Ворона на взлете - Карина Вран
— Всё кончено, — вякнул самый пессимистичный. — Нас просто закопают.
— Столько трудов зря… — нашлись с ним согласные.
Принялись бухтеть и накликивать неприятности все вокруг. Нагнетая, добавляя всё больше мрачных красок к грядущему…
— Хватит! — в какой-то момент я устала от галдежа. — Человек мог пострадать. И собаки тоже.
Нет, эта ворона не пропустила речь мамочки мимо ушей. Да, дяде грозило несварение. И, возможно, ещё какие-то нехорошие последствия. Не фатальные. Но ведь яд действует не мгновенно. Он успел бы и мелкого накормить. Гоу такой послушный — он бы съел всё предложенное. Пес и без того ослаблен.
Не для того мы спасали этот хвост, чтобы какая-то змея его травила!
Народ от моего окрика поутих.
— Об этом подумайте, — запальчиво предложила команде эта ворона. — А не о том, как арест повлияет на фильм. Думаете, мне всё равно? Или маме?
На эмоциях — каюсь, сорвалась — я начхала на остатки конспирации. Раньше только при своих выражалась без поправок на «будь проще». Прикрывалась мамочкой, когда нужно было что-то важное донести до окружающих. Но сейчас мама отправилась на совещание, а я… не удержала язык за зубами.
Образ «хорошей и очень послушной девочки» тоже трещал по швам. На глазах у всех.
Но они такую панику развели! Упаднический дух — то, что я ещё в прошлой жизни терпеть не могла. Когда сядет человечек, лапки сложит. Скажет: всё пропало. И даже не пытается бороться. Всё, выносите следующего, этот сломался.
На что китайцы стойкие, трудолюбивые, а ишь — тоже готовы опустить руки.
Мироздание, мы так не договаривались!
Не в мою смену.
— «Я помогу тебе взлететь» — наш общий труд, — обвела глазами взрослых, с ошалелым видом уставившихся на эту ворону. — Мы столкнулись с препятствием. Да. Верно. Но это не повод всё бросить. Это повод через барьер перелететь. Мы с вами не просто снимем отличный фильм о танцах. Мы напишем историю танцевального кино. А брейкданс — такой сложный! — вообще когда-нибудь признают Олимпийским видом спорта. Именно мы покажем его мощь на всю страну. Если не опустим руки и не сдадимся на полпути. Ведь нет же⁈
Уф. Все правила построения мотивационных речуг нарушила. Надо «не» в начало или хотя бы середину пихать. Завершать — утвердительно, четко и ясно. «Вместе построим светлое будущее», например. А я… просто слегка психанула. Выдала куда больше, чем намеревалась.
Ну не дурочка ли?
Ещё и про игры Олимпийские брякнула… Эхо из прошлой жизни, да такое несвоевременное. Что меня дернуло?
Может, эту ворону всё же уронили пару раз вниз головой? А я это просто запамятовала…
Народ, как ни странно, проникся.
— Мэй-Мэй! — вскричал сценарист Ляо. — Чудо-ребенок! Мы ни за что не опустим руки!
Остальные тоже как-то резко сменили настрой.
— Ваша дочь — гений, — сказал продюсер, обращаясь к мамочке.
Эта ворона и не заметила, когда они закруглили совещание и подтянулись в площадке со слониками. Я про фигурки, если что.
— О, я знаю, — совсем не стесняясь, ответила Мэйхуа.
А потом мы досняли танец. Не пригодились идеи с хромакеем в павильоне. Вихрь (и мы с Жуем) буквально летали над мощеной площадкой в том парке.
В сторонке пританцовывал звукарь. Тот, что сокрушался про пятьдесят серий в мусорку. Качали головами в такт ритмичной мелодии обе Чу.
С танцами так: ты можешь ничегошеньки в них не смыслить. Не разбираться в категориях, стилях и терминах. Но тебя будет «качать» вместе с танцорами, если те реально хороши. Ты — зритель — ловишь драйв, ахаешь от неожиданных движений и искренне наслаждаешься отменным исполнением.
Это чуть ли не главный критерий хорошего танца.
Если танец медленный, текучий, как вода, то он затянет зрителя в свой поток. Как произведение искусства, только в движении. Ты просто не можешь оторвать взгляд от действа.
Быстрый танец «качает», будоражит и как бы тонизирует. Повторюсь: речь о хорошем или даже выдающемся исполнении. Не о посредственном, когда зритель спокойно пережевывает свой ужин, поглядывая на экран. А то и высматривает кусочки поаппетитнее — вместо происходящего на том экране.
От наших танцев люди будут забывать про свой ужин. Не доносить еду до рта, если успели взять палочками с тарелок.
Вихрь оправдал свое название. И мы, привлеченные актеры, тоже выложились на полную катушку.
— Вечеринка! — крикнул кто-то из сотрудников после завершения съемок.
— Караоке, — подкинул альтернативное предложение другой.
— Шашлычки, — выдвинулся любитель поесть.
Поразительные люди: только что сокрушались о том, что всё пропало, а теперь идут отмечать.
— Домой, — растянула уставшие конечности эта ворона.
Пусть спокойно перемывают мне косточки. Нет, ну это надо было так сорваться…
Мироздание, ну хоть бы ты меня придержало…
Дало бы по тормозам.
А теперь уже поздно себя корить. Слово не воробей, а речь не журавлиный клин. Улетели — не воротятся.
В номере первым, что бросилось мне в глаза, была кучка купюр. Их — вместе с чеком и выпиской из клиники — оставил накануне дядя Цзялэ. Та часть денежек, что не понадобилась на оплату лечения, вернулась на тумбочку. Родственник себе ни юаня лишнего себе не оставил. Хотя мама даже чека от него не просила.
Возможно, это была такая проверка. Если да, то дядя её успешно прошел.
А сегодня его — вместе с пациентом из накладной — едва не отравили. Какое счастье, что мы пошли узнать о готовке…
Вопрос: всегда ли будет срабатывать удача, когда беда грозит мои близким? Очень на то надеюсь.
— Мама… — я взглянула грустными усталыми глазами снизу-вверх.
— Да, драгоценность? — наклонилась ко мне моя заботливая.
— Я там сегодня наговорила лишнего… — шаркнула ножкой.
И правда: а как теперь объяснять мое поведение?
— Это моя вина, — покачала головой она. — Оставила тебя на Суцзу. Ничего. Пусть все знают, какая ты особенная.
Тоже верно. Не сегодня — так в другой раз меня бы «прорвало». Я стала чувствительнее и эмоциональнее в маленьком теле. Нестабильнее.
Что-то про префронтальную кору головного мозга впору вспомнить. (Привет всем сезонам «Доктора Хауса», столько всяких терминов разной степени бесполезности осело в памяти благодаря этому сериалу).
Чудо — точнее, вмешательство Мироздания, иных разумных объяснений
