Лев Пучков - Чистильщик
– Ну что ты, Стасик! – возмутился я. – Как можно! Она со мной. Она всегда со мной! Она часть моей жизни! И потом – зови меня Бак. Меня так все зовут. Идет?
– Ха! – удивился Стас. – Бак! А отчего не «таз» или «ведро»? Тебе по фамилии положено «погоняло» Баклан. Гы-гы! Бак…
– Я сказал – Бак, – жестко отрезал я. – Ты к нам собираешься?
– Собираюсь, – подтвердил Стас. – Послезавтра буду в семь вечера, на воронежском. Одиннадцатый вагон. Меня бы встретить надо. А то я у вас не был, не в курсе…
– О чем разговор, Стас! – воскликнул я. – Конечно, встретим. Наш дом – твой дом. Все будет в полном ажуре. Считай, что у тебя здесь семья.
– Так че там с Милкой-то? – вновь начал Стас. – Чем хворает?
– Ну… короче, не телефонный разговор, братишка, – уклончиво произнес я. – Приезжай, узнаешь.
– Ну, бывай… Бак, – сказал Стас и положил трубку. Вот такое у нас получилось телефонное знакомство двое суток назад.
Итак, Милкин братишка спросил, не Бакланов ли меня послал. Моя маленькая женщина, по всей видимости, в своих письмах писала, что я большой начальник и чрезвычайно занятой тип. То есть самому мне встретить откинувшегося зечару, хоть и ее братишку, вроде бы и недосуг.
– Гхм… кхм… Ну, это я. Я Бакланов, – несколько сконфуженно произнес я, словно был уличен в чем-то непристойном.
– Во-о-о! Так вот ты какой, пятнистый олень! – насмешливо воскликнул Стас и вдруг пошел вокруг меня мелкими шажками, склонив свой квадратный череп набок и как-то приблатненно ухмыляясь. – Да-а-а-а, крутой ты у нас, дядя…
Я смущенно потупился и шмыгнул носом, как нашкодивший первоклассник. Знакомство начиналось совсем не так, как хотелось бы. Во-первых, я не был готов к тому, что Стас окажется вот таким вот. И не разработал заранее нужную линию поведения. Чего ее разрабатывать? Близкий человек едет, родственник, можно сказать. А надо было подготовиться, продумать, как себя поставить с первой минуты встречи. Во-вторых: надо вам признаться, что могучим и страшным с первого взгляда я совсем не кажусь. Рост у меня всего 174 см, а вес – 85 кг. Нет, когда я раздет, видно, что эти 85 – сплошь тренированные мышцы, а не требуха. Но встречать Милкиного братца я приперся в своем лучшем выходном костюме от Валентино и накрахмаленной сорочке. Годы, проведенные в солидной фирме, приучили для важных встреч иметь соответствующий прикид. Естественно, кабаном в своей упаковке я здоровенному Стасу не показался. Вот тут лопухнулся я. Надо было натянуть борцовскую майку и драные спортивные трико да еще напялить на нос рэперские очки и пару дней не бриться. Тогда скорее всего Стас воспринял бы меня совсем иначе. А сейчас…
Я с беспокойством почувствовал, что этот здоровенный парнишка начинает меня раздражать. Ко мне уже давненько никто вот так не относился – как к какому-нибудь недоделанному вахлаку. Знакомые мои хорошо знали, чего я стою, и строили свои отношения со мной соответственно. Я привык к этому и сейчас чувствовал себя по меньшей мере не в своей тарелке. Захотелось доказать наглому парнише, что совсем не обязательно носителю приличного костюма быть мягкотелым интеллигентом. И что носитель этот, как ни странно, может оказаться профессиональным бойцом. Я сожалеюще вздохнул. Если бы этот шкафчик не был Милкиным братом… я бы уже давно показал ему, где раки зимуют, и в завершение подарил бы свой носовой платок, чтобы утер разбитые об асфальт губы. Тем более он на восемь лет меня младше – пацан вчерашний!
– Ладно, хорош мне тут шоу долгоносиков разыгрывать! – как можно спокойнее и мягче сказал я. – Поехали домой, Стасик.
– Ты мне скажи, вэвэшник, что с моей сестренкой приключилось, – убрав ухмылку, жестко потребовал Стас. – Только понты гнать не надо! Как было в натуре, так и говори!
Я недовольно поморщился. Хотелось, ой как хотелось закатить ему мощную плюху и надрать уши! От этого парня за версту несло бывалым зеком. Не просто «шестеркой» какой-нибудь чмошной, а лагерным завсегдатаем, привыкшим довлеть над более слабыми духом и телом и нагнетанием страха зарабатывать себе лишний кусок. Парнишка с тонкой шеей вырос в настоящего волка.
А еще я поморщился ввиду намечавшейся перспективы увеличения нашей компании. Через две платформы от нас к переходу медленно приближались четверо «быков» вокзальной бригады – все похожие на Стаса, как однояйцевые близнецы. По всей видимости, эти ребята некоторое время наблюдали за нашим общением со стороны и теперь решили полюбопытствовать, что это за интересные такие типы толкуют на их территории.
– Я тебе все подробно объясню, как приедем домой, – пробормотал я, ухватив Стаса под локоть и направляясь прочь. – А теперь давай уматывать. А то внешность у тебя больно специфическая – вон, ребятишки гребут, щас разборки…
– Я в гробу видел твоих ребятишек! – непримиримо воскликнул Стас, выдергивая руку. – Что с сестрой?!
– Да ладно, ладно! – успокаивающе потряс я руками и с опаской глянул в сторону «быков» – после реплики Стаса они прибавили шагу и скрылись в переходе. – Короче, так. Меня хотели завалить четверо «черных» – кровная месть. Они украли Милку и позвонили, чтобы я поехал к ним. Я приехал, но поздно. Они успели ее зверски изнасиловать. От этого она… ну, впала в сильное психическое расстройство. Теперь она живет у меня, я ее лечу. Ясно? А теперь давай мотать отсюда. Сейчас из того перехода покажутся «быки» вокзальной бригады и прицепятся к нам. Разговаривать с этими фуеголовыми трудно, а ссориться с центральной братвой мне нельзя – они и так на меня зуб точат. Давай – еще успеем, – я ухватил Стаса за руку и попытался потащить за собой прочь от перехода.
– Стоять! – бешено крикнул Стас и рывком освободился от захвата. – Они ее… изнасиловали? – Голос его вдруг охрип и сел до шепота. – Они ее… Они…
– Да, да – я же сказал! – досадливо ответил я, прислушиваясь – из перехода, размещавшегося в 50 метрах от нас по перрону, раздавались частые мягкие шаги. «Быки» поднимались по ступенькам – торопливо поднимались. – Пошуршали отсюда, малыш, – нервно пробормотал я. – Ты чего такой трудный? Тебе на каком языке еще объяснить?
– А где… где ты был, когда ее насиловали?! – с горечью воскликнул Стас. – Где, а?!
Я замялся. Стас обвинял меня, и обвинение было справедливым. Что ответить? Сказать, что, когда гоблины утащили Милку, я беспробудно спал после ночной попойки?
– Я это… ну, был занят я. Дела у меня были, – уклончиво буркнул я.
Из перехода показались четыре бритых черепа.
– Ну вот! Довые…лись! – обреченно воскликнул я и зашептал Стасу: – Теперь веди себя прилично. В разговор не влазь – я с ними пообщаюсь. Придется объяснять, откуда ты такой…
Ух-х-х! – я едва успел пригнуть голову. Мощный кулак Стаса страшно просвистел над ухом – перекошенная физиономия «родственника» вдруг оказалась прямо перед моими глазами.
– 3-з-з-задавлю, падла! – прошипел Стас, обхватив меня стальным кольцом и мотая из стороны в сторону. – Я тебя удавлю, жопошник! Да я бы… Да я бы… А ты? Что ты сделал, чтобы… а?!
Изловчившись, я боднул головой в переносицу озверевшего «родича» и легонько ткнул его коленом в пах, высвобождаясь из мощных объятий. Он скрючился и присел, ненавидяще глядя на меня бешеными глазами, заслезившимися то ли от боли, то ли от ярости.
– Ай-я-яй! – сокрушенно пробормотал я, оценив диспозицию. От перехода к нам вразвалку бежали «быки», на ходу разминая кисти рук. – Их нет, Стасик, – тихо сообщил я, снимая пиджак и укладывая его на чемодан вчерашнего зечары, – я их похоронил. Прямо там же, где они это сделали. Об этом знали двое – я и Милка. Теперь знаешь ты. А сейчас – будь мужиком, не мешай. Мне предстоит трудный разговор.
«Быки» с ходу грамотно взяли меня в кольцо. Каменные челюсти, мощные плечи, совершенно бесстрашные взгляды – короче, еще четыре Стаса, только эти с золотыми цепями толщиной в палец на шее.
– Ты на кого, падла, руку свою вонючую поднял? – запыхавшись, поинтересовался один из них – со страшным шрамом поперек лба. Не спросил, а так, брякнул, чтобы завязать базар.
– Откуда ты, братуха? – в это же время задушевно спросил у Стаса другой «бык».
– Мужики, это недоразумение, – начал было я скороговоркой, поднимая руки, – я все объясню…
Оп-п-п! Объяснялки мои, оказывается, совершенно не требовались. Тот, что оказался сзади, сильно пнул меня в спину, целя по лопаткам. Грамотно пнул, гад, – от его удара я должен был потерять дыхание и влететь в зону действия рук-ног его сотоварищей, попав таким образом в водоворот расчетливых ударов. В таком водовороте, будь ты даже семи пядей во лбу, сделать ничего нельзя: для защиты нужно иметь минимум четыре ноги и шесть рук.
Отметив периферийным зрением движение сзади, я резко присел, пропуская ногу «быка» над собой, и ребром ладони рубанул его в промежность. Ай как больно! «Бык» страшно крикнул и рухнул на асфальт, скрючившись, как червяк.
