Притворись моим другом
Евангелина
Мне больно. До ослепляющих пятен перед глазами. Невыносимо.
Но я терплю изо всех сил, потому что и так опозорилась перед Власовым.
Не обольщайся. Мне нужно было выбросить мусор.
Его слова крутились на повторе. Снова и снова. Оседали ядовитой пылью на моем мозге. Губы дрожали от обиды, а грудную клетку жгло. Никогда я не чувствовала себя настолько ущербной и слабой.
Глупая… Слабая… Трусливая…
Смотрю через пелену слез за угол, где скрылся Руслан, и кусаю кулак, чтобы не завыть, как раненное животное. Сижу на асфальте, ощущая гадкий запах, которым пропиталась моя одежда, да и я сама, и трясусь. Меня сделали натуральным отбросом.
Он.
Макс.
Снова давлю в себе стон отчаяния, вонзая зубы в кулак, и пытаюсь успокоить поднявшуюся истерику. Нельзя здесь оставаться. Резников придет рано или поздно, а попадаться ему на глаза мне не хотелось, поэтому шумно выпустив воздух из легких, я сделала упор на здоровую ногу и поднялась. Не видела, что именно было со второй, но вид крови наводил на печальные мысли, да и боль не отпускала.
Пришлось прыгать. Вот только, как бы я ни старалась быть сильной, слезы предательски катились из глаз. Кожу на щеках жгло от соленой влаги, и я провела по ним ладошкой, кривясь от противных ощущений. Сердце колотилось на максимуме своих возможностей. Было бы прекрасно, если бы в асфальте появилась трещина, и я провалилась в нее. Все равно, куда. Хуже уже точно нельзя было представить.
Допрыгав до угла, я выглянула и увидела, как около главного входа толпятся ребята. Среди них были и мои «любимые» одноклассники. Они с радостными воплями и смехом направлялись к выходу. Значит, мне нужно было в обратную сторону. Чтобы успеть до появления Максима, я изо всех сил ускорилась и прыгала к черному ходу. От него совсем недалеко до раздевалки, в которой я спокойно смогу переодеться.
Мне удалось добраться до нужной двери, но там, как на зло, стоял Власов. Снова травился.
Около него я замерла, но голову не опустила. Наоборот. Задрала так высоко, что оступилась и чуть не убилась о ступеньки. Руслан не дал. Подхватил в тот момент, когда мое лицо чуть не прикоснулось к углу ступеньки. Я широко распахнула глаза. Все тело затрясло. То ли от страха, то ли от того, как горячие пальцы впились в талию. Перевела взгляд на Власова, и слова благодарности застряли в горле, и я лишь тихо сглотнула.
Нахмурившись, Руслан перевел меня в вертикальное положение, но руки с талии так и не убрал. Без слов посмотрел на открытую дверь и ступеньки, а после на меня. Не знаю, какие мысли проскочили в его голове, но я лишь вздрогнула, когда он меня поднял над землей и понес внутрь. Как статуэтку, которую нужно срочно переместить, чтобы не испортить общую картинку. Сердце вовсе перешло на аварийный режим работы, обливаясь кровью. Ощущения убивали, и почему-то хотелось плакать навзрыд. Все из-за обиды. На него и его слова.
Глупая… Слабая… Трусливая…
Я так сильно напряглась, что все мышцы онемели. Власов донес меня до раздевалки, где я оставила форму и так же, не произнося ни слова, ушел.
Странный.
Наверное, от меня несет после нахождения в мусорке, и это еще обиднее. Открыв дверь, я на одной ноге допрыгала до лавочки и рухнула на нее. Все тело покрылось испариной от того, сколько сил я прилагала для передвижения. Хорошо, что старшие классы отправились домой. Меня никто не будет доставать, и можно спокойно привести себя в порядок. Несколько раз вдохнув и выдохнув, я все же поднялась и решила по-быстрому сходить в душ. Тёть Оля задаст слишком много вопросов, если я явлюсь в таком виде. Мне это ни к чему.
В шкафчике было все необходимое. Я быстро пропрыгала к душевой и поразилась тишине, которая там стояла. Сердце крутилось и прыгало, пока я раздевалась и кривилась от боли. На лодыжке была огромная рана. Штаны испорчены. От окровавленной кожи стало слегка дурно, и я медленно вдохнула и выдохнула, чтобы не расплакаться. Не теряя времени, запрыгнула в душевую и смыла с себя грязь.
Если с тела получилось удалить следы издевательства, то внутри все равно оставался зловонный след. Было противно от всего: себя, одноклассников, школы, обстоятельств. Выходить из укрытия не было желания, но нужно было. Если не приду вовремя, то тётя начнет волноваться.
Я спешно скидала испорченную одежду в рюкзак и уставилась на ногу. Кровь вновь сочилась из раны, а средств для обработки у меня не было. Прикусила губу, соображая, как прикрыть полученную травму, но ничего путного в голову не приходило. Так и сидела на лавочке в раздевалке, пока не прозвенел звонок. Именно с ним в помещение вошел Руслан. Без слов закрыл дверь на замок, подошел ближе, кинул свой рюкзак мне под ноги и присел на корточки, разглядывая мою лодыжку.
- Волосы убери, - пропыхтел сквозь зубы.
- Что?
- Волосы убери свои, пока я сам не убрал, - он отвел в сторону влажные пряди, и я спешно откинула их за спину, краснея, - не пищи, о’кей?
- А что… ты собрался делать? – с удивлением смотрела на то, как одноклассник достает из рюкзака пакетик с эмблемой аптеки, и рот открылся.
- Глупая, - с уставшим выдохом сказал он и принялся обрабатывать рану перекисью.
Я зашипела от того, как сильно зажгло, но прикусила губу, вонзая ногти в лавочку. Чертовски больно. Вот только Власов не церемонился, быстро орудовал спреем, после чего наклеил пластырь с бинтом и поверх натянул специальную повязку. Что думать об этом я не знала, поэтому растерянно рассматривала его профиль.
- Готово, - он похлопал руками, словно стрясал с них невидимую пыль, и заглянул мне в глаза, продолжая хмуриться, - встать можешь? – Я приподнялась на руках, но Руслан без слов притянул меня к себе за талию. – Давай, помогу, - он странно сверкнул глазами и добавил, - гордячка.
- Я и сама могу, - попыталась аккуратно отодвинуться от него, но Власов не отпускал, - с-с-спасибо…
