Барри Эйслер - Солнце для Джона Рейна
Ерунда какая-то! Вне зависимости от того, что случится после концерта, Мидори не из тех, кого снимают на одну ночь. Меня страшно к ней тянет, и именно поэтому лучше в «Синем клоуне» не появляться.
«Что за настроение?! Нужно срочно развеяться. Может, позвонить одной из девушек? Например, Кейко, с ней не заскучаешь. Приглашу на ужин в какой-нибудь ресторанчик, а потом сниму номер в отеле...»
Странно, но перспектива провести ночь с Кейко подействовала угнетающе. Может, лучше сходить на тренировку? Например, в Кодокан, где я обычно занимаюсь дзюдо. А что, мысль дельная!
Кодокан, или «Институт изучения пути», был основан в 1882 году Дзигоро Кано, создателем дзюдо. Освоив несколько видов боевого искусства, Кано изобрел новое направление, главным принципом которого стало рациональное использование физической и умственной энергии. На западные виды борьбы дзюдо похоже не больше, чем карате на бокс. Основной арсенал дзюдоиста не мощные удары, а броски и захваты, которые на тренировках нужно применять с большой осторожностью. На мой взгляд, чтобы стать настоящим мастером, нужно обладать осторожностью и колоссальным терпением. Интересно, согласился бы со мной Кано?
В данный момент штаб-квартира и тренировочные залы Кодокана расположены в суперсовременном восьмиэтажном здании в Канкьоку, что всего в нескольких километрах от Сенгоку. Проехав одну станцию на метро, я быстро переоделся и вышел в дайдодзо, или главный зал, где занималась команда токийского университета. С первым соперником я разобрался менее чем за минуту, и, разглядев во мне мастера, студенты выстроились в очередь. Через полчаса я одолел их всех. Молодость и сила — это хорошо, но для дзюдоиста далеко не самое главное.
Укладывая на татами очередного студента, я заметил куроби, или обладателя черного пояса, скромно разминавшегося в углу. Пояс у него потертый и скорее серый, чем черный; значит, он давно его носит. Интересно, сколько куроби лет? Волосы густые и без малейшего намека на седину, а на лице довольно много морщин. Зато двигается он так, что молодой позавидует! А как легко садится на шпагат! Кажется, Черный Пояс тоже меня заметил и оценил, хотя я ни разу не видел, чтобы он смотрел в мою сторону.
Пора сделать перерыв, и я извинился перед студентами, которые так и не успели излить на меня юношеский пыл. Отрадно, что молодые мне по-прежнему по зубам. Интересно, надолго ли меня хватит?
Тем временем мужчина с потертым поясом тренировал захват в паре с плотным, коротко стриженным студентом, и я подошел посмотреть. Да, производит впечатление, бедный парень даже морщится!
Закончив, куроби поблагодарил полуживого студента и повернулся ко мне.
— Не желаете присоединиться? — по-английски спросил он и низко поклонился.
Крайне обескураженный, я внимательно посмотрел на куроби. Вид решительный, на лице ни тени улыбки. Значит, он действительно за мной наблюдал. Неужели заметил, что я не стопроцентный японец? Может быть... Теперь, наверное, хочет проверить, насколько я хорош на татами. Странно, очень странно! И английский, по крайней мере в плане произношения, у него отличный! С иностранцами любят биться те, кто мало с ними общался, а здесь все совсем не так.
— С удовольствием, — по-японски ответил я. Может, прикинуться идиотом? — Вы говорите по-японски?
— Конечно, я же японец! — возмутился Черный Пояс.
— Простите, но у вас такое замечательное произношение, что я подумал...
— У вас с языками тоже нет никаких проблем, — засмеялся мужчина. — Равно как и с дзюдо!
Тогда почему он продолжает говорить по-английски? Я не на шутку встревожился. Японским я владею как родным, ничуть не хуже — английским, и поэтому комплимент, мягко говоря, неуместен. Нужно срочно прояснить ситуацию.
Отыскав свободное место, мы поклонились друг другу и начали кружить, выжидая удобный момент для атаки. Мой соперник выглядел абсолютно расслабленным и двигался на удивление легко. Я сделал ложное движение, будто собираясь атаковать слева, однако куроби мгновенно во всем разобрался и уложил меня на татами.
Не знаю, сколько ему лет, но скорость потрясающая! Я быстро вскочил, и мы снова пошли по кругу, на этот раз в другую сторону. Дыхание у куроби даже не сбилось, а ведь он только что провел непростой прием.
Вцепившись в левую руку противника, я собирался провести захват слева, но куроби был начеку. Может, сделать внутреннюю подкрутку? Ничего не вышло — он быстро сжал ноги, отрезав путь к отступлению. Я потерял равновесие, и через секунду был снова повержен.
