Ложный рассвет - Лоу Том
Я спрятал улику в последний пакетик. Уж ее-то никто не стащит.
Когда я, пряча находку за спиной, вошел в поселок, Хуан Гомес как раз покинул магазин. В одной руке он сжимал стаканчик с кофе, в другой – пончик. Он смотрел на меня, словно бык, жующий траву, который не видит ничего за пределами ограниченного поля зрения.
Иначе мое появление воспринял Сайлас Дэвис: выйдя из магазина, он ошарашенно уставился на меня, злобно ощерился. Надкусил вяленой говядины, медленно пережевал и запил глотком «Маунтин дью».
– Ты, бывший коп, совсем рехнулся? – сказал он. – Приперся сюда, мокнешь под дождем. – Он смял банку и бросил ее в мусорку. – Гектора здесь нет. Ищешь кого другого, кто возьмет тебя на мушку? Руку он, понимаешь, за спиной держит…
Я медленно поднял над головой пакетик с туфелькой. Гомес так и не смог проглотить последний кусок пончика.
– Это что?
– Туфелька, владелица которой убита. Чуть раньше далеко отсюда я нашел пару к ней, а эта лежала в поле, в каких-то пятидесяти ярдах отсюда.
– Первый раз видим, – сказал Гомес. – Красных туфелек навалом, женщин много. На этой туфельке наших пальчиков нет.
– Может, и нет, зато теперь я знаю: жертва была здесь, и вы ее видели. Вы мне солгали, когда увидели фото жертвы. Долго она здесь работала?
– Кто – она?
– Отвечай на вопрос!
Дэвис молча откусил еще мяса. Ответил Гомес:
– Нет. Ее мы не знали. Тут кругом полно лагерей, в них много женщин. Может, кто из них красные туфли носил?
– Не работала же она в поле в такой обуви. Чем она занималась?
– Ты о ком вообще? – произнес Гомес.
– Сам знаешь. Ее звали Анджела! Ее точно держали здесь, против воли. Как ее полное имя?
Дэвис поковырялся во рту зубочисткой.
– Вообще-то, беленький, меня, такого черного, за зад возьмут, если узнают, что здесь кого-то против воли держат. Ты хоть понимаешь, о чем я, легавый?
Мимо шли десятки работников, мужчин и женщин. Один прихрамывал. Я едва узнал его – тот самый парнишка, который днем хотел поговорить со мной. Лицо у него опухло от синяков и ссадин. Сейчас он лишь мельком глянул на меня и похромал дальше к автобусу.
– Сайлас, тебе интересно, понимаю ли я, о чем ты? Глянуть на того парнишку – так все ясно становится. Ему нужно к врачу. Что с ним случилось?
Гомес пожал плечами:
– Подрался с кем-то из amigos. Мы за таким не следим: эти ребята в полях спуску друг другу не дают, соревнуются. Все хотят стать новым el tigre[13]. Бывает, нажираются, сходят с ума и дерутся.
– У меня на уме три вещи…
– И что ты сделаешь, бывший? – перебил меня Дэвис. – Кому позвонишь?
– Вызову «Скорую» для парнишки. Потом отправлю на анализ ДНК зубочистку, которую ты мне вчера бросил в лицо, и докажу, что один из вас – или вы оба – убили Анджелу.
Сайлас Дэвис медленно, будто отраву, вынул зубочистку изо рта.
Я развернулся и пошел к джипу. В это время со стоянки выехал второй автобус. Набившиеся в него люди смотрели в окна на рассвет. Гомес открыл сотовый и затрещал в него по-испански. Я различил только два слова, что-то вроде «Санта-Анна».
Глава 33
Сотовый звонил, казалось, целую вечность, будто вечно кружащая вдали «Скорая». Наконец телефон умолк, и я открыл глаза. В каюту сочился солнечный свет, как луч от пляшущего на волнах прожектора. Голова болела, однако чувствовал я себя лучше, чем когда только вернулся.
В девять утра я приехал к себе на лодку, выпил рюмку бренди вместо завтрака и, сняв мокрую одежду, растянулся на диване. Если мне и снились сны, то я их не помнил. Да и не хотел помнить. Потерев виски, я взглянул на часы: почти четыре дня.
Встал с дивана и проверил список входящих звонков на телефоне: номер звонившего не определился. Тогда я проиграл сообщения на автоответчике; слушая их, прошел на камбуз и налил себе апельсинового сока.
