Пират тихого океана - Кеннет Робсон
Ему следовало понаблюдать за задней платформой. Док уже устроился там. Он взобрался на столб эстакады, возвышавшейся на небольшом расстоянии над станцией, и сбежал вниз на рельсы.
Поезд с лязгом удалялся на юг, высаживая на каждой остановке по несколько пассажиров.
На Чатем-сквер, совсем рядом с Чайнатауном, Лян Сун сошел. Чтобы убедиться, что после него из поезда не вышло никого, кто показался бы ему хоть сколько-нибудь подозрительным, он подождал на платформе, пока не отъехали вагоны. С огромным облегчением он наконец спустился вниз.
Док Сэвидж, соскользнув с опоры эстакады, ждал его, сидя в чьей-то припаркованной машине.
Лян Сун быстро зашагал в сторону восточной части города. Он миновал двух тротуарных торговцев, которые даже в столь поздний час предлагали на продажу грязные лотки с дынными семечками и другими лакомствами поднебесной.
Мгновение спустя Док Сэвидж тоже проскочил мимо торговцев.
Оба продавца дынных семечек и лакомств сунули свои лотки с товаром в первый попавшийся мусорный бак и последовали за Доком. Их руки, сложенные на животе, сжимали большие ножи в рукавах. Их лица, цвета старой соломы, были полны решимости.
Док не оглядывался. Несколько раз он опускал взгляд на свои руки, раскачивающиеся по бокам. В ладони каждой руки было маленькое зеркало.
Зеркало показывало ему тех двоих, что преследуют его по пятам.
Бронзовые черты лица Дока не выражали никаких чувств. Повелитель монголов был умен: за Лян Суном следили люди, чтобы никто не напал на его след.
Док уже не надеялся найти хозяина через Лян Суна - если только его не удастся заставить говорить силой.
Левая рука Дока небрежно пошарила в кармане и вытащила четыре стеклянных шарика, наполненных анестетиком. Затаив дыхание, Док подбросил их. Они разбились, выпустив бесцветный пар без запаха.
Док зашагал дальше.
Позади него два торговца налетели на анестетик. Они упали вперед лицом, почти вместе.
* * *
В этот момент Лян Сун случайно обернулся. Он увидел Дока и понял, что произошло. Его испуганный вопль прозвучал как крысиный писк на грязной улице Чайнатауна. Он бросился бежать.
Док, как бронзовое пятно, помчался за ним.
Лян Сун копался в поясе своих брюк. Он достал свой меч. Очевидно, он носил его в ножнах, пристегнутых к ноге.
Док быстро осмотрел его. Монгол был всего в ста футах, семьдесят пять, пятьдесят.
Тут из-за угла выскочил здоровенный полицейский, привлеченный испуганным криком Лян Суна. Он встал прямо на пути Лян Суна с револьвером в руке.
Монгол был в отчаянии. Он замахнулся на полицейского мечом, и тот выстрелил в него, мгновенно убив.
Полицейский действовал инстинктивно, защищая свою жизнь. Он смотрел, как Док приближается.
— Это первый человек, которого я убил. Надеюсь, он этого заслуживал, — проговорил полицейский.
Он с подозрением посмотрел на Дока. Он не знал бронзового гиганта.
— Вы преследовали эту птицу? — спросил он.
— Преследовал, — признался Док. — И пусть вас не смущает тот факт, что вы его убили. Он убийца, возможно, неоднократный. Сегодня ночью он убил человека в доме Скотта С. Осборна. И я думаю, что не далее, как несколько минут назад он совершил другие преступления в доме брата Скотта С. Осборна.
Док не знал, что произошло в жилище брата Скотта С. Осборна. Но тот факт, что Хэм погнался за Лян Суном, свидетельствовал о том, что что-то пошло не так.
Полицейский с подозрением смотрел на Дока.
— Оставайся здесь, дружище! — приказал он. — Мы захотим задать тебе много вопросов.
Док пожал плечами.
Офицер похлопал большими руками по груди Дока в поисках оружия. То, что он это сделал, оказалось неудачным. Он разбил один из шариков с анестетиком в кармане Дока.
Через минуту он лежал спиной на тропинке и громко храпел.
Док оставил полицейского там, где он лежал. Через некоторое время он придет в себя, не хуже, чем во сне.
Из ближайшей телефонной будки Док передал сигнал тревоги в полицейский участок. Он не назвал своего имени.
Он поспешил обратно за двумя торговцами, которые следовали за ним. Они должны были спать на тротуаре.
Но они не спали! Кто-то из Чайнатауна перенес их. Док понял, что это наверняка дело рук кого-то из монгольской орды.
Чайнатаун, несмотря на все выдумки, которые о нем пишут, на самом деле был одним из самых тихих районов города. Ни один законный житель района не стал бы навлекать на себя неприятности, помогая бессознательной паре.
Короткий, но интенсивный поиск не выявил никаких следов исчезнувшей парочки.
* * *
Через полчаса Док был в своем офисе в небоскребе на окраине города. Никто из пяти его людей не вернулся.
С помощью химического препарата из лаборатории Док стер невидимую надпись с окна. Затем он начертал там новое послание.
Выскочив в коридор, он нажал на кнопку, пока не появился лифт. Двери бесшумно открылись, пропуская его внутрь, и закрылись. Когда лифт опустился, послышался вздох ветра.
К кабинету Дока примыкал номер, который пустовал уже несколько месяцев. Арендная плата здесь, в заоблачных высях, была высокой, а времена - тяжелыми, поэтому многие дорогие офисы оставались без арендаторов.
Нужно было внимательно присмотреться, чтобы понять, что дверь этого смежного номера была взломана.
Внутри мужчина как раз выпрямлялся от большого отверстия, которое было тщательно вырезано в стене кабинета Дока. Со стороны кабинета Дока отверстие было не больше булавочной головки. Но если прижать глаз, можно было получить отличный обзор.
Наблюдателем оказался круглолицый, лимоннокожий азиат. Он поспешно вышел и попытался силой открыть дверь в кабинет Дока. Замок не поддался. Дверь была из тяжелой стали - Док поставил ее, чтобы отучить Ренни от радостной привычки выбивать панели своими огромными кулаками.
Вернувшись в освободившийся номер, азиат принялся за работу по расширению глазка. Он использовал обычную кирку. Через десять минут он открыл в штукатурке и строительной плитке отверстие, в которое пролезла его приземистая фигура.
Он вполз внутрь. Сначала он убедился, что дверь в коридор можно открыть изнутри. Он оставил ее слегка приоткрытой.
Затем он обратил внимание на окно. Он видел, как Док писал на нем. Однако он не смог обнаружить никаких следов надписи.
С большой осторожностью монгол снял стекло. Он вынес его наружу.
