На грани анархии - Кайла Стоун

— Я разберусь с мамой и не дам ей сделать ничего необдуманного, хорошо? Я знаю, что сказать, чтобы разрядить обстановку. Не волнуйся об этом.

На лице Ноя отразилось огромное облегчение, словно Джулиан только что снял с его плеч непосильную ношу.

— Спасибо. Я твой должник.

Джулиан улыбнулся как ни в чем не бывало.

— Я твой брат. Я прикрою тебя.

Он повернулся, чтобы уйти, потом остановился.

— Твоей жене лучше помалкивать. Ты же не хочешь, чтобы она нажила себе врагов, едва вернувшись.

Ноа кивнул.

— Я поговорю с Ханной. Попрошу ее понять. Никому не поможет, если постоянно думать об этом. Если бы Гэвин был здесь, я бы сам его убил. Честно, убил бы. Но он мертв. Все кончено. Что сделано, то сделано.

— Вот это правильный настрой, — поддержал Джулиан, изображая беззаботность.

Ноа оставался таким же наивным и глупым, как и всегда. Джулиан не мог поверить, что он что-то чувствовал к нему, что на полсекунды даже подумал о том, чтобы простить этого болвана.

— Прошлое остается в прошлом?

— Что-то вроде того, — согласился Ноа.

Джулиану пришлось отвернуться, чтобы скрыть свою усмешку. Прошлое никогда не умирает. Этот болезненный урок Ноа Шеридан так и не усвоил.

Оно всегда возвращалось, чтобы преследовать тебя, лелеять обиду, мстить.

Глава 34

Джулиан

День двадцать восьмой

В дверь кабинета суперинтенданта постучали.

Джулиан прислонился к стене книжных шкафов, скрестив руки на груди. Розамонд Синклер сидела за своим рабочим столом из красного дерева в домашнем кабинете, бумаги аккуратной стопкой лежали на чистой поверхности.

Маттиас Саттер и Себастьян Десото расположились напротив стола Розамонд в старинных деревянных креслах. Обычно на совещании присутствовал Ноа, но сейчас он проводил время дома со своей недавно вернувшейся женой, о чем Розамонд пока не знала.

— Входите, — резко проговорила Розамонд. Она не любила, когда ее прерывают.

В кабинет вел черный ход с задней террасы, которым пользовались ополченцы и члены совета. Офицеры Рейносо и Перес вошли, обдав всех холодным воздухом, и встали у двери. Они выглядели напряженными и озабоченными, их лица оставались мрачными.

Джулиан велел им подождать час, прежде чем явиться к суперинтенданту. Вместо того чтобы сразу рассказать матери, как он обещал Ноа, Джулиан решил предоставить это двум офицерам.

Розамонд умела если не убить, то возненавидеть гонца. Для Джулиана будет лучше, если новости поступят не от него.

— В чем дело? — Его мать перетасовала несколько бумаг, вздохнула и сцепила пальцы на столе. Она устремила на них взгляд. — Выкладывайте.

— Мэм, мне очень жаль, — начал Рейносо. — Но мы нашли тело.

— Чье?

Джулиан ждал этого, затаив дыхание.

— Гэвина Пайка, мэм, — произнесла Перес.

Розамонд застыла на месте.

— Что?

— Мне жаль, суперинтендант Синклер, — мрачно повторил Рейносо. — Ваш сын мертв.

Его мать сжала край стола жесткими пальцами.

— Нет. Это невозможно.

Рейносо бросил взгляд на Джулиана.

— Его тело обнаружили в Уотервлите. Опознание подтвердило его личность. Это он.

Розамонд опустилась обратно в кресло. Ее лицо побелело. Она обхватила руками горло, как будто впервые не знала, что с ними делать.

— Розамонд? — позвал Саттер, поднимаясь на ноги. — Ты в порядке?

Розамонд покачала головой, ее глаза сделались огромными и дикими. Ее взгляд метался по комнате, ни на чем не останавливаясь.

— Нет, — прошептала она. — Нет. Только не мой Гэвин. Нет, нет, нет!

— Принеси ей воды, — приказал Саттер.

Десото поднялся со своего места и отправился на кухню.

Джулиан едва успел заметить его уход. Саттер говорил с Розамонд, но его слова звучали далеко. Он уставился на мать, ожидая ее реакции.

Вернулся Десото со стаканом воды. Саттер взял его из его рук и протянул Розамонд.

— Выпей это. Тебе нужно выпить.

Она взяла стакан дрожащими руками. Все ее тело дрожало, дрожало от горя. Она выглядела так, будто постарела на десяток лет за пару минут. Ее глаза покраснели и расширились, но Розамонд не плакала.

Джулиан никогда не видел, чтобы она плакала, ни разу.

Джулиан понял, что именно ему следовало помочь матери, принести ей выпить, утешить ее, но он не мог заставить себя сдвинуться с места.

Розамонд махнула Саттеру рукой, и они с Десото вернулись на свои места. Рейносо и Перес наблюдали за ней, как за бомбой, которая вот-вот взорвется. Наверное, потому что так оно и было.

Она поставила стакан обратно на стол с такой силой, что звон эхом разнесся по комнате. Вытерла глаза и пригладила свои уложенные светлые волосы. Положив обе руки ладонями вниз на стол по обе стороны от стакана, она глубоко вздохнула.

— Что случилось с моим сыном?

Перес и Рейносо обменялись настороженными взглядами.

— Скажите мне, — приказала Розамонд, ее голос напоминал лед. — Прямо сейчас.

— Его убили, — сообщил Рейносо.

— Гэвина убили? — Розамонд замешкалась. Она изо всех сил старалась сохранить спокойное, невозмутимое выражение лица, и ей это не удавалось. — Кто?

Рейносо и Перес снова посмотрели друг на друга.

— Кто убил моего сына? — прошептала Розамонд.

Рейносо неохотно прочистил горло.

— Очевидно, мэм, это была самооборона.

— Невозможно, — заявила Розамонд.

— Мы также нашли женщину. Не просто женщину. Ханну Шеридан.

Розамонд напряглась.

— Что?

— Пропавшая жена Ноа Шеридана, — уточнила Перес. — Она жива. Она была жива все это время. Ее похитили и держали в плену в хижине в Национальном лесу Манисти.

— Просто фантастика, — деревянным голосом произнесла Розамонд. Ее голос