Лаврентий Берия. История, написанная кровью - Леонид Михайлович Млечин
В общем, он не мыслит раскола партии. По его мнению, предстоящий партийный съезд разрешит все насущные вопросы нашего хозяйства и практические вопросы смычки с крестьянами. По его мнению, предстоящая весна будет решающая в вопросе о взаимоотношениях с крестьянами.
Международное положение он считает формально благоприятным, однако этот вопрос ставит в зависимости от внутреннего положения нашего Союза. Тов. Троцкий считает, что его последняя брошюра подверглась незаслуженным нападкам, ему приписывается то, о чем по существу он не писал. Смерть Ильича сильно подействовала на него. Он считает, что в данный момент особенно необходима сплоченность. Он считает, что партия окажется достойной того, кто эту партию создал. Ленина может заменить только коллектив. Чувствует себя т. Троцкий неважно».
Заместителем начальника госбезопасности Грузии Лаврентий Павлович проработал четыре года. Руководил республиканской госбезопасностью Епифан Алексеевич Кванталиани, который тоже начинал в Баку и одно время был заместителем наркома по военным и морским делам Азербайджанской ССР. Его перевели в Тифлис за полгода до Берии.
А главными начальниками Берии в Тифлисе были Василий Федорович Панкратов, председатель Закавказской ЧК, и Соломон Григорьевич Могилевский, полномочный представитель ГПУ в Закавказской Федерации.
Панкратова, который прежде служил начальником Особого отдела (военная контрразведка) Краснознаменной Кавказской армии, вскоре убрали, поскольку он был сторонником Льва Троцкого. Он работал экономистом треста «Заготзерно» в Оренбурге, в октябре 1937 года его расстреляли.
Могилевский совсем молодым присоединился к социал-демократам, в 1904 году был арестован. Его выпустили под залог. И он уехал за границу — в Швейцарию. Поступил на юридический факультет Женевского университета и познакомился с Лениным, безоговорочно поверив в его правоту. Вернувшись в 1906 году в Россию, вел подпольную работу. После первой русской революции поступил на юридический факультет Петербургского университета, оттуда перевелся в Москву.
После октябрьской революции работал в Иваново-Вознесенске, где его сделали сначала губернским комиссаром юстиции, затем председателем революционного трибунала. Осенью 1919 года Могилевского утвердили заведующим следственной частью московской Чрезвычайной комиссии, затем повысили — утвердили заместителем начальника Особого отдела МЧК.
В августе 1921 года Соломон Могилевский возглавил Иностранный отдел ВЧК. Видимо, учли, что до революции он жил в эмиграции, считался знатоком иностранной жизни. Но разведкой Могилевский руководил недолго. В те годы шла кадровая чехарда, более или менее ценных работников перебрасывали с места на место.
За подавление восстания в Грузии, которое назвали меньшевистским, Могилевский получил орден Красного Знамени. Он погиб 22 марта 1925 года, когда во время перелета из Тифлиса в Сухуми загорелся и рухнул одномоторный пассажирский самолет «Юнкере-13», купленный в Германии. «Юнкере-13» брал на борт двух членов экипажа и четырех пассажиров. Погибли летевшие с Могилевским кандидат в члены ЦК и секретарь Закавказского краевого комитета партии Александр Федорович Мясников (Мясникьян), заместитель союзного наркома рабоче-крестьянской инспекции Георгий Александрович Атарбеков и оба летчика.
Берия составил некролог:
«Я видел потрясающее место гибели наших товарищей. Я видел обезображенные останки того, под чьим руководством на протяжении двух лет я вел работу в ЧК… Не верится, не хочется верить… И я больше не услышу мягкого голоса Соломона Могилевского. Помню его особо внимательное отношение ко мне и к работе Азербайджанской ЧК: “На вас мы здесь опираемся”, — говорил он в дружеских беседах со мной».
Некоторые историки подозревают, что катастрофа не случайность: Могилевский что-то узнал о своем заместителе Берии и хотел доложить об этом. Но не успел — Лаврентий Павлович его убрал. Другие исследователи полагают, что Берия опасался вовсе не Могилевского, а замнаркома рабоче-крестьянской инспекции Георгия Атарбекова, который прежде служил в ЧК и считал Берию темной личностью.
Но эти версии не подкреплены никакими доказательствами. Во-первых, взорвать самолет вовсе не простое дело.
В.Р. Менжинский.
[РГАСПИ. Ф. 71. Оп.54. Д. 28. Л. 56а]
Во-вторых, Лаврентий Павлович, конечно, вполне был способен на все, но в тот момент ему, вообще говоря, нечего было опасаться. Незачем было и устранять пассажиров «Юнкерса-13».
Могилевского в Тифлисе в апреле 1925 года сменил Зиновий Борисович Кацнельсон, служивший в ВЧК с 1918 года. Он окончил гимназию и четыре курса юридического факультета Московского университета, еще год проучился в Лазаревском институте востоковедения. Его призвали в царскую армию, закончил школу прапорщиков, воевал. Как бывшего военного его взяли в Особый отдел ВЧК следователем. Кацнельсон в Тифлисе не задержался. Меньше чем через год его отозвали в Москву начальником Главного управления пограничной охраны и войск ОГПУ. В тридцатых годах он служил заместителем наркома внутренних дел Украины.
В апреле 1937 года комиссара госбезопасности 2-го ранга Кацнельсона назначили заместителем начальника ГУЛАГ НКВД и одновременно заместителем начальника строительства канала Москва — Волга. Его арестовали в июле 1937 года, в марте 1938 года расстреляли. Его двоюродный брат майор госбезопасности Александр Михайлович Орлов был резидентом разведки в Испании. В июле 1938 года он бежал с семьей в Соединенные Штаты и написал воспоминания, которые со временем издадут и в нашей стране.
А в Баку тогда из Москвы прислали Ивана Петровича Павлуновского, который прежде руководил госбезопасностью в Сибири. С Лаврентием Павловичем, который тем временем стал заметной фигурой в Тифлисе, он не сработался.
Иван Павлуновский написал Сталину:
«Перед отъездом в Тифлис меня вызвал к себе председатель ОГПУ т. Дзержинский и подробно ознакомил меня с обстановкой в Закавказье. Тут же т. Дзержинский сообщил мне, что один из моих помощников по Закавказью т. Берия при мусаватистах работал в мусаватской контрразведке. Пусть это обстоятельство меня ни в коей мере не смущает и не настораживает против т. Берия, так как т. Берия работал в контрразведке с ведома ответственных товарищей-закавказцев и что об этом знает он, Дзержинский, и т. Серго Орджоникидзе.
По приезде в Тифлис, месяца через два, я зашел к т. Серго и передал ему все, что сообщил мне т. Дзержинский о т. Берии. Т[ов]. Серго Орджоникидзе сообщил мне, что действительно т. Берия работал в мусаватской контрразведке, что эту работу он вел по поручению работников партии и что об этом хорошо известно ему, т. Орджоникидзе, т. Кирову, т. Микояну и т. Назаретяну, поэтому я должен относиться к т. Берии с полным доверием, и что он, Серго Орджоникидзе, полностью т. Берии доверяет.
В течение двух лет работы в Закавказье т. Орджоникидзе несколько раз говорил мне, что он очень высоко ценит т. Берию как растущего работника, что из т. Берии выработается крупный работник и что такую характеристику т. Берии он, Серго, сообщил т. Сталину…
Года два тому назад
