Сводный гад
Аня
– Ань, Алекс разбился…
Делаю шаг назад и упираюсь в стену, слова отдают набатом в голове, в глазах темнеет, мне становится нечем дышать. Ноги подкашиваются, и я просто сползаю по стене на пол.
Рыдания душат, в горле ком, который мешает мне сказать хоть что-то, ловлю ртом воздух, силясь спросить самое важное – жив ли Алекс, но из горла вырываются просто какие-то непонятные звуки.
– Анечка, он жив, – мама присаживается на корточки рядом, берет мои руки в свои. – Ледяная совсем…
Секундное облегчение сменяется лавиной страха и единственной мыслью – насколько всё плохо.
– Анют, пойдем, – осторожно тянет меня за руки, вынуждая встать, обнимает за плечи. – Переоденешься, чаю выпьем, согреешься, – покорно иду в свою комнату, ведомая мамой.
– Расскажи, – хрипло, словно карканье, вырывается из моего горла, пока мама стягивает с меня худи.
– Алекса отвезли в третью городскую, он жив. Травмы есть, но он жив, – мягко подталкивает меня к кровати, усаживает и стягивает мои мокрые джинсы.
– Мне надо к нему, – срываюсь, резко вставая с кровати, иду к комоду и роюсь в поисках одежды.
– Ань, – мама подходит и кладет руку мне на плечо, – позже съездишь, тебе нужно прийти в себя.
– Я должна поговорить с ним! – кричу, скидывая руку мамы. – Как же так, мама? Как? – смотрю на неё, но не вижу из-за пелены слёз. – Как же это?
Вырываются первые рыдания, запускаю пальцы в волосы, сжимая их до боли в висках, падаю на колени, уже не сдерживая рыданий в голос, выплескивая всю боль.
– Не плачь, все хорошо будет, – мама садится рядом на пол, прислоняется к кровати, обнимает, притягивая меня к себе и покачивая, словно маленькую девочку.
И сейчас я чувствую себя такой же, как и в пятнадцать лет, – потерявшейся, не понимающей, что происходит, где правда, а где ложь. Но только теперь я не одна. Мама рядом. Гладит меня по голове, шепча успокаивающие слова, уверяет, что всё будет хорошо. Чувствую, как в заледеневшее от боли и предательства сердце потихоньку проникает что-то новое, теплое, родное. Обнимаю маму, крепко сжимая в объятиях.
– Я с тобой, я здесь, всё будет хорошо, – повторяет мама. И сейчас я ей верю.
Постепенно успокаиваюсь, выплакав часть боли, поделившись ею с родным человеком. Мне нужно увидеть Алекса, своими глазами убедиться, что с ним всё в порядке. И поговорить. Дать шанс объясниться, попробовать понять, зачем ему было всё это.
– Мам, мне нужно к нему, – поднимаю голову с маминого плеча и смотрю ей в глаза.
– Илья поехал, приедет и расскажет новости. Сейчас тебя все равно никто к Алексу не пустит, Ань. Не разрешат, – тихо проговаривает.
Киваю, понимая, что мама права, остаётся только ждать.
– Мне так больно, мам, – она молча целует меня в макушку, а я и не жду ответа. – Я его люблю так, что мне больно. Наверное, лучше вообще никогда не знать, что такое любовь.
– Первая любовь это всегда больно. Она острая, ранящая, разрывающая и прекрасная, – с удивлением смотрю на неё. – Да, так и есть. Твой папа был моей первой любовью. А потом… – мама прикрывает глаза. – Иногда лучше уйти навсегда, чем потерять окончательно. Уйти, но сохранить хорошие отношения тоже сложно, Ань.
Мама впервые говорит так открыто о разводе. Я уже привыкла к их "не сошлись характерами", только знала, что всё гораздо глубже и больнее, чем они хотят показать. А я ведь никогда не задумывалась, каково им обоим, думала только о себе и своих чувствах.
– Просто так бывает. Обстоятельства, события в жизни, дети, работа, другие… увлечения, – мама горько улыбается. – И либо расстаться, пока вы не стали врагами, либо потом ненавидеть друг друга всю оставшуюся жизнь. А у нас была ты. И мы нужны тебе оба.
Застываю от внезапной догадки о причине развода. Марина? Не ожидала от папы такого, но эта женщина своего не упустит. Не удивлюсь, что там всё тщательно планировалось.
– Это из-за Марины, да? – вопросительно смотрю на маму, ожидая положительного ответа.
– Ань, давай не будем о прошлом. Сейчас мы оба счастливы, а если ворошить былое, то можно всё оставшееся время жить, анализируя свои прошлые поступки. А я этого не хочу.
– Хорошо, мам, – теперь уже я обнимаю маму в поддержку.
– Прости меня, – вдруг говорит она, – что не давала тебе то, что должна была дать мама. Сегодня, когда я думала, что ты с Алексом… – голос мамы срывается. – Прости.
– Мам, не будем о прошлом, – стираю слезы с ее щёк. Будем только о будущем.
Мы ещё долго сидим на полу в объятиях друг друга, пока не слышим внизу хлопок входной двери. Приехал дядя Илья, и мы обе срываемся с места, спеша вниз за новостями об Алексе.
----------------------------------------------------
Буду рада услышать ваши мысли и предположения о дальнейшем развитии событий)
И ещё хочу немного поделиться новостями - ваш автор уже начал работу над следующей книгой, она будет объединена в цикл со "Сводным гадом" о второстепенном герое этой истории) Уже есть название и обложка.
Есть мысли, о ком будет история?)
Спасибо за отклики в комментариях, они делают меня счастливой!
