Александр Тамоников - Академия отморозков
4. Почему вы должны верить мне? Потому, что это, возможно, единственный ваш шанс избежать наказания, повторюсь, если вы действительно невиновны. Если же виноваты, мы поможем смягчить приговор.
5. Что произойдет в случае вашего отказа? Ничего. Вы предстанете перед судом, я же буду вас защищать. Но, скорее всего, безуспешно, потому что правоохранительным органам и в первую очередь прокуратуре просто необходимо как можно быстрее закрыть это дело, поскольку погибший являлся близким родственником одного весьма высокопоставленного и влиятельного государственного чиновника, имеющего прямое отношение к МВД.
6. Остальные ответы на вопросы, которых наверняка у вас возникло много, получите после побега.
После недолгой ознакомительной беседы, которую предпочтительнее вести на фоне вашего недоверия мне, я спрошу, не желаете ли вы передать что-либо на волю. Вы ответите, подумав, что передадите краткое послание родителям. Вы составите записку, в которой ответите, согласны ли вы на побег или нет. Для чего в тексте вставите, где угодно, в любой фразе слова «да» или «нет»! Четко, чтобы я понял, и так, чтобы не разрывалась сама фраза. Мне придется показать вашу записку сотрудникам следственного изолятора. Она не должна вызвать никакого подозрения. Это все, а сейчас беседа».
Корчагин прочитал совершенно неожиданное послание и молча вернул его адвокату.
Тот спросил:
— Вам ясны мои полномочия?
— В общих чертах.
— Прекрасно! Одну минуту!
Агапов вложил лист бумаги в отдельную папку. После того, как он закрыл ее, текст переданной Корчагину инструкции исчез. В папке остался чистый листок.
В записке «родителям» Валерий написал:
«Отец и мать! За меня особо не беспокойтесь, я в порядке. Да! И не переживайте, что не можете приходить сюда. Содержание вполне сносное, здоровье в норме. Валера».
Прочитав записку, Агапов удовлетворенно кивнул головой. Корчагин согласился на побег, а это и было главной целью визита Валентина Андреевича, сотрудника спецслужбы Карцева и человека Потапова.
Убирая документы, адвокат быстрым движением руки толкнул по столу к Корчагину ключ от наручников. Это был даже не ключ в точном смысле этого слова, а крючок из тонкой и прочной стали, но он открывал замки оков.
Адвокат вызвал конвоира. Тот увел арестованного в камеру. Агапов же, пройдя контроль, покинул следственный изолятор. На стоянке сел в «БМВ», проехал через город, пересек по мосту Дон, выйдя на левобережье. Там, выбрав место, остановился. Достал из чехла сотовый телефон, набрал номер Потапова. Ему ответили тут же:
— Слушаю, Валентин!
— Контакт состоялся, товарищ генерал!
— Каковы результаты?
— Валерий согласился принять участие в нашей игре.
Генерал заметил:
— Это очень важно! Теперь, капитан, готовь акцию!
— Она уже готова! Вот только вывезут ли клиента именно двадцать седьмого числа?
Потапов заверил:
— Вывезут! Это я беру на себя.
— Ясно! Тогда до связи, Николай Викторович?
— До связи! Удачи тебе, капитан. Доклад после работы немедленно!
— Это само собой!
Конец связи. Потапов откинулся в кресле своего служебного кабинета, а «адвокат» Агапов, развернувшись, поехал обратно в город. Нужно было еще раз проверить конспиративную квартиру в пригороде Ростова-на-Дону, в Аксае, и еще раз проинструктировать группу обеспечения побега Корчагина, в том числе и офицеров, которым отведена роль участников пьяной компании. Сидеть в кафе им придется с утра и пить по-настоящему. Как бы не переборщить! Хотя, в принципе, это исключалось. Но лишний инструктаж никогда не помешает. Игру генерал Потапов, видимо, затеял очень серьезную, ставки в ней очень круты, раз первый ход — имитация побега человека, обвиняемого в умышленном убийстве. Командир спецгруппы, работающей в Ростове, не знал, да и не мог знать не только общий замысел генерала, но даже того, что последует за побегом. Выполнив свою часть работы, группа отойдет в сторону. Тем более капитан не имел ни малейшего представления о секретном агенте Москвитине-Сургине. Да, его люди подключатся к охране Корчагина, но после 1 октября. Таков приказ генерала. Остальное Агапову знать не следовало. В спецслужбе каждый выполняет только свою работу, но это совершенно не означает, что любой сотрудник не придет по первому же зову на помощь коллеге. Иногда в нарушение всех инструкций, действуя по обстановке.
