Михаил Серегин - Полет ночной бабочки (Сборник)
– А пыталась?
– Еще бы, – Сережа рассмеялся. – Нам всем было интересно узнать, с кем мы связались.
«Связались вы явно с бывшим бандюгой», – подумала я, но вслух этого не сказала.
– А машина где прострелена? Спереди, сзади?
– Сбоку, – ответил Сережа. – Вы разве не заметили? Правая передняя дверца прострелена.
Я снова изумилась.
– То есть что значит не заметила? Там что, след от пули так и остался, что ли?
– Конечно, – рассмеялся Сережа. – В том-то все и дело. Ему много раз говорили, смени дверцу. Но он почему-то не хотел. Говорил, что эта дырка у него как талисман. Один раз стреляли – не попали, и в другой раз пронесет.
– Он так говорил? – Я задумалась. Видимо, Костя не исключал, что в него будут стрелять снова. – Сережа, будь другом, покажи мне эту дырку. Ужасно интересно. Никогда не видела пробоин.
Мы пошли во двор. Близился вечер. Солнце садилось с пригорка, где было расположено Расково, открывало необыкновенной красоты зрелище закатного неба. Солнечные лучи окрасили облака в нежнейше-розовые, кроваво-красные и ярко-багровые тона. Было достаточно светло, чтобы разглядеть пулевую пробоину на дверце «девятки».
Странно, как могла я ее не заметить. Пробоина была на самой середине дверцы, и немалых размеров, видимо, пуля летела чуть наискосок, стреляли откуда-то спереди и справа, чуть сверху. Стрелявший наверняка стоял на каком-то возвышении. Все это можно было четко проследить. След от пули был похож на хвост кометы. Прежде чем войти в дверцу, пуля прорвала металл, пропахала немалую борозду, таким образом четко указывая траекторию полета. Кончалась эта борозда, как и положено, дырой. Я ощупала края, они были гладкие, будто шлифованые.
– А что, пуля внутри? – поинтересовалась я.
– Конечно, – усмехнулся Сережа. – Говорю же вам, Костя запретил что-либо делать с этой дверцей. Сказал, что это его талисман.
– Который, однако же, его не уберег, – заметила я.
Открыв дверцу, я осмотрела внутреннюю обшивку. Пластиковая панель была надтреснута, пуля, видимо, и до нее добралась.
– Ну да, – сказал Костя, наблюдая за моими манипуляциями. – Панель он отказался сменить. Говорил, пусть остается как есть.
Странно, что я не заметила всего этого, когда садилась в машину. Наверное, засмотрелась на Сережку. Надо быть осмотрительней впредь. Не упускать ни одной детали. Иначе не выпутаюсь из этой истории и не спасу Юльку.
Я села на край сиденья машины, настежь открыв дверцу и спустив ноги на землю. Достала из кармана сигарету и стала искать зажигалку. Но Сережа уже держал наготове свою. Он тоже закурил.
– Если не секрет, зачем тебе все это знать?
– Интересно, – ответила я, с наслаждением затянувшись. – Я, знаешь ли, вообще любопытная. Поэтому мне трудно живется.
Он рассмеялся, выпуская кольцами дым. Вдруг я почувствовала, что он раздевает меня глазами. Сколько раз я ловила на себе этот наглый, циничный, вызывающий отвращение и в то же время волнующий взгляд. Сережка, разумеется, не исключение, но почему-то мне стало больно. Почему? Что мне вообще за дело до этого Сережи? Он юноша из приличной семьи, а я – гостиничная проститутка. Что может быть у нас общего?
– О чем вы думаете? – спросил меня Сережа, весело улыбаясь.
– О том, что мы зря не поужинали где-нибудь, – сказала я. – Время позднее, а я с самого утра ничего не ела, только курила.
– Вот и отлично, – воскликнул Сережа. – В самом деле, какой же я растяпа. Хотите, поужинаем у меня дома? В деревне можно достать парного молока, сметаны, свежей редиски. А хотите, поедем в город. В ресторан. Если вас не смущает необходимость ехать в машине с простреленной дверцей.
– Смущаться я разучилась три года назад, когда стала профессиональной шлюхой, – ответила я.
Если честно, я бы с удовольствием осталась здесь. В этом чудесном особняке. Попила бы парного молока, говорят, оно потрясающе вкусное. Смотрела бы на догорающий яркими красками закат. Но я придумала, как найти лысого покупателя трубок.
– Поехали в ресторан «Москва», – сказала я. – Я там была пару раз, очень неплохо.
В ресторане «Москва» пьянствовал Костя со своей бандой в тот вечер, когда познакомился с будущей женой. Возможно, они попали туда случайно, как и Сережина мама. А может быть, это их постоянное место гуляния. Стало быть, есть шанс их там встретить и постараться завязать контакт.
