Геннадий Прашкевич - Бык в западне
— Ну, в некотором смысле…
— Что значит в некотором смысле?.. — демонстративно удивился полковник Лыгин. — Если человек умер в воде, значит, он утонул…
— Видите ли, — все так же сухо, терпеливо, хотя и с плохо скрываемым раздражением объяснил Куделькин. — Я уже сказал… В бассейн капитан Маслов бросился в состоянии шока… В некотором смысле он был уже мертв… В этом самом некотором смысле уже не имело значения, бросится обваренный паром капитан в бассейн с водой или сгорит в огне взрыва… Или еще что-нибудь… Практически капитан был уже мертв… — И в свою очередь спросил: — Почему все-таки, Иван Федорович, капитан Маслов перешел в отделение «силовиков»?.. Этого кто-то хотел?.. Или это было личной инициативой капитана?..
Казалось, полковник не услыхал Куделькина.
— Утонул… Пусть в принципе… Пусть даже в некотором смысле… — негромко, задумчиво, как бы про себя, но так, чтобы слышал Куделькин, повторил полковник. Наверное, он уже строил какую-то свою рабочую версию. — Пусть даже только в некотором смысле… Но ведь капитан Маслов мог утонуть… Мог, мог… Он ведь захлебнулся… Его легкие были полны водой. Говоря другими словами, капитан Маслов действительно мог утонуть… Или его могли утопить… А?.. Это можно оспорить?.. А?..
— Можно, — хмуро ответил полковнику Куделькин. Может быть, чуть резче, чем следовало. — Я сам осматривал труп капитана. Ни одному эксперту не придет в голову назвать его утопленником. Может, он алкаш, может, развратник, может, негодяй, ничего не могу сказать по этому поводу. Но капитан Маслов не утопленник. Он не жертва утопления.
— Что это вы так странно выражаетесь? — недовольно покосился на Куделькина полковник.
— Извините. Я почти трое суток не спал. — И спросил: — Иван Федорович, вы уже допросили независимого кандидата?
— Нет, независимого кандидата пока не допрашивали, — неохотно ответил полковник. — Независимый кандидат улетел в Москву и вернется только завтра. Как вы, наверное, слышали, Юрий Иванович, в субботу на площади имени Ленина будет происходить большой городской митинг. Его устраивают представители сразу пяти фракций.
— Представители сразу пяти фракций?.. — искренне удивился Куделькин. — Мэр такое допустил?.. А если митинг перерастет в массовую драку?..
— Не перерастет. Порядок мы сохраним.
Именно так ответил Лыгин Куделькину — порядок мы сохраним. Наверное, он так и думал.
Но выглядел полковник ничуть немногим лучше Куделькина. Глаза Лыгина лихорадочно блестели. Видимо, тоже от недосыпания. На нерешительный вопрос Куделькина, не взять ли им холодного пива или хотя бы по сто граммов, полковник резко ответил:
— Нет! — И объяснил, скорее себе, чем Куделькину: — Капитан Маслов хорошо работал… Он просто замечательно работал… Таких работников немного… Жаль парня… Он очень интересно работал… В последнее время капитан Маслов держал нас в курсе самых разных событий…
— Каких именно?
Полковник Лыгин поднял глаза и впервые за время обеда взглянул на Куделькина в упор:
— Не забывайтесь, Юрий Иванович… Разве подобное знание входит в вашу компетенцию?.. Разве полковник Зимин не успел объяснить вам ваше конкретное задание?..
— Успел, — не скрывая раздражения, ответил Куделькин. Он не понимал, чего от него хочет полковник. И чтобы не затягивать молчания, сам спросил: — У капитана Маслова осталась семья?
— К счастью, нет… С этим легче… — ответил полковник. — Капитан Маслов уже месяц как в разводе с женой…
— Но у него, кажется, остались дети?
— Да. Двое.
— Тогда при чем тут развод? Разве это не его семья?
Полковник снова в упор взглянул на Куделькина. Это был нехороший взгляд. Колючий взгляд. Усталый и неприятный. Во взгляде полковника читалось какое- то решение.
— Это что, тоже входит в вашу компетенцию, Юрий Иванович?.. Вы заставляете меня быть грубым… Это же не ваше дело… С этим, Юрий Иванович, пусть разбирается профсоюз… — И покачал головой. — В нашем деле без потерь не бывает.
— А радиостанция, которую нашли в квартире Маслова? — хмуро спросил Куделькин. — Для чего понадобилась капитану радиостанция?
— Радиостанцию капитан Маслов получил с разрешения полковника Зимина, — сухо ответил Лыгин. — Вы отлично знаете, Юрий Иванович, что капитан Маслов работал в прямом подчинении полковника Зимина… Как и вы, кстати… Не уверен, что вам следует знать такие вещи, — еще раз подчеркнул Лыгин, — но для пользы дела могу намекнуть. Капитан Маслов действительно постоянно держал нас в курсе интересных событий…
Полковник в очередной раз посмотрел на Куделькина, и до Куделькина вдруг дошло. Полковник Лыгин, понял он, притащил меня в ресторан вовсе не ради предварительного отчета о случившемся в сауне ремзавода. Полковник Лыгин плевал в данный момент и на капитана Маслова, и на его семью, и на полковника Зимина. Да и на него, на Куделькина, Лыгин тоже плевал. Все эти вопросы и ответы полковника — игра. Всего-навсего игра. Просто полковник хочет что-то узнать… Узнать от него, от капитана Куделькина… Полковник Лыгин хочет узнать что-то такое, о чем, как он думает, могу знать только я… Он считает, что об этом что-то могу знать только я… Он ведь не зря вслух напомнил о том, что мне полагается знать и что мне не полагается знать… Если он пишет нашу беседу на диктофон, а он явно пишет, подумал Куделькин, эта фраза в будущем может стать ключевой… Эта фраза обеляет полковника… Любой эксперт скажет, что в данной беседе более загадочно выглядел именно капитан Куделькин… Затащив меня в этот ресторан, полковник явно рассчитывал на мою усталость… Ему необходимо вытянуть из меня что-то важное… Он не собирается задавать прямой вопрос, он надеется, что я проговорюсь… Но тут он ошибся… Он явно переоценил свои силы… Чтобы я раскололся, ему надо было угостить меня водочкой… Он тоже устал, вымотался, вот от того и нервничает, дергается..
Но что хочет узнать полковник? И при чем тут Маслов?
Сам Куделькин никогда не был близок с капитаном Масловым. Даже не приятельствовал с ним.
И что такое я могу знать лучше, чем полковник Лыгин? — недоумевал Куделькин.
— Вот что, Юрий Иванович, — внезапно поднял голову Лыгин. — Расскажите-ка мне еще раз о том, как в аэропорту Толмачево вы не смогли встретить полковника Зимина.
Значит, он меня действительно пишет.
Теперь Куделькин был в этом уверен
Диктофон у Лыгина в кармане. Он меня пишет с самого начала. Может, еще с перрона. Зачем-то это надо полковнику.
— Извините, что спрашиваю об этом в пятый раз.
Полковник Лыгин имел право задавать подобные вопросы хоть в пятый, хоть в десятый раз. В отсутствие полковника Зимина руководство операцией автоматически переходило к полковнику Лыгину.
— Ладно… — хмуро кивнул Куделькин. — Я, Иван Федорович, конечно, предпочел бы выспаться, чем в пятый раз отвечать на один и тот же вопрос, но если это надо для дела…
— Надо, — подтвердил полковник. — Для дела.
Стараясь не торопиться, давя в себе внутреннее раздражение, Куделькин рассказал.
Он, капитан Куделькин, выехал в Толмачево утром, примерно за час до прихода московского борта. Времени вполне хватало. Был даже небольшой запас. Полковник Зимин уже находился в воздухе и знал, что Куделькин встретит его в аэропорту на машине. Никаких происшествий на борту и в аэропорту не было зафиксировано, тем не менее встретить полковника не удалось. По дороге в аэропорт, где-то километрах в десяти от поселка Толмачево, в служебную «Волгу», на которой ехал Куделькин, врезалась «тойота» с тремя скандальными пассажирами. На то, чтобы их успокоить, привести машину в порядок и доставить пострадавших пассажиров в аэропорт, ушло не менее получаса. Столкновение оказалось чисто случайным. Это выяснено. Пассажиры и водитель «тойоты» досконально проверены. Такие происшествия действительно случаются… К сожалению, в аэропорту капитан Куделькин появился в тот момент, когда пассажиры московского рейса уже покинули борт прибывшего самолета. На заранее условленное место встречи на площади перед зданием аэропорта полковник Зимин не вышел. Поиски в аэропорту и в окрестностях до сих пор ничего не дали.
— Варианты?
Вариантов было не мало.
Полковник Зимин мог воспользоваться частной машиной и уехать в направлении, известном только ему… Он мог стать случайной жертвой неустановленных преступников… Он мог умереть, скажем, от неожиданного сердечного приступа… Наконец, он мог взять билет и улететь в Москву другим рейсом или, опять же, взяв частника, уехать в Кемерово, в Барнаул, в Томск, в Бийск… Да куда угодно!..
