Огонек моей души
Устраиваюсь поудобнее в его сильных руках и проваливаюсь в сон. После изнурительной тренировки с Маратом, надеюсь, что без сновидений смогу проспать до утра.
Просыпаюсь резко, как от толчка. Чувствую, что все тело затекло, а еще мне очень жарко. Оглядываюсь по сторонам и вспоминаю, где я. Марат крепко спит, уткнувшись в мою шею. Осторожно выбираюсь из-под него, стараясь не делать резких движений. На всякий случай подсовываю ему под руку подушку. Это даст мне необходимое время прийти в себя, а еще лучше сбежать отсюда.
Я прекрасно помню его вчерашнее предложение, но вот помнит ли его он, я не знаю. И что ему ответить я пока тоже не знаю. Нет, я хочу, очень хочу стать его девушкой, меня к нему тянет, но я не уверена в серьезности его намерений. Он мне нравится, но вот нравлюсь ли ему я хотя бы в половину от всех моих чувств... За ним увивается куча девушек, да что говорить, они ему на шею сами бросаются, красивые, стильные, ухоженные. А я совсем обычная. За мной табунами парни никогда не бегали.
На цыпочках крадусь к дверям, выскакиваю в коридор и забегаю в свою комнату. Сердце бьется, как ненормальное и я сразу, чтобы хоть как-то остудить свои чувства, направляюсь в ванную. Умываюсь холодной водой, привожу себя в порядок, насколько это возможно, потому что спала я в одежде, которая сейчас очень мятая, и спускаюсь на первый этаж.
Сразу понимаю, что незаметно сбежать не получится, в гостиной за небольшим столиком сидит мама Марата и пьет чай.
- Доброе утро, Рита, как спалось?
- Доброе утро. Спасибо, хорошо, - на этих словах мои щеки стремительно заливает жаром, потому что мне кажется у меня на лбу написано, где я спала и с кем.
- Присоединяйтесь, позавтракайте со мной, - тут же, как по мановению волшебной палочки, появляется домработница с еще одним прибором.
- Я … Мне нужно ехать, я тороплюсь, - нерешительно мямлю, потому что сходу придумать весомый аргумент, чтобы сбежать, у меня не получается.
- Сначала нужно позавтракать, - прерывает все мои протесты Марина Викторовна, - а потом бежать. Присаживайтесь, у нашей Ирочки изумительные булочки.
Рот предательски наполняется слюной, потому что запахи вокруг стоят умопомрачительные. Послушно сажусь на стул, отпиваю вкусный чай и решительно беру булочку. В конце концов, чем быстрее я поем, тем быстрее смогу уехать. Сегодня чувствую острую необходимость побыть одной и подумать.
Пока я наворачиваю омлет и булки, обращаю внимание, что Марина Викторовна ничего не ест, у нее только чашка чая в руках.
- Я уже позавтракала, - отвечает с улыбкой, будто мысли мои читает. Я почему-то ей не верю, но вслух, естественно, ничего не говорю.
Стараюсь быстрее расправиться с завтраком, чтобы уехать до того, как Марат проснется, и при этом выглядеть прилично. Не перепачкаться глазурью от булочек и не обжечься горячим чаем. Но моим мечтам не суждено сбыться, когда я уже встаю из-за стола, чтобы попрощаться и сделать ноги, за спиной слышатся тяжелые, быстрые шаги. Вот черт.
- Доброе утро, мам, - его голос бьет сразу по всем нервным окончаниям, будто он мне это приветствие в ухо выдыхает. Я даже зажмуриваюсь ненадолго, чтобы скрыть свою реакцию.
- А я здесь не одна, - отвечает ему мама с искренней улыбкой, - мы с Маргаритой завтракаем.
- Привет, - сиплю не своим голосом, так и не осмелившись поднять на него глаза, - спасибо большое, все было очень вкусно, но мне уже пора.
- Марат сейчас отвезет тебя, - заявляет с уверенностью его мама в то время, как мои щеки нещадно заливает жаром.
- Я лучше на такси.
- Нет-нет, даже не обсуждается, - легко отмахивается от всех моих протестов, - здесь далеко ехать, поэтому Марат проводит. Правда, сынок?
- Конечно, - он тепло улыбается матери, обнимает ее и целует в щеку, поэтому я не могу увидеть его настоящую реакцию.
- Завтракать будешь? – спрашивает у него мама, - или твой организм пока не готов к приему пищи?
В ее словах нет никакого упрека, только искренняя забота и сочувствие. Какая же она все-таки замечательная.
- Кофе выпью и поедем, - не могу понять кому обращены эти слова, но на всякий случай киваю.
Когда мы садимся в машину, напряжение между нами не ослабевает, чувствую себя, как на раскаленной сковородке, он еще и смотрит периодически так, что сердце замирает.
- Рита, - начинает говорить, когда мы трогаемся с места, - прости меня за вчерашнее.
Чувствую болезненный спазм в груди, от которого даже дышать становится больно. Получается все, что он говорил вчера не стоило воспринимать близко к сердцу. И то предложение, стать его девушкой тоже?
- Я перенервничал на неделе, когда Алиса выкинула этот фортель с исчезновением. У нас с ней всегда были близкие отношения, особое доверие. Меня не было дома в тот момент, когда она сбежала, я уезжал на соревнования. Узнал случайно, друг позвонил и сказал, что отец всех на уши поставил.
- Она… ведь нашлась? – с трудом спрашиваю.
- Да, она была у тетки. У маминой сестры. Я сразу с поезда поехал туда и привез ее домой. Мы не стали говорить всей правды маме, чтобы не волновать лишний раз.
- Я понимаю, - участливо киваю, с трудом сдерживая слезы, - можешь не извиняться.
Голос садится на последней фразе и похоже Марат это замечает.
- Эй, подожди, - он на мгновение отрывается от дороги и буквально насквозь прожигает меня взглядом, - мое предложение в силе. Я прекрасно помню, как предложил тебе стать моей девушкой и не отказываюсь от своих слов. Это не бред пьяного подростка, это реальное предложение.
Весь мой организм буквально вопит от облегчения, но я изо всех сил стараюсь не показывать этого, чтобы не выдать себя с головой. Едва заметно улыбаюсь и прикусываю нижнюю губу, чтобы он этого не заметил.
- Так ты подумала? – вырывает меня из забытья его настойчивый голос.
- О чем?
- О том, чтобы стать моей девушкой.
- Когда бы я, по-твоему, успела это сделать? Ночью? Я спала.