-то другого.
Два. Помимо охраны, тут есть какие-то явно гражданские. Приметы — разновозрастные (в армии мирного времени рядовой и вспомогательный состав почти всегда одного возраста), плохая физическая подготовка. Взять того толстяка — он школьную стометровку не пробежит, не то что кросс. Но и другие. По крайней мере, один старше пятидесяти, значит он или генерал, что невероятно для такого места, или гражданский.
Три. Помимо гражданских есть и военные. Но гражданские и военные почти не общаются друг с другом, а над тем толстяком откровенно насмехались. Значит, ранее они вместе не работали и почти незнакомы друг с другом. Военные не уважают гражданских — значит гражданские не из разведки, в Японии кемпетай вызывает смертельный страх. Но кто они тогда и что им надо?
Четыре. Из гражданских, по крайней мере, у троих были блокноты, и они делали записи. Они наблюдали за ними — но зачем? Чего они хотят? Дурацкие идейки, что они хотят нас в рабство продать — они и есть дурацкие. В рабство продают не так. Кому надо смотреть как работают рабы, кому это интересно…
Пять. Их бараки — новые совсем и делали недавно. И слишком много комфорта для пленников. Почему?
Шесть. Он помнил: брат говорил про Золотой треугольник. Это такое место в горах, сюда отступили проигравшие генералы китайской армии. Японцы за ними не пошли, потому что не видели смысла — тут горы, земли пригодной для возделывания почти нет. Потом генералы начали выращивать опиум, потому что больше ничего в этих горах хорошо не росло и продавать японским корпорациям, которые делали из него дешевый наркотик для рабочих на потогонных фабриках. Опиум — большие деньги, огромные просто. Говорят, что скоро будет закон о запрете наркотиков по всему миру, но пока его нет
