Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко
— Ваше Величество, — я тянул время, в отчаянной надежде что королева передумает, — но зачем вам это? У вас всё замечательно с королём, скоро вы подарите наследника французскому трону.
— Да, сейчас всё замечательно, — подтвердила Алиенора, — но ещё недавно было иначе. Вы ведь слышали про эту мерзавку Адель? Не отпирайтесь! Мало кто из бывавших в Париже о ней не слыхал, во всяком случае из благородных. А ведь я и моложе, и красивее её! