Без права на ошибку - Ли Чайлд
– Не расстраивайте Армстронга и не давите на него слишком. Помните о его статусе. И не забывайте, что он сейчас сильно озабочен здоровьем матери.
– Хорошо, – сказал Ричер.
Стайвесант отвел взгляд в сторону:
– Я решил не выпытывать, зачем вам нужна эта встреча. И я не хочу знать, что случится потом, если что-нибудь случится вообще. Но я хочу поблагодарить за все, что вы уже для нас сделали. Аудит безопасности был очень полезен, и я считаю, что в Бисмарке вы, пожалуй, нас спасли. На протяжении всего нашего знакомства вы действовали из лучших побуждений, и я очень благодарен вам за это.
Ричер и Нигли молчали.
– Я скоро собираюсь уходить на пенсию, – продолжал Стайвесант. – Но сейчас, чтобы спасти свою карьеру, мне придется за нее бороться… Честно говоря, я не настолько люблю свою карьеру, чтобы бороться за нее.
– Преступники никогда не работали в Секретной службе, – сказал Ричер.
– Знаю, – кивнул Стайвесант. – Но я потерял двух агентов. Поэтому на моей карьере, считайте, можно поставить крест. Но это моя проблема и мое решение. И еще я хочу сказать, что очень рад был познакомиться с братом нашего Джо и что получил большое удовольствие от работы с вами обоими.
Ричер и Нигли снова промолчали.
– И еще я рад, что в последние минуты М. Э. вы были рядом с ней.
Ричер отвел взгляд. Стайвесант снова достал из кармана конверты.
– Не знаю, надеяться на то, что вы окажетесь правы или наоборот, – сказал он. – Я имею в виду операцию в Вайоминге. С нами будет трое агентов и несколько местных полицейских. Негусто, если дела пойдут плохо. – Он передал им конверты. – Внизу ждет машина, – добавил он. – Вас отвезут в Джорджтаун, а дальше вы уже сами по себе.
Они спустились на лифте, и Ричер свернул в главный вестибюль – огромный, плохо освещенный, серый и пустынный. Шаги по холодному мрамору звучали гулко. Он остановился под резной панелью и отыскал глазами имя брата. Посмотрел на пустое место, где вскоре появится имя Фролих. Опустил глаза и вернулся к Нигли. Они протиснулись в маленькую дверь с окошком из армированного проволочной сеткой стекла, вышли и увидели ожидавшую их машину.
На тротуаре перед домом Армстронга все еще стоял белый тент. Водитель остановился так, что задняя дверца оказалась вплотную ко входу, и что-то проговорил в наручный микрофон. Через секунду дверь дома открылась, и из нее вышли три агента. Один из них нырнул в брезентовый туннель и открыл дверцу машины. Ричер вышел, а за ним следом выскользнула Нигли. Агент закрыл дверцу, ступил на тротуар и с каменным лицом замер, а машина тронулась с места и уехала. Второй агент короткой пантомимой приказал им стоять на месте: предстоял обыск. В белесом сумраке под брезентом они терпеливо ждали, когда закончится эта процедура. Нигли напряглась, когда ее обшаривали незнакомые руки. Но агент провел обыск поверхностно. Ладони его едва касались ее фигуры. С Ричером было то же самое: не заметили даже спрятанного в носке керамического ножа.
Агенты провели их в прихожую Армстронга и закрыли дверь. Дом оказался просторнее, чем представлялось снаружи. Строение было большое и основательное; казалось, оно простояло уже лет сто и не менее ста еще простоит. Стены оклеены обоями в полоску и хаотично завешаны картинами в рамах. Повсюду предметы антиквариата. На полу толстый ковролин, а поверх него лежат ковровые дорожки. В углу изрядно потрепанная дорожная сумка, скорее всего уже готовая к срочному путешествию в Орегон.
– Сюда, – сказал один из агентов.
Он проводил их по коридору, который резко изогнулся и окончился огромной кухней-столовой, наводившей на мысли о рубленом доме в пригороде: стены из сосновых бревен, в одном конце большой обеденный стол, а в другом – зона для готовки. В помещении стоял густой запах кофе. Армстронг и его жена сидели за столом с большими фарфоровыми кружками в руках, а перед ними лежали четыре разные газеты. Миссис Армстронг была одета в спортивный костюм, лицо ее блестело от пота: наверное, недавно поднялась из подвала, где находится домашний тренажерный зал. Судя по всему, ехать с мужем в Орегон она не собиралась. Косметика на ее лице отсутствовала. Выглядела миссис Армстронг немного усталой и подавленной: похоже, события Дня благодарения перевернули ее мир. Сам Армстронг казался спокойным. Под пиджаком с закатанными рукавами виднелась свежая рубашка. Галстука не было. Вице-президент читал редакционные статьи одновременно в «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост».
– Хотите кофе? – предложила миссис Армстронг.
Ричер кивнул. Она встала, прошла в другой конец помещения, сняла с крючков две кружки, наполнила их и двинулась обратно. Ричер никак не мог понять, какого роста жена Армстронга. Она была из тех женщин, которые на каблуках кажутся высокими, а без них – низкими. Когда миссис Армстронг передавала гостям кружки, лицо ее ничего не выражало. Армстронг поднял глаза от газет.
– Простите, что беспокоим вас в такое время, – сказала Нигли.
Армстронг кивнул:
– Мистер Стайвесант сообщил, что вы хотите поговорить со мной наедине.
– Да, хотелось бы наедине, – отозвался Ричер.
– Можно ли при разговоре присутствовать моей супруге?
– Это зависит от того, где вы проводите границы личного пространства.
– Ты можешь все рассказать мне потом. – Миссис Армстронг бросила на мужа быстрый взгляд. – Перед отъездом. Если посчитаешь нужным.
Армстронг снова кивнул и демонстративно сложил газеты. Потом встал, подошел к кофеварке и наполнил свою кружку.
– Пойдемте, – сказал он.
Он повел их обратно по тому же коридору с коленцем и вошел в боковую комнату. Два агента, следовавшие за вице-президентом по пятам, встали по обе стороны двери снаружи. Армстронг бросил на охрану виноватый взгляд и закрыл дверь. Подошел к письменному столу. Комната была обставлена как кабинет, но служила скорее для отдыха, чем для работы. Компьютера на столе нет, сам стол темного дерева, большой и старый. Кожаные кресла, полки с книгами, расставленными по цвету корешков. На стенах панели, на полу старинный персидский ковер. Спрятанный где-то освежитель воздуха наполняет тишину каким-то тонким ароматом. Ричер обратил внимание на фотографию в рамке: на льдине человек неопределенного пола, одетый в огромный пуховик с капюшоном и толстые рукавицы почти до локтя. Капюшон оторочен пушистым, плотно обрамляющим лицо мехом. Само лицо скрыто балаклавой и дымчато-желтыми лыжными очками. Одна рука человека поднята в знак приветствия.
– Это наша дочь, – объяснил Армстронг. – Мы очень по ней скучаем и попросили прислать фотографию. Вот она и прислала. У нее есть чувство юмора, правда?
Он сел за стол. Ричер и Нигли устроились в креслах.
