Кирилл Казанцев - Школа боя
– Да, о том! – нахально пер Василий. – Итак, вопрос тот же – ты долги платить собираешься?..
– Да надо бы...
– Тогда вопрос второй – где и когда?
– Знаешь, Вася... – неужели откажет? – Я бы не хотела куда-нибудь идти...
Скопцов не сумел сдержать тоскливого вздоха...
– Но мы могли бы поужинать у меня дома! – добавила Татьяна.
– Во сколько? – уцепился за сказанное Скопцов.
– Ну... Часиков в восемь как?.. Нормально?..
– Нормально! – Василий не сдерживал рвущегося наружу ликования. – Что от меня требуется?
– Да ничего не надо, все у меня есть. Сам приходи...
– Приду...
– Тогда до вечера... – Татьяна повесила трубку.
Василий повертел в руках свой телефон, заглянул в зеркало заднего вида – надо будет побриться... И вообще...
– Обязательно приду, – сказал он сам себе, заталкивая телефон в карман.
4
Сова проснулся от настырного звонка.
– От же суки! – пробормотал недовольный похмельный Зарницкий. Это же надо – разбудить в такую рань! Наверное, опять долбаные соседи. Достали уже... "Не шумите, не гремите, не топайте..." Чего ходят?!
Главарь толкнул в бок посапывающую рядом с ним "боевую подругу" – пусть идет и открывает, объясняется. Но та лишь хрипло застонала во сне и перевернулась на другой бок, потянув на голову одеяло. Тоже вчера не стеснялась, пила наравне с мужиками...
– Бля!.. – выругался Сова. Поднять подружку сейчас не получится. Пока сама не встанет, шевелить ее бесполезно. А проклятый звонок буквально разламывал и без того больную голову...
– Да иду я, иду!.. – попытался крикнуть Сова, но слова застревали в пересохшей гортани, не желая выходить наружу. Вместо сурового крика получился какой-то жалкий хрип...
Зарницкий поднялся с кровати, натянул валявшиеся рядом цветастые "семейники" и, тяжело шаркая босыми ногами, направился к двери. Перед тем как открыть, хотел было глянуть в "глазок", но перед глазами плавала какая-то муть... Да и звонок, гребаный звонок!.. Кто-то очень настойчивый не отпускал кнопку с той стороны двери...
– Ну, я тебе щас! – Сова щелкнул замком и широко распахнул дверь. – Ну, че надо?!
Ответом ему стал тяжелый удар в переносицу. Отлетев на пару шагов назад, Владимир ударился затылком и стену и, теряя сознание, тихо сполз на пол...
...Когда он пришел в себя, квартира была переполнена народом. Даже для трехкомнатных хором их было слишком много. Причем все пришельцы отличались характерной кавказской внешностью.
– Чито, очухалса, блят?.. – легонечко пнул его в бок ногой стоящий рядом джигит. – Давай, блят, паднымайса! Быстра, блят, я твою маму!..
Неловко опираясь руками о стену, Сова поднялся на ноги. Его немного шатало. К страданиям похмельным добавилась боль в разбитом лице.
– Давай, адывайса!.. – Джигит бесцеремонно толкнул его в сторону комнаты. – Быстра, пидарас!
Вообще-то за такие словечки положено спрашивать... Но какой тут мог быть спрос?! Джигитов – вон, толпа! А он, Сова, один... Да, фактически один. Димка Горыныч вон он, уже в одежде, сидит себе тихонечко на стуле и не чирикает. В глазах застыл страх, а на физиономии следы от побоев.
– Все, все, одеваюсь! – пробормотал Сова. Эх, дотянуться бы до обрезов! Хотя бы до одного... Но это было невозможно – один из пришельцев уже осторожно, как заправский эксперт, укладывал оружие в подставленный другим пакет...
В углу комнаты испуганно жались полуодетые подруги. Стараясь не глядеть на незваных гостей и на соратников, опустив глаза, Сова натянул джинсы, набросил теплую байковую рубашку.
– Пашлы! – Его опять сильно толкнули в сторону прихожей. – И нэ оры! Рот ибат буду!
Димка безропотно пошел следом. Уже на пороге, перед тем как покинуть квартиру, один из пришельцев что-то гортанно сказал другому, здоровому, крупному мужику. Тот послушно кивнул и вернулся в комнату, где оставались Люда с Ниной.
– Пашлы! – Сову, успевшего кое-как натянуть курточку, опять толкнули, теперь уже в сторону входной двери.
Громко топая, вся компания спустилась по лестнице. И навстречу никто не попался... Хотя какая разница, попался бы или нет? Не к мусорам же за помощью обращаться!..
Сова уже не сомневался, что это приехала "группа разбора" по вчерашнему происшествию в кафе. Значит, будут еще бить... Если бы собирались "валить наглушняк", то не стали бы куда-то вывозить. Стало быть, еще будет разговор и, может быть, удастся отмазаться... С этими мыслями Сова сел в одну из стоящих у подъезда иномарок.