В течение пяти следующих минут я был побит еще трижды. Да, черный пояс просто так не дают...
— Давайте последний раз, — попросил я, чувствуя, что стремительно теряю силы.
— Как скажете, — по-японски отозвался куроби.
Так, сейчас я тебе покажу! Есть у меня секретное оружие... Посмотрим, чем ты ответишь.
Перекрестный захват — мой любимый прием. Своим названием он обязан углу, под которым проводится атака. В классическом варианте соперники лежат на спине перпендикулярно друг другу. Но есть одна разновидность, которую называют «захват в полете», — это когда атакующий проводит захват из положения стоя. Для успешного проведения требуется полная отдача, а результативность невысокая, поэтому к приему прибегают нечасто, а многие его вообще не знают.
Если мой соперник из последней категории, самое время его просветить.
Итак, я долго кружил по татами, всем видом показывая, что сильно устал. Черный Пояс трижды пытался провести захват, но я каждый раз уклонялся, будто решил уйти в глухую оборону. Наконец он решил проявить инициативу и схватил меня за ворот уваги[3]. Я тут же вцепился в его руку и будто нырнул под куроби. Голова оказалась между ногами, правая нога уперлась под мышку, и Черный Пояс потерял равновесие. Перебрасывая противника через себя, я прочитал на его лице замешательство. Мы упали на маты, и, удерживая правую руку куроби, я попытался разогнуть ее в локте.
Он перекатился на бок, однако вырваться не смог. Правая рука соперника растянулась до естественных пределов, и я усилил давление. Куроби не сдавался! Еще пара миллиметров — и он сломает себе локоть...
— Сдавайтесь! — велел я, но мой противник лишь поморщился.
Сопротивляться в таком положении бесполезно. Ценой сломанного локтя даже на Олимпийских играх не побеждают.
— Сдавайтесь! — раздраженно повторил я. Куроби никак не отреагировал.
Прошло еще пять минут. Может, остановить поединок? Ломать руку совершенно не хочется. Ну и упрямец!
Наконец соперник похлопал меня по ноге, что означало: он признает поражение. Я тут же его отпустил.
— Прекрасно! — похвалил Черный Пояс, растирая локоть. — Я бы попросил о реванше, да боюсь, сегодня у меня уже форма не та.
— Зачем было столько терпеть? В таком положении все равно бы ничего не вышло. Только силы зря потратили.
— Виной всему моя дурацкая гордость, — согласно кивнул куроби.
— Я тоже не люблю сдаваться, но ведь вы выиграли четыре схватки из пяти, значит, общая победа за вами.
Тот же странный диалог: он говорит по-английски, я отвечаю по-японски.
— Спасибо за урок, — низко поклонившись, поблагодарил куроби. — В первый раз встречаю такое удачное исполнение перекрестного захвата. У вас есть чему поучиться.
— Где вы тренируетесь? Время от времени я сюда прихожу, а вас раньше никогда не видел...
— В частном клубе, — ответил Черный Пояс. — Может быть, когда-нибудь и вы к нам присоединитесь. Сибуми — ценное качество для дзюдоиста, а вам его не занимать.
Сибуми — чисто японская эстетическая категория, означающая естественное величие. В более узком интеллектуальном смысле она практически сводится к мудрости.
— Где находится клуб?
— В Токио, хотя вы вряд ли о нем слышали. Наш... клуб для иностранцев закрыт. Хотя вы-то, конечно, японец, — быстро поправился куроби.
— И все же вы почему-то обратились ко мне по-английски.
Может, зря я всполошился?
— Черты лица у вас японские, — после небольшой паузы проговорил Черный Пояс, — однако мне почудилось что-то европеоидное, и я решил проверить. В таких вопросах я обычно не промахиваюсь. В вашем случае если бы я ошибся, то вы бы просто меня не поняли, верно?
Это называется разведка боем. Стреляешь по деревьям, и если в ответ открывают огонь, значит, за деревьями враг.
— Вам это кажется интересным? — тщательно маскируя раздражение, спросил я.
Кажется, куроби застигли врасплох.
— Тогда давайте начистоту, ладно?
— А вы все это время кривили душой?
Черный Пояс улыбнулся.
— Вы ведь не чистокровный японец... Чувствую примесь американской крови.
Я никак не отреагировал.
— И тем не менее вы меня понимаете. Американцы ценят откровенность. Это одна из неприятных особенностей национального характера, вдвойне неприятная оттого, что они постоянно ею кичатся. А сейчас я чувствую, что сам становлюсь откровенным. Видите, как пагубно американское влияние?
