Новенькая не для меня

Ярослав

За выходные с ног сбиваюсь в поисках хоть каких-то следов мамы. Катя тоже пытается всеми силами помочь, но ничего не выходит.

Мама словно провалилась сквозь землю. И с каждым часом неизвестности во мне поднимается волна злости на единственного человека, который виноват в том, что сейчас происходит с нами.

– Племяш, ты, может, хоть поспишь? Смотреть на тебя страшно, – в кухню заходит Катя, пока я сверлю взглядом телефон и набираюсь смелости позвонить отцу.

Я во что бы то ни стало должен узнать, куда он увез маму.

Иначе у меня крыша окончательно поедет. Но нужно как-то подтолкнуть отца к тому, чтобы он признался в ее местонахождении.

Катя кладет руку мне на плечо, и это немного успокаивает. У неё под глазами синие круги, наверное, не меньше моих.

– Я тоже волнуюсь, но тебе завтра в школу, ты должен отдохнуть.

– Да какая школа, Кать? Не пойду я никуда завтра. Вообще не появлюсь, пока не выясню, что с мамой все хорошо и этот козел ничего с ней не сделал.

Катя качает головой. Щелкает чайником и садится напротив.

Обхватывает мой кулак, и я хмыкаю: какая же маленькая у нее ручка по сравнению с моей лапой.

Мысли простреливает воспоминание о Снежинке. После того сообщения раз двадцать набирал, но она, видимо, все же надулась на резкость.

Заслуженно. Я б тоже на её месте надулся.

Можно сказать, послали ни за что.

– Яр, Леша твой отец. Каким бы он сейчас ни был, но я думаю, с ним лучше не ругаться.

Закатываю глаза к потолку. И тетя туда же. Все его защищают и не видят, что происходит перед носом.

– Кать, он куда-то засунул маму, и теперь мне приходится обзванивать больницы в поисках неё. Это нормально?

– Это ненормально, но нужно постараться подойти к ситуации с холодной головой. Ты говоришь, что Оксана собрала вещи.

– Так сказала Люба, – киваю и хмурюсь.

– Ну вот… – Катя замолкает, а я наклоняюсь над столом.

– Что?

– Пока не знаю, но вряд ли с вещами везут в плохое место, разве нет?

Дергаю плечами и ерошу волосы.

– Завтра ты пойдешь в школу, – напирает, а во мне, наоборот, зреет протест.

Блин, я вполне в состоянии решить, куда и зачем мне ехать, идти, бежать.

Оставляю её реплику без ответа и решаюсь на звонок.

Подношу телефон к уху и слушаю длинные гудки. Сердце замирает в ожидании ответа. Которого так и не следует.

– Вот видишь, – вскакиваю я со стула и начинаю метаться по кухне, – он не отвечает.

– И что? – Катя выгибает бровь и следит за моими суетливыми метаниями.

– Значит, он что-то скрывает и не хочет со мной разговаривать.

Тетя фыркает и окидывает меня таким взглядом, словно у меня в данный момент мозг через уши вытекает.

– Логично, племяш.

С грохотом падаю на стул и шумно выдыхаю.

– И что ты предлагаешь?

– Ничего не предлагаю. Давай завтра ты поедешь спокойно на учебу, а я поговорю с Лешей и попробую выяснить, где Оксана.

Звучит как план, только вот меня он не устраивает.

– Ладно, – наигранно соглашаюсь, но Катя прищуривается.

– Ты что-то задумал, да?

Кручу башкой и хватаю телефон.

– Я спать, завтра в школу же. Пока.

Катя качает головой.

– Яр, не делай глупостей, пожалуйста. Ты же ничего не знаешь.

Замираю в дверях и резко разворачиваюсь. Возвращаюсь к столу и нависаю над Катей.

– А ты? Ты что-то знаешь? Просвети, а то я в этом интернате вообще от жизни отключен.

– Я просто заметила, что Оксана в последнее время не такая, как обычно, – Катя сжимает ладони между коленей и опускает глаза.

– Я тоже это заметил, представляешь. Спокойной ночи.

Падаю на кровать и снова набираю отца. Итог такой же. В ответ тишина и полный игнор.

Заставляю себя остаться у Кати, а утром уже съездить к отцу и спросить все, что меня волнует.

Подскакиваю при первых звуках будильника. Отрубаю телефон, чтобы не разбудить Катю, и трясу головой.

Боль растекается в висках, и ощущение, что вместо мозгов налили сталь.

Перед глазами плывет от усталости. Заставляю себя встать и пойти умыться.

В пару глотков выпиваю обжигающий кофе и выскакиваю из дома.

Стискиваю руки на руле, прокручивая всевозможные варианты беседы с отцом. Не знаю, чего от него можно ожидать, но сомневаюсь, что хорошее.

Заезжаю на знакомую территорию и ежусь. После пропажи мамы сюда не тянет абсолютно. Даже быть тут как-то тошно.