14
Ресторан «Москва» помещался в одном здании с гостиницей «Московская». Трехэтажная, дореволюционной постройки, эта гостиница выглядела невзрачно и не шла ни в какое сравнение с нашей двенадцатиэтажной «Ротондой». И улочка у входа в гостиницу была узкая, не то что площадь у «Ротонды» на набережной. В этот вечерний час улочка была заставлена автомашинами. Я пристально рассматривала их, пока Сережа парковал свою «девятку». Стояли там и три крутых джипа наподобие того, что приезжал к нам днем. Неизвестно только, был ли среди них джип, на котором приезжал лысый.
Сам ресторан помещался на втором этаже гостиницы. Мы поднялись по широкой старинной лестнице. Ресторан оказался очень уютным. Ансамбль на маленькой эстраде играл тихие танцевальные мелодии в ритме джаза. И я вдруг почувствовала, как истосковалась по приличной жизни.
Костиной банды здесь, конечно, не было. Шумных пьяных компаний тоже. Все больше по два-три человека, вполголоса разговаривавших между собой. Я внимательно разглядела всех лысых дядек, что сидели в ресторане, не смущаясь того, что они удивленно оглядывались на меня. Совершенно точно, нашего лысого покупателя среди них не было.
– Пойдем отсюда, мне здесь не нравится, – тихо, но решительно сказала я Сереже. Тот сильно смутился.
– Но… По-моему, здесь очень прилично.
Метрдотель уже шел к нам, жестом приглашая занять свободный столик.
– Мне не нравится музыка, – заявила я. – Ненавижу такой занудный джаз. Куда лучше что-нибудь веселое, зажигательное. Нормальная русская попса.
– Так мы попросим, они сыграют.
Но я уже направлялась к выходу.
На улице сказала:
– Пойдем в ресторан «Европа», тут недалеко. Всего метров пятьдесят.
Сережа выглядел смущенным и расстроенным, но покорно следовал за мной по узкому тротуару между проезжей частью и невысокими старинными зданиями. Я решила испытать ангельское Сережино терпение еще дважды. Если лысого покупателя трубок не окажется в «Европе», пойдем в «Волгу». Это тоже ресторан при гостинице, там мы и останемся, неважно, будет в «Волге» Костина банда или нет. Все злачные места за вечер не обегать. Вообще не факт, что эта банда сидит сейчас в каком-нибудь ресторане. Может, ее вовсе не существует и она плод моего больного воображения. Я пережила несколько тяжелых минут, пока мы с Сережей шли к ресторану «Европа».
Но тут нам повезло. У входа стояло множество джипов. Есть ли среди них нужный, я, разумеется, не знала. Но когда мы поднимались на второй этаж, я услышала блатные песни, а в зале сразу обнаружила лысого. Он сидел за столом, боком ко входу, и обернулся, едва я появилась на пороге.
Вместе с ним сидели трое амбалов, мордатых, краснорожих, лет тридцати – тридцати пяти, квадратных, с богатырскими руками и кувалдоподобными кулачищами. Изящные ресторанные столовые приборы – вилки, ножики, стограммовые стопочки – буквально тонули в их руках и казались игрушечными. Будто четыре гулливера сели обедать в стране лилипутов, пользуясь столовыми приборами своих хозяев. Все они обернулись и уставились на нас с Сережей. На красных рожах заиграла циничная ухмылка.
Но я не замечала ни ухмылок, ни устремленных на меня наглых взглядов, сосредоточив все внимание на сидевшей с ними женщине.
Это была Даша, боже мой! Даша! Голова у меня пошла кругом. Ноги подкосились, сердце бешено стучало. Наконец-то я нашла то, что искала. Сережа осторожно потянул меня за рукав: «Света, давайте уйдем, здесь этот лысый».
Но я, словно в тумане, двинулась вперед и села за первый же попавшийся свободный столик недалеко от компании бандитов. Они не спускали с меня глаз. Сережа тоже удивленно смотрел на меня. Ему ничего не оставалось, как сесть рядом со мной.
Даша! Ну, конечно. Вот оно, то самое, что я тщетно пыталась вспомнить со вчерашнего вечера. Не гордая и замкнутая Юлька, не величественная Нина Петровна, наша мама, не истеричка Оля, а Даша, вот кто подсыпал в коньяк лекарство. Весь этот спектакль с пылесосом среди ночи, ее просьбы помочь. А коньяк в это время стоял в коридоре на столике. И пока я, как дура, сидела в номере и ждала, что включится пылесос, Даша высыпала в бутылку порошки. Надо будет сказать ментам, чтобы поискали на бутылке ее пальчики, – менты сказали, что бутылка вся залапана. Значит, Даша не догадалась ее протереть.
– Напрасно мы сюда пришли, – сказал Сережа. – Видите, как они на нас пялятся.
– Ты их знаешь?
– Так это же те самые, – ответил он. – И на мамином юбилее они были, и на свадьбе. Вон лысый. А мордатый, который сидит с бабой, тогда с Костей разговаривал.