...Едва захлопнулась входная дверь, кавказец, оставленный для охраны женщин, не спеша прошел в комнату, остановился на середине. Маслеными глазами оглядел оставленных на его попечение соратниц бандитов. Те жались друг к дружке, переминаясь с ноги на ногу.
Взгляд джигита остановился на Нине.
– Эй, ты! – Он поманил ее толстым пальцем. – Иды суда, гыз!
Испуганная Нинка, не смея возражать или сопротивляться, послушно направилась к кавказцу. Тот же, довольно ухмыляясь, наблюдал за ее приближением. И расстегивал брюки...
...Сову и Димку привезли на колхозный рынок, втолкнули в какое-то полутемное помещение. То ли кафе, то ли еще что... Лениво, без особого усердия, попинали. Сова, откровенно говоря, ожидал худшего... А потом вообще оставили в покое. Кавказцы расселись за столами и говорили о чем-то непонятном на своем языке. Так прошло минут двадцать или двадцать пять... А может, и час, кто его знает! Подельники потеряли счет времени...
А потом в зал не спеша вошел полный немолодой кавказец. Сидевшие на стульях земляки при его появлении почтительно встали. Чувствовалось, что пришел по-настоящему авторитетный человек.
Коротким небрежным жестом отослав всех, пожилой уселся за стол. Какое-то время буквально буравил Сову и Горыныча черными влажными глазами, потом сказал:
– Ближе идите! Разговаривать будем...
Кстати, по-русски он говорил очень неплохо. Акцент был еле заметен.
– Вы кто такие?.. – спросил кавказец, когда бандиты подошли ближе. Вроде бы и вопрос простой, немудрящий... А вот как на него ответить?.. Горыныч не знал...
– Люди мы... – ответил за двоих Сова.
– Люди, говоришь?.. – усмехнулся пожилой джигит. – А кого в этом городе знаете, люди?.. Кто за вас подпишется?.. Кто вам позволил здесь беспределить?..
Бандиты молча потупились... Зона – это одно. А здесь, на воле... Плохо быть волком-одиночкой. Здесь нужно быть в стае.
– Понятно... – кавказец прихлопнул пухлой ладонью по столу. – То есть никто вы. И звать вас – никак. Но творите беспредел. А за это положено спрашивать... Чем ответить можете... люди?..
Последнее слово он произнес откровенно насмешливо, глумливо. Но Сове и Горынычу было не до того, чтобы обижаться и качать права. Дай-то бог, чтобы живыми отсюда выпустили. А начинать что-то объяснять... Ну, что, дескать, те, вчерашние джигиты, были не правы... Да кто их тут слушать будет! Поэтому они молча стояли, опустив головы.
– Понятно, – повторил кавказец. – Ответить вы тоже не можете... И что с вами делать?..
Какое-то время он ждал ответа. Потом начал говорить сам:
– Значит, так. Есть у меня кое-какая работа... Сделаете ее – мы в расчете. Может, и дальше со мной работать будете. Если хорошо сделаете... Нет... Заставлять не буду, убивать тоже... Живите. Но только не на воле. У меня – обрезы. На обрезах – отпечатки пальцев. Ваших пальцев. А еще на обрезах номера... Я же не такой дурак, чтобы поверить в то, что вы эти ружья купили в магазине! Менты легко найдут ту хату, откуда вы их утащили... А чтобы им было за что вас задержать, хозяин того кафе напишет заявление. О хулиганстве. Свидетелей там более чем достаточно, и поедете вы, милые мои, далеко-далеко. Валить лес на благо родины...
Бандиты молчали. Конечно, в другое время Сова бы непременно высказался на тот счет, что так поступать не "по понятиям"... Но толстый кавказец явно был в авторитете и сам устанавливал те понятия, какими руководствовался в своих поступках.
– Ну, что вы выбираете?.. – лениво поинтересовался толстый азер, небрежно вертя в пухлых пальцах справки об освобождении подельников.
– А что делать-то надо?.. – очень неохотно спросил Сова. Он не видел другого выхода, кроме добровольного и добросовестного сотрудничества...
Глава 6
1
Глубокая и по-зимнему темная ночь. Такая погода, про которую говорят, что хороший хозяин собаку не выгонит... Пустынные окраинные улицы, на них хозяйничает промозглый, сырой ветер со стороны Красной...
Два десятка пацанов в разномастном камуфляже замерли в строю. Старший, прохаживаясь перед ними, говорил негромко:
– Наша страна в опасности. Черные, жиды, немцы и другие чухонцы – каждый старается ее ограбить, поработить русского человека... Правительство на всех на нас давно забило – они качают бабки, чтобы потом отсюда свалить. Уже сейчас их детки учатся в неметчине и возвращаться сюда не собираются... А жить здесь придется нам с вами... И только от нас зависит, в какой стране мы будем жить, кем мы будем – рабами толстого "хачика" или жида либо же свободными людьми... Поэтому те, кто хочет превратить нас в рабочий скот, кто желает нашего порабощения, должны знать – им не будет ни минуты, ни секунды покоя на этой земле! Ни при жизни, ни даже после смерти! Эта земля – наша!