Первое сообщение оставила Лесли Мур:
– Шон, вы в порядке? Перезвоните, пожалуйста.
Следующие два тоже оставила детектив Мур. Содержанием от первого они практически не отличались, разве что тон детектива становился все резче. Ладно, подождет. Сперва надо принять горячий душ: отмыться от пота, грязи и ощущения безнадеги.
Через полчаса я проверил скрытую камеру на книжной полке: работала она просто замечательно, передавая изображение на ноутбук Дэйву. Надо будет попозже научить его и Ника редактировать и монтировать видео.
Сделав себе горячий бутерброд с индейкой и горчицей, я поднялся наверх. До заката оставалось еще несколько часов, и первая рыбацкая лодка уже возвращалась в порт. С флайбриджа я видел толпы загорелых – и даже обгоревших на солнце – туристов.
Хотелось позвонить соседу и спросить, как там Макс, но тогда пришлось бы сказать, когда я вернусь. Возвращаться домой пока не хотелось.
– Эй, на пивко не пригласишь? Нарушаешь портовый этикет! – Обернувшись, я увидел Ника. Тот стоял у моего кокпита, сжимая в руках по бутылке. – Вот я и сказал себе: иди к Шону и научи его добрососедским манерам.
– Поднимайся!
Ник широко улыбнулся и осторожно, чтобы не пролить ни капельки пива, взбежал по ступеням. Вручив мне бутылку «Короны», он присел у консоли.
– Салют! – сказал сосед, сделал большой глоток и утер губы. – Давно приехал, Шон?
– Да вот, только проснулся. Последние часов семь я крепко спал.
– У тебя никак смена часовых поясов. За границу мотался?
– Можно и так сказать.
– Надеюсь, не в Грецию?
– Нет, не в эту колыбель демократии. Скорее, в подземелья.
– Это куда, интересно?
– Тут недалеко. Я пробыл там пару дней, а чувство, что прожил год в стране третьего мира.
Потягивая пиво, я рассказал Нику о поездке на фермы. Сосед слушал внимательно, время от времени качая головой.
– И где вторая туфелька? – спросил он под конец.
– Я отдал ее на сохранение Ким. На «Юпитере» улики прятать небезопасно.
– Отнесешь потом в полицию?
– Да, надежному офицеру.
– Кстати, друг, я того лысого здесь больше не видел.
– Это потому, что лысый трется среди богатеньких партнеров.
– Да ну?
– Он купленный, считает себя одним из этих, денежных мешков, а они его пользуют – как туалетную бумагу.
– Это не есть хорошо. Что, если…
Он не договорил, потому что в этот момент у меня зазвонил сотовый. В глазах Ника я заметил тревогу: похоже, он разделял мои опасения. Слава богу, есть определитель номера: звонила Лесли.
– Привет-привет, – ответил я.
– Вы где?
– На лодке.
– Как продвигается расследование? Нарыли что-нибудь?
– В двух словах не расскажешь, да и не телефонный это разговор. Нужно отправить на анализ кое-какие улики, хочу передать их вам как можно скорее.
– Что бы это ни было, спрячьте.
– Почему?
– В среду Слейтер объявит о намерении баллотироваться на пост шерифа. Ему позарез нужен козел отпущения, и вы – первейший кандидат. У него есть ордер на обыск, он едет за вами.
– Какой у него е-мейл?
– Зачем вам?
– Анонимное письмецо отправить.
Я быстро записал адрес электронной почты Слейтера и обратился к Нику:
– Надо научить тебя монтировать видео. Идем к Дэйву, нужен компьютер. Я вам дам кое-какое поручение.
– Отлично, приятель! – Ник распушил усы в широкой улыбке.
Глава 34
За полчаса я научил Дэйва и Ника монтировать видео, сжимать его и отправлять по е-мейлу. Потом, убедившись, что сигнал с камеры все еще поступает, оставил Дэйва на «Гибралтаре» и с Ником вернулся на «Юпитер» ждать Слейтера.
С мостика я заметил детектива прежде, чем он заметил меня: он въехал на стоянку в цивильном «Форде», а следом за ним – машина из департамента шерифа. Значит, Слейтер прихватил двух помощников, и на сей раз у детектива ордер на мой арест и обыск лодки. Может, у меня получится добиться ордера на его арест?
