Ложь на крови - Александр Александрович Тамоников
— Дмитрий Федорович, во сколько мне завтра выезжать?
— Как можно раньше. — Юркин взглянул на часы. — Пойду, узнаю насчет машины, потом скажу тебе точно.
— Вы бы сначала поесть сходили. А то, наверно, не обедали.
— Ишь ты, нянька выискалась. Но ты прав, боец. И в любом случае будь готов выехать завтра утром.
— Всегда готов. — Митьков приложил руку к головному убору.
* * *
Ехать до Чернигова оказалось не так уж долго, как думал изначально старший лейтенант. Машина выехала рано, еще засветло, и на месте Михаил был где-то к полудню. Правда, ему пришлось еще пройти пешком, но идти оказалось не много. А затем глазам парня открылась довольно удручающая картина. Большая часть города лежала в руинах. Да, кое-что, конечно, было восстановлено, но офицер понимал, что нужен не один месяц и, возможно, даже не один год, чтобы привести все в порядок. Разумеется, Митьков уже видел начисто разрушенные войной города и села. И всегда при виде уничтоженных снарядами и бомбами зданий его охватывала тоска. Старшему лейтенанту не доводилось раньше бывать здесь. Но он предпочел бы видеть цветущий и светлый город, открытые и улыбающиеся лица людей, а не эту унылую серость, которую не скрашивал даже солнечный свет.
Теперь парню оставалось самое сложное — найти адрес, по которому проживал подполковник Кузьменко. Листок с данными лежал в кармане гимнастерки. Накануне вечером ему удалось раздобыть карту Чернигова, правда, еще довоенного выпуска. Митьков отметил на ней крестиком примерное место жительства бывшего командира роты, в которой служил Захаров. Он на всякий случай взял карту с собой. Сейчас, достав ее, старший лейтенант попытался свериться со своим месторасположением. Если он ничего не путает, то отсюда до дома Кузьменко ему идти прилично. Не через весь город, конечно, но кварталов семь, а то и того больше придется протопать. В крайнем случае, можно будет спросить у местных жителей.
Михаил довольно неплохо ориентировался на незнакомой местности. Но даже этот навык ему сегодня не сильно помог — пришлось изрядно поплутать, прежде чем он нашел нужный дом. Как и ожидалось, парня выручили местные жители. Благодаря им Митьков не плутал лишние часы по городским развалинам. Как оказалось, Кузьменко проживал в старом двухэтажном деревянном домишке, чудом не затронутом боевыми действиями. Хотя следы от снарядных осколков были и на его стенах. Оставалось надеяться, что подполковник Кузьменко сейчас дома, иначе поездка Михаила растянется до завтрашнего дня. Хотя, признался самому себе старший лейтенант, она так и так растянется. Время — самый разгар дня, а еще предстоит беседа, которая неизвестно сколько продлится.
Номеров на дверях квартир не было. На счастье Михаила, во дворе оказалась пожилая женщина, снимавшая с веревок сушившееся белье.
— Здравствуйте, — поздоровался парень.
— Здравствуй. — Женщина с любопытством посмотрела на него. Выражения неприязни на ее лице не было, как, впрочем, и особой доброжелательности.
— Не подскажете, где живет Иван Григорьевич Кузьменко?
— Так он уже не служит, — пожала плечами женщина. — Зачем он тебе?
— Привет от старого друга передать. — Митьков улыбнулся как можно доброжелательнее.
Собеседница помолчала.
— На втором этаже он живет. Вторая дверь справа.
— Спасибо, — поблагодарил старший лейтенант.
Он зашел в дом и поднялся по скрипучей деревянной лестнице. В таких постройках слышимость всегда была неплохой. Где-то на первом этаже негромко разговаривали двое, судя по голосам, мужчина и женщина. Где-то захныкал и вскоре замолк ребенок. Михаил остановился перед нужной ему дверью и постучал. «Хорошо бы подполковник Кузьменко был дома», — снова подумалось ему.
Изнутри квартиры донеслись шаги, потом дверь приоткрылась. На парня хмуро смотрел невысокий щуплый человек лет за сорок со щетиной на лице, едва скрывающей заметный шрам.
— Здравствуйте, — сказал Митьков.
— Здравствуй, — обратился к нему на «ты» хозяин квартиры. — Заходи. — И отошел в сторону.
Старший лейтенант переступил порог и оказался в темной прихожей. Из ближайшей двери, видимо из комнаты, падал дневной свет. Хозяин закрыл дверь и проковылял в сторону света. Его шаги гулко простучали по полу.
— Проходи, чего встал? — обернулся Кузьменко.
— Иду, — кивнул Михаил и проследовал за ним.
Они зашли в небольшую светлую комнатку. Здесь было довольно чисто и прибрано. Не идеально, конечно, но вполне достойно. Чувствовалось, что хозяин жил один и женская рука в доме отсутствовала. Кузьменко сел в старое, накрытое выцветшим и потертым вязаным покрывалом кресло и махнул рукой на стул у стены, приглашая парня присесть.
— Говори, с чем пришел, — сказал он.
Митьков стушевался. Откровенно говоря, он немного иначе представлял себе бывшего командира Захарова: воображение рисовало ему крепкого воина, молодого или средних лет, такого, под чьим началом ему довелось послужить. А хозяин квартиры напоминал соседа-пьянчужку, хоть на любителя выпить Кузьменко не был похож.
— Вы — подполковник Кузьменко? — не зная, с чего начать, спросил старший лейтенант.
Тот усмехнулся:
— Только сейчас об этом спросил. С порога надо было спрашивать.
— Виноват, товарищ подполковник.
— Ладно, чего уж. — Кузьменко махнул рукой. — Чай будешь?
— Не откажусь, — неожиданно сказал Михаил.
Честно говоря, он хотел не только чая, но и есть. Утром парню и позавтракать толком не удалось — успел сжевать только горбушку хлеба и запить заваренным накануне чаем.
— Тогда обожди. — Подполковник встал. — У меня как раз чайник недавно закипел.
Он вышел из комнаты. Походка у него была тяжелой, как у сильно уставшего или больного человека. Как припомнил Митьков, Кузьменко комиссовали после ранения. Видать, еще не совсем восстановился — об этом говорил его потрепанный вид.
Пока хозяин отсутствовал, старший лейтенант еще раз, более внимательно, осмотрел комнату. Обстановка была скромной: кровать, шкаф, стол с парой стульев, кресло и книжная полка. На стене висела парочка портретных фотографий. На одной был изображен сам Кузьменко с какой-то женщиной, видимо, с женой, на другой — мальчик школьного возраста. Сын, наверное, решил Михаил. «Интересно, где же они? — подумалось ему. — Неужели погибли во время оккупации?» Впрочем, ответ на этот вопрос ему мог дать только копошащийся за стенкой хозяин. Но парень решил не спрашивать. Мало ли что могло случиться? Вдруг он зря думает о плохом и домочадцы просто куда-то вышли, а позже обязательно придут. Если Кузьменко и потерял свою семью, то не его одного постигла подобная участь. Захочет — расскажет сам. А нет, так и офицер не будет совать свой нос в его семейные дела.
Хозяин вернулся с двумя стаканами крепкого чая, которые поставил на стол.
— Погоди, — сказал
