Оруэлл: Новая жизнь - Дэвид Дж Тейлор
Даже тогда сделка еще не была завершена. Контракт с Secker & Warburg, полученный вскоре после этого, предусматривал аванс в 100 фунтов стерлингов и публикацию "примерно в марте 1945 года" - существенный просчет, как оказалось, поскольку книга не появится почти год. Изучая жизнь Оруэлла в конце лета 1944 года, можно поразиться его бесчисленным обязательствам. Его обязанности трибуна часто затягивались до глубокой ночи; его журналистика вызывала все больший поток читательских писем, на большинство из которых (хотя и не на все) он считал себя обязанным отвечать, либо в печати, либо частным образом: в список "разочарований", о которых романистка Антония Уайт сообщила в своем дневнике в начале августа, входило "игнорирование Оруэллом моего письма о католицизме". Были частые визиты к Эйлин и Ричарду. Обеденные часы были посвящены сложной задаче поиска нового места для жизни и спасения его книг из-под завалов на Мортимер Кресент. В дневнике Инес за начало июля отмечено, что "каждый день он рылся в мусоре, чтобы собрать как можно больше книг, и увозил их на тачке", что позволяет предположить, что конечным пунктом назначения была ее квартира на Джордж-стрит.
Удивительно, но в этой жизни, прожитой на копытах, он все еще находил время для более серьезной работы: он напечатал "Английский народ", пятнадцать тысяч слов в типографской печати для сопровождения тома из серии "Британия в картинках" издательства Collins, и нанес последние штрихи на "Раффлз и мисс Бландиш", сравнение новой породы жестких американских детективных романов с вором-джентльменом Э. В. Хорнунга, которое должно было появиться в октябрьском номере Horizon. Комиссия Коллинза, публикация которой задержалась еще на три года из-за нехватки бумаги, представляет собой менее сильное переписывание "Льва и единорога", столь же проницательное, как и его предшественник, в отношении превратностей национального характера, но заметно менее воинственное в своих политических предписаниях. "Полностью единая система... вероятно, нежелательна", - завершает свои рассуждения о необходимости большей демократии в образовании человек, который только что выразил желание отдать своего приемного сына в Итон. Книга "Раффлз и мисс Блэндиш" была также предназначена для другого проекта, который Оруэлл обсуждал с Муром, - сборника эссе, в который войдут некоторые из его других произведений о Горизонте, - и "Польза духовенства: Некоторые заметки о Сальвадоре Дали", которая ранее предназначалась для "Субботней книги", но в последний момент была подавлена нервным издателем по причине непристойности.
Жизнь семьи Блэр в начале осени 1944 года окутана тайной. Не сохранилось никаких подробностей о двухнедельном отпуске, который Оруэлл взял в начале сентября, но он вполне мог включать в себя его первое посещение Внутреннего Гебридского острова Юра. К этому моменту он уже нашел жилье - пятикомнатную квартиру в Ислингтоне, - но на оформление документов потребовалось время, и только в начале октября Оруэлл стал сообщать своим знакомым постоянный адрес. 27B Canonbury Square находился далеко за пределами северо-западного Лондона, который Оруэлл и Эйлин занимали последние четыре года, но друзья, ожидавшие, что он будет захудалым - до джентрификации Ислингтона оставалось несколько десятилетий, - выразили свое одобрение. Вход в дом, возможно, был "очень убогим", и нужно было преодолеть три лестничных пролета, что было трудно для Эйлин, когда она несла Ричарда, "но как только вы поднимались наверх, это была очень хорошая квартира" с длинной гостиной и большим пространством для мебели. Эйлин не без иронии подтвердила, что "вид из окна очаровательный, и у нас есть плоская крыша размером три ярда на два, которая кажется полной возможностей".
У них также были знакомые соседи. После отъезда из Испании и проживания в доме О'Шонесси в Гринвиче Жорж Копп продолжал свою обычную неустойчивую карьеру. План вступления во французскую армию в начале войны был оставлен ради службы в Иностранном легионе. Другой план присоединиться к Свободным французам уступил место работе в правительстве Виши. Независимо от того, был ли он, как подозревает его биограф, двойным агентом, поставлявшим информацию обеим сторонам, он определенно работал на МИ-5, и в этом качестве его пришлось вывезти из Франции на самолете RAF Lysander в 1943 году. К началу следующего года он вернулся в Англию, женился на сводной сестре Гвен О'Шонесси Дорин, жил на Кэнонбери-сквер, 14А, и входил в круг друзей и знакомых, приветствовавших Оруэлла и Эйлин в их новом доме. Путешествовать с ребенком было "не шутка", - заметил Оруэлл о поездке на поезде обратно из Грейстоуна. С другой стороны, "нам везло на носильщиков и т.д., а он был очень добр на протяжении всего путешествия". Постоянный поток посетителей приходил осмотреть ребенка и восхититься реакцией новоиспеченного отца. "Завороженный нежностью", - сказал один из друзей. Лидия Джексон, которая наблюдала, как он благоговейно стоял на коленях на ковре, пока Эйлин давала Ричарду бутылочку, сравнила его с "пастухом на рождественской картине". Пауэллы вспоминали, как Оруэлл и Эйлин появились в их доме на Честер Гейт с Ричардом в люльке. Джордж - хорошая нянька, - объяснила Эйлин.
С контрактом на "Ферму животных", удобной новой квартирой и уходом Эйлин из Министерства продовольствия - она должна была оставить свою работу в конце октября - Оруэлл был готов погрузиться в тяжелую осеннюю работу. Были и обычные мелкие неприятности, в частности, очередная стычка с Айвором Брауном из-за резкой рецензии на книгу К. С. Льюиса "За гранью личности" ("Мне кажется, что весь ее тон дышит отвращением к христианству, что было бы оскорбительно для многих наших читателей", - сетовал Браун третьему лицу, привлеченному для вынесения решения по поводу достоинств произведения). В то же время большая часть журналистских работ Оруэлла конца 1944 года