Вернувшись в свою камеру и загнав стальной крючок под кожу большого пальца левой руки, оставив лишь крошечный кусочек, чтобы вытащить этот своеобразный ключ от наручников, Корчагин лег на нары, крепко задумавшись. Сокамерники, с первых дней почувствовав в новом арестанте скрытую угрозу и силу, не доставали бывшего майора. И тот пользовался своим положением, общаясь с соседями ровно, вежливо, как и принято в той среде, но не допуская к себе никого, хотя желающих поближе познакомиться с не совсем обычным, да еще обвиненным в умышленном убийстве человеком, было достаточно. Вот и сейчас, после того, как прапорщик ввел Корчагина в камеру, никто не задал Валерию ни одного вопроса, оценив, что тот бросил на стол пачку «Парламента», полученную от адвоката, взяв себе лишь одну сигарету. Такие поступки в почете!
Корчагин же, лежа на кровати, пытался просчитать обстановку. А именно, кто и почему вдруг ТАК заинтересовался его персоной, что пошел на то, чтобы организовать даже побег! Кто и как желает его использовать на воле? Судя по лаконичности инструкции, переданной вместо описаний полномочий адвоката, автор данного документа или имел, или имеет какое-то отношение к спецслужбе или МВД, а возможно, и к разведке. С другой стороны, на кой черт сдался спецам какой-то спившийся преступник? И сколько ни просчитывал варианты бывший майор, ответа на свои вопросы не нашел. В конце концов плюнул на это бесполезное занятие. Черт с ним. Согласие на побег он дал, теперь отступать некуда, а дальше как сложится, так и сложится. Хуже не будет, раз уж на него прокуратура решила повесить убийство родственника какого-то московского «бугра»! Устав от этих мыслей, Корчагин отвернулся к стене и уснул.
После обеда он неожиданно для сокамерников начал колотить в дверь. Надзиратель появился тут же, спросив через забранное пластиком окошко:
— Ну, чего разошелся? Чего надо?
— Передай моему следаку, что желаю срочно видеть его!
— Ага! Щас! Ты думаешь, он и по воскресеньям сидит тут, разбирая ваши дела?
Но Корчагин продолжал настаивать:
— Позвоните ему и скажите, что я решил дать признательные показания. Только пусть поторопится, пока не передумал!
Валерий оказался прав. Узнав о том, что важный подследственный, от работы с которым напрямую зависела дальнейшая карьера блюстителя закона, неожиданно решился на признанку, следователь тут же бросил все дела и на такси примчался в изолятор.
Спустя еще полчаса Корчагин вернулся в камеру. И вновь, как и утром, с полной пачкой сигарет. Только на этот раз не «Парламента», а «LM». Следователи жили хуже адвокатов. И снова никому ничего не сказав, он лег на койку, отвернувшись к стене, а сокамерники набросились на курево.
* * *Понедельник, 27 сентября
Сургин, попрощавшись с женой, прибыл в аэропорт Шереметьево к 7-00. Потапов встретил майора у входа в здание аэропорта.
— Пройдем в мою машину, — предложил генерал, — вон она во втором ряду стоит.
Потапов с Сургиным сели на заднее сиденье просторного и уютного салона «Мерседеса».
Потапов передал Сургину кейс:
— Здесь деньги и все необходимые документы. В дальнейшем паспорт тебе не потребуется. Беглецам из СИЗО его не выдают. Две фотографии семьи Корчагина вместе с тобой. Это, естественно, монтаж, но весьма высококлассный. Без специального оборудования, которого у боевиков быть не может, не определишь. По прибытии в Ростов на такси из аэропорта едешь к ипподрому. Там возле бара «Белая лошадь» будет стоять бежевая, тонированная «девятка». В бардачке документы на тебя и, главное, адрес дома в Аксае, куда ты должен прибыть не позднее 13–00. Адрес и схема движения на карте города. Устраиваешься в квартире и ожидаешь доставки истинного Валерия Корчагина. Как встретишь его — доклад мне! Далее по плану.
Генерал неожиданно и как-то тяжело вздохнул.
Андрей, взглянув на часы, спросил:
— Вас что-то беспокоит, Николай Викторович?
Потапов повернулся к майору:
— А тебя нет?
Сургин пожал плечами:
— Да вроде нет. Пока!
— Вот именно, что пока! Чувствует мое сердце, не все по нашим правилам пойдет в этой игре. Поэтому и посылаю тебя на задание с тяжелой душой.
Андрей улыбнулся:
— Бросьте, генерал! И когда у нас игра проходила исключительно по нашим правилам? Противник практически всегда преподносил сюрпризы. Мы решали возникшие проблемы. Решим и на этот раз. Одна просьба.
