Безумный барон – 3 - Виктор Гросов
— Да или нет, подруга!
Секундная пауза.
— Теоретически возможно. Мне понадобится прямой контакт с одним из них. И вся твоя свободная «вычислительная мощность».
«Будет тебе прямой контакт», — зло усмехнулся я.
— Ратмир! Арина! Ко мне! Прикройте!
Они поняли без лишних слов. Ударив по полу волной света, Арина ослепила и отбросила своих противников. Ратмир, взревев, сделал то же самое, но с помощью своего меча. На пару секунд мы снова были вместе.
Выбрав свою цель — того, что был ближе, — я сделал вид, что собираюсь рубить сплеча, заставив его выставить блок. А сам, вместо удара, шагнул ему навстречу и свободной левой рукой вцепился в его маску.
Холодная поверхность обожгла пальцы.
— Работай, твою мать!
Мир взорвался белым шумом. В сознание хлынули тысячи голосов, приказов, отчетов о состоянии — потоки данных, грозившие раздавить разум. Но сквозь этот хаос пробился отчетливый, машинный голос Искры.
— Нашла! Ошибка в расчетах энергопотребления… Система не учитывает… аномальный источник поглощения… Критическая нестабильность при пиковой нагрузке…
Вот оно. Клочок информации. Зацепка, которой должно хватить.
Тем временем Елисей почти закончил. Поверхность консоли под его руками уже пульсировала ровным, холодным, синим светом. Он встал с колен, его лицо было бледным, но торжествующим.
— Кассиан! — заорал я в пустоту, вкладывая в этот крик всю мощь взломанного канала связи. Мой голос, усиленный и искаженный, пронесся по всему залу.
Наступающие адепты на долю секунды замерли, сбившись с ритма. Система подвисла, пытаясь обработать аномальный вброс.
— Я знаю, чего ты хочешь! — продолжал орать я, пока по носу текла кровь от напряжения. — Но твой план — дерьмо! Он неполный! Твоя система не учитывает одного!
Пальцы Елисея замерли в сантиметре от финальной руны.
— Мой Голод — это не баг, это фича! Тот самый катализатор, который должен сбалансировать систему! Ты пытаешься запустить машину без ключа зажигания, и она захлебнется! Разнесет к чертям всю эту гору вместе с твоей драгоценной коллекцией!
— Ложь! — раздался в моей голове холодный, бесстрастный голос Кассиана.
Он ответил. Но в его голосе была микроскопическая, однако заметная доля неуверенности. Мои слова попали в ту самую ошибку в расчетах, которую нашла Искра.
По залу прошла волна искажений. Синий свет на полу замерцал, как в старой лампочке. Мой блеф, подкрепленный реальными данными, заставил его сомневаться.
Но Елисей не стал ждать. Он видел колебание системы, видел панику в глазах своего кумира, которую тот не смог скрыть.
— Нет… он лжет… — прошептал он, глядя на дрожащий свет. — Я верю в вас… вы не можете ошибаться… Я должен помочь!
Это был его последний, отчаянный акт веры, призванный доказать, что его выбор правильный, что его бог не колеблется.
И его рука опустилась на консоль.
Последняя руна вспыхнула ослепительным, синим светом.
Отшвырнув от себя адепта, я рухнул на одно колено, хватаясь за голову. Из ушей и носа хлестала кровь, перед глазами на миг потемнело. За спиной раздался отчаянный крик Арины и яростный рев Ратмира.
Мы проиграли.
Падая на колено, я погрузился в месиво из боли, белого шума и запаха собственной крови. Мы проиграли. Елисей нажал на кнопку, и сейчас наш уютный мирок свернут в трубочку и засунут туда, где солнце не светит.
Однако ожидаемого взрыва, который разнес бы все к чертям, не последовало. Случилось нечто куда худшее.
Давивший на уши низкий гул сменился абсолютной, противоестественной тишиной. А потом из центра зала, из Ядра, которое только что активировал Елисей, ударила волна абсолютного холода — холода, который не просто замораживал, а вычитал из мира само понятие тепла, движения, жизни.
Первая волна, невидимая, но физически ощутимая, прошла сквозь зал. Мой внутренний Голод, до этого рычавший, заткнулся и забился в самый дальний угол моего сознания, скуля, как побитый щенок.
А потом началось.
Слабое, голубоватое сияние поползло от центрального Ядра по полу, и все, чего оно касалось, с тихим, мелодичным звоном превращалось в гладкий, иссиня-черный кристалл.
— Назад! — заорал я, поднимаясь на ноги. — Все ко мне!
Инстинктивно выставив вперед Искру, я выпустил сгусток концентрированной тьмы. Он долетел до наступающей волны и… просто растворился в ней, не оставив даже ряби. Бесполезно.
Ратмир, уже тащивший за собой Арину, остановился на секунду и со звериным ревом рубанул своим двуручником по наступающей кромке кристаллического пола. Меч отскочил с жалким звоном, не оставив даже царапины, пока по рукам воина пробегала дрожь.
Вырвавшись, Арина выставила перед собой щит из золотого света. Голубое сияние коснулось его, и щит затрещал, как тонкий лед, покрылся паутиной темных трещин и с шипением погас. Она отшатнулась, ее лицо стало белым как полотно.
Адепты, стоявшие ближе всех, даже не пытались бежать. Они просто смотрели, как их тела, начиная со ступней, обращаются в темные ледяные статуи.
И только один человек в зале не двигался. Елисей.
Стоя у консоли, в самом эпицентре зарождающегося апокалипсиса, он смотрел на дело своих рук. С его лица, до этого бледного, но торжествующего, схлынули краски, оно вытянулось и посерело. Он хотел спасти всех от страданий, однако подарил им безболезненную, но абсолютную смерть. Он сделал шаг назад от консоли, от своего творения, инстинктивно отшатываясь, будто она была раскаленной. Его руки, только что уверенно творившие магию, безвольно повисли плетьми.
В его глазах, отражавших расползающийся по залу голубой свет, плескался не восторг неофита, а первобытный, всепоглощающий ужас создателя, который только что понял, какого монстра он выпустил на свет.
— Я… я не… я не этого хотел… — прошептал он, и в мертвой тишине зала его шепот прозвучал, как крик.
Но было уже поздно. Машина была запущена.
— Анализ, — раздался в моей голове холодный, безразличный голос Искры, пока мы отступали к единственной еще нетронутой стене. — Система работает в нестабильном режиме. Потребление энергии превышает расчетное на триста сорок процентов. Мой предыдущий вывод был верным. Твой блеф оказался правдой.
Я на мгновение замер.
— И что это значит? — прохрипел я.
— Это значит, что без твоего «Голода» в качестве регулятора эта машина долго не протянет. Прогнозируемый каскадный коллапс систем с последующим неконтролируемым выбросом энергии через… семь минут.
Семь минут. Нам подарили семь минут до того, как эта гора превратится в новую черную дыру. Ледяной Апокалипсис оказался лишь таймером перед апокалипсисом настоящим. А мы стояли в его эпицентре, и спасительное кольцо нетронутого камня под нашими ногами
