Сергей Зверев - Обойму монетами не набьешь
«Да, профессионал, – с уважением подумал Мангуст. – Это не полицейские и не громилы дона Себастьяна. Понятно, как они внешнюю ограду миновали – таких ни местные охраннички, ни Степины не задержат. Но ведь Энрике говорил, что по периметру расставлены емкостные датчики! Хотя у таких серьезных ребят вполне могла оказаться электроника для подавления датчиков».
Тем временем тот, что шел со стороны двери, тоже справился с препятствием. Просунул в щель очень тонкое лезвие, – черное, кстати, ни один луч света от него не отразился, – и перерезал им нитку, к которой была книга привязана. Ниндзя в окне медлил.
Мангуст понял, что дальше ждать нельзя. Похоже, у этих парней все согласовано, они собираются войти вместе, а против двоих таких одновременно выступать совершенно не хочется. Нужно нападать сейчас. Но если он атакует того, что в окне, то второй уйдет! Хотя, уйдет ли? Или, наоборот, нападет сзади? Одно радует, похоже, огнестрельного оружия у них нет. И правильно – диверсантам, которым нужно что-то спереть или кого-то тихо замочить, огнестрельное оружие без надобности. Умные ребята.
Засов снова пополз в сторону, а ниндзя в окне перекинул ноги через подоконник внутрь комнаты. Времени на размышления больше не было.
Мангуст сорвался с кровати и метнулся к окну. На его стороне было преимущество внезапности, и он использовал его на все сто. Успел схватить противника за руку и сдернуть с подоконника вниз. Но этот первый успех чуть не оказался последним. Ниндзя нисколько не растерялся, хотя обычно охотник, на которого неожиданно кидается дичь, несколько мгновений не может сориентироваться. Этот сориентировался сразу. И широко взмахнул рукой.
Великое счастье, что Мангуст уже понял, что перед ним профи. Иначе свободно мог не заметить черного клинка, зажатого в кулаке. И этим клинком ему бы выпустили кишки. Вроде такая мелочь – нож черной, светопоглощающей краской покрасить, – а как иногда полезно бывает. Но он уже видел черное лезвие у второго диверсанта, поэтому был готов. Мангуст резко подался назад, втянул живот, и нож только чуть задел его, вспоров кожу самым кончиком.
«Мать твою сучью!!» – Мангуст разозлился по-настоящему. Он обрушил на противника серию беспощадных, коротких ударов – никаких широких замахов, все от локтя. Но ниндзя оказался не пальцем делан. Он уверенно ставил блоки, а пару ударов, которые сквозь блоки прорвались, принял на корпус без особого для себя ущерба.
А сзади раздалось еле слышное лязганье – засов открылся. Мангуст понял, что бой с первым противником надо заканчивать в ближайшие две-три секунды. Иначе кирдык. Значит, пришло время нестандартных решений.
Мангуст отпрыгнул назад, кинулся на пол и в движении метнул нож и одновременно крутанулся, подсекая врагу ноги. От ножа ниндзя сумел уклониться, а вот подсечка сделала свое дело. Противник рухнул на пол, и Мангуст, как атакующая змея, головой вперед, бросился на него. Отбил одну руку, смял блок, поставленный второй, подбил ладонью подбородок…
Время словно застыло – во всяком случае, за какие-то жалкие доли секунды каждый из бойцов успевал продумать столько вариантов, что для изложения их вслух минут десять понадобилось бы. Наверное, ниндзя думал, что отбил атаку. Да, его горло было открыто, но Мангусту было нечем ударить, одна рука скована противником, вторая только что нанесла удар, нужно время для следующего замаха, а враг за эти десятые доли секунды успеет его отбить. Ноги тоже не опасны – лежа ногой толком не ударишь, только если повезет коленом в пах противнику угодить, – но не такой был он дурак пах подставлять. В общем, ниндзя казалось, что в ближайшие секунды враг ему ничего сделать не сможет.
Но тем и отличается просто отличный боец от гениального, что не может придумать что-то по-настоящему нестандартное. Мангуста его спецназовский тренер гением боя называл. И не совсем незаслуженно. Да, ни рукой, ни ногой ударить было нельзя. Но Мангуст нашел иной вариант – подался вперед, растягивая мышцы, чуть не вывихивая суставы… И вцепился в горло врага зубами – как настоящий мангуст, как хищный зверь. В конце концов, почему бы и нет? В смертельном бою все средства хороши! Почему бы и человеку не воспользоваться природным оружием?
Конечно, человек – не волк. Но в данном случае и человеческих зубов хватило. Мангуст разорвал врагу гортань и перекусил яремную вену. Кровь брызнула во все стороны, залила лицо. Ниндзя забился, засучил ногами. Руками он пытался зажать разорванное горло. Но, разумеется, безуспешно. Спасти его уже не могло ничто.
А Мангуст уже перекатился, вскочил на ноги и оказался лицом к лицу со вторым противником. У него, как и у первого, в руке был нож, а Мангуст своего лишился. Но это его не слишком смутило – нож это все-таки не автомат.
