Сводный гад
Аня
Дядя Илья сказал, что у Алекса множественные ушибы и ссадины, перелом нескольких рёбер, сотрясение мозга, разрыв селезенки и сложный перелом ноги. По словам врача он ещё достаточно легко отделался, всё могло быть значительно хуже.
Я слушаю, кажется, даже не дыша, прикрыв рот ладонью, чтобы не разрыдаться в голос. Чувствую, что горячие слёзы прожигают дорожки на моих щеках. Сердце гулко стучит в груди, грозя сломать рёбра. Мысленно успокаиваю себя – самое главное, что Алекс жив, он выкарабкается, всё будет хорошо.
– Завтра можно будет его навестить, – перевожу взгляд на дядю Илью, который смотрит на меня уставшими глазами. Не представляю, насколько ему сейчас больно, сколько всего он пережил и передумал в коридоре клиники, пока ждал новостей. Один, без поддержки.
К нему подходит мама, обнимает и что-то шепчет, я делаю пару шагов назад, собираясь оставить их наедине, чувствуя себя сейчас здесь лишней, но внезапно слышу:
– Анют, иди к нам, – мама протягивает ко мне руку, я всхлипываю и бросаюсь к ним в объятия. Так мы стоим, молча поддерживая друг друга.
– Можно я пораньше поеду? – с надеждой смотрю на дядю Илью, и тот кивает, приподнимая уголки губ в подобии улыбки.
– Конечно, Ань. Алекс будет рад, я уверен.
Я почти не спала. Признаюсь, мне страшно, страшно узнать правду от Алекса о наших отношениях, страшно услышать, что всё это ничего не значило для него, было фарсом, простым спором.
И да, возможно, не время сейчас спрашивать и разбираться во всём этом, но я должна. Сегодня. Я не вынесу этой неизвестности, не вынесу холода с его стороны, не вынесу постоянных мыслей о том, искренен ли Алекс со мной каждую минуту или притворяется.
Хочу задать вопрос прямо, посмотрев ему в глаза, и тогда всё пойму. И приму решение, что делать дальше.
Собираюсь к самому началу посещений, планируя выскользнуть из дома, не встречаясь с мамой и дядей Ильёй. Нервы на пределе, всё валится из рук, а в груди неприятное покалывание, словно предупреждение о чём-то плохом, но я гоню от себя это ощущение, всё плохое уже случилось, куда ещё хуже.
Вызываю такси и незамеченной покидаю дом. Всю дорогу до клиники смотрю в окно, проезжая знакомые места, вызывающие столько самых ярких и прекрасных воспоминаний, места, где мы с Алексом были счастливы, наслаждаясь друг другом.
Возле двери палаты Алекса останавливаюсь, чтобы выдохнуть и немного успокоить бешено колотящееся сердце и унять дрожь в руках. Берусь за ручку двери, несколько секунд часто дышу, прикрыв глаза, и, надавливая, плавно опускаю её вниз, медленно открывая дверь.
То, что я вижу, заставляет меня замереть на месте, я словно прирастаю к полу, не в силах сдвинуться. На кровати Алекса сидит девушка. Блондинка. И держит его за руку. Лица Алекса я не вижу, девушка загораживает его своей спиной. Мой взгляд прикован к её руке с ядовито-розовым лаком на ногтях.
Она медленно поворачивает голову в мою сторону, и я узнаю Вику Губанову. Хотя я сразу же догадалась, кто находится в палате, но мой мозг отказывался верить, отказывался воспринимать действительность. Вика отворачивается, подносит руку Алекса к своим губам и покрывает лёгкими поцелуями. А моё сердце пронзают тысячи ледяных стрел, каждая из которых пропитана ядом. Он начинает медленно проникать в кровь, отравляя ее ледяной болью. Мне кажется, сейчас я упаду, разлечусь на миллион осколков и перестану существовать.
– Я сейчас вернусь, любимый, – как сквозь вату слышу голос Вики.
Разворачиваюсь и устремляюсь по коридору клиники на выход, но меня останавливает Губанова:
– Аня, стой! – не громко, но этого достаточно, чтобы я прекратила своё бегство.
Медленно разворачиваюсь в её сторону и жду, пока она величественной походкой подойдёт ко мне. Красивая, с идеальной прической, в красном платье с глубоким декольте – я в своих джинсах и сером свитшоте, с покрасневшими от слез глазами и небрежным пучком на голове на её фоне выгляжу убого и невзрачно.
– Он не хочет тебя видеть, – припечатывает одной фразой, как только подходит ближе.
Я молча смотрю на неё не в силах произнести ни слова, горло словно сдавило колючей проволокой, и если сейчас я попытаюсь что-то сказать, захлебнусь отчаянием и болью.
– Не приходи сюда больше, хватит уже унижаться, – произносит жёстко, склонив голову набок. – Алекс потешил своё самолюбие и вернулся ко мне. Ты ему не нужна, смирись уже.
– И ты простила его, зная, что он был со мной? – хрипло спрашиваю, чувствуя, как подгибаются колени. Сейчас я упаду, и мне не хватит больше сил подняться.
– Он выбрал меня. И всегда будет возвращаться ко мне. Зачем ему такая серая мышка? И да, я простила ему маленькую шалость. Ведь мы любим друг друга, а ты так, – блажь, лишь предмет спора, – произносит презрительным тоном, разводя руками.
Глотаю ртом воздух, задыхаясь от боли, от жестокости слов, от жестокости Алекса и его поступка. Меня снова предали, растоптали, унизили. Ничего не меняется, я снова позволила над собой поиздеваться.
– Совет да любовь. Вы сто́ите друг друга, – разворачиваюсь и чуть ли не бегом покидаю клинику. Мне нужен свежий воздух, мне нужно выплеснуть то, что рвет меня изнутри на части. Только как? Как избавиться от этого чувства предательства, убивающего изнутри?
Для Алекса я была всего лишь шалостью. Девушкой на спор. Внутри у меня будто умерла какая-то частичка души, что-то важное для дальнейшей жизни, дальнейшего существования. Он ворвался в мою жизнь ураганом, пожаром, который выжег мою душу дотла. И теперь внутри только пепел.
---------------------------------------------------
Вот такой вот поворот...
В автора тапками не кидать)) Дадим шанс Алексу?) Или Арсу?))
Визуал и трек к этой главе можно увидеть в моей группе Саша Морт I Группа автора LITNET