От первых двух выпадов он уклонился, третий отбил. Потом сам атаковал – правда, до противника не дотянулся, тот ловко ушел, но тем не менее. Ниндзя начал нервничать – это чувствовалось по некоторым нюансам его поведения, по манере боя. Оно и понятно – они явно рассчитывали по-тихому прирезать спящего толстосума, а схлестнуться пришлось с головорезом, нисколько не уступающим им классом. Да что там не уступающим! Мангуст, проводя очередную серию блоков и финтов, окончательно уверился – он сильнее. Не намного, но все же сильнее противника. Значит, нож тому не поможет. Андрей стал все чаще проводить контратаки – правда, пока ни одна из них не достигла своей цели, но капля камень точит – рано или поздно он нащупает слабое место противника.
К сожалению, латиноамериканский ниндзя тоже это понял. И после того, как Мангуст в очередной раз попытался достать его ногой по колену, не стал уворачиваться, а просто приподнял ногу, чтобы удар пришелся в голень, – больно, но не слишком опасно. А сам ткнул ножом в бьющую ногу. До сих пор он так не делал, сосредоточившись только на жизненно важных местах. Логика его была ясна – если противника ранить, то он заорет, набежит охрана, придется бежать. А если убить тихо, то удастся порыться в бумагах и уйти без шума. Мангуста же, в свою очередь, тихая схватка тоже устраивала – он не хотел, чтобы враг попытался бежать. Такое вот получилось совпадение интересов. И благодаря ему бой шел почти в полной тишине, нарушаемой только сдавленным дыханием, да глухими звуками, когда удар приходился в блок.
Но теперь ниндзя сменил тактику – он явно понял, что победить чисто не удастся, значит, нужно хотя бы убить противника. Ранить, а пока охрана сбегается, добить – не за пять же секунд секьюрити сюда доберутся.
Но Мангуст был к этому готов. Увидев, что нож метнулся вниз, он просто упал на бок, уходя от удара. Противник тут же попытался пнуть его в голову, но Мангуст подставил скрещенные руки, а потом быстро откатился и снова вскочил на ноги.
Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша, ловя каждое движение противника. Мангуст сделал шаг вперед. Его противник попятился. Похоже, он понял, что теперь его задача – не выполнить задание, а унести ноги.
Мангуст прыгнул вперед, попытался ногой выбить у противника нож. Тот убрал руку, контратаковал, Мангуст нырнул под удар и наконец достал врага по-настоящему, кулаком в ребра, да так, что хрустнуло. Ниндзя охнул, отмахнулся ножом и, когда Мангуст отпрянул, развернулся и выскочил из комнаты.
Мангуст ринулся в погоню. Но сразу почувствовал – не догнать. Не догнать просто потому, что не за зайцем гонится. Этот тип опасен, по-настоящему опасен, за счет этого ему и убегать проще – ведь он может нестись на полной скорости, не опасаясь контратаки. А Мангусту приходится осторожничать – в любой момент беглец может под ноги кинуться или еще что в этом же роде устроить. Значит, пора секьюрити на помощь звать.
– Эй, охрана! – рявкнул Мангуст на бегу. – Сюда!!
Он знал, что охранников сейчас по всему дому много, кто-нибудь непременно преградит беглецу путь, заставит потерять хоть одну-две секунды.
Так и получилось. В холле, на который вела поднимающаяся на второй этаж лестница, зажегся свет. Выход из коридора загородила крепкая, коренастая фигура кого-то из подчиненных Энрике.
– Осторожно! – крикнул Мангуст.
Но было уже поздно. На бегу ниндзя метнул нож, охранник охнул, согнулся, бегущий отбросил его с дороги одним движением, ринулся дальше. Мангуст, перепрыгнув через неподвижное тело, бросился за ним. На его счастье, охранников в холле оказалось двое. Второй был русским, из числа подчиненных Степана. Он рванул наперерез беглецу, схватился с ним.
Все же бывший десантник, успевший повоевать в Чечне, был куда более серьезным противником, чем не нюхавший пороха латиноамериканец. Пару ударов ниндзя он отбил, третий пропустил, но не свалился, ответил. А тут сзади подлетел Мангуст.
Но ниндзя в очередной раз показал, что недооценивать его не стоит. Он метнулся в сторону, сорвал со стены шпагу. И тут же взмахнул ей, нанося рубящий удар, – не правы те, кто представляет себе шпагу так, как в фильме про трех мушкетеров они показаны. Такие, то есть легкие и тонкие, конечно, тоже были. Но поздно – в конце шестнадцатого века, в семнадцатом и позже. А оружие, которое сорвал со стены диверсант, было совершенно иным. Испанская боевая шпага конца пятнадцатого века. Вес – больше полутора килограммов, длина клинка под девяносто сантиметров, такой можно и рубить, и колоть, вообще человек, в древнем оружии не слишком сведущий, ее скорее за меч примет. Вот такой штукой ниндзя и попытался Мангуста по голове приласкать. Андрей успел отпрыгнуть. А вот подчиненный Степана – не успел. Старинное оружие было отлично сбалансировано, диверсант, видя, что первый удар не достиг цели, описал оружием короткую дугу и на обратном движении нанес сильный колющий удар. И он попал в цель – точно в середину груди русскому секьюрити. Шпага вошла в грудь на треть длины, самый кончик показался из спины. Вот уж никогда бы не подумал русский десантник Серега, что от такого оружия погибнет.
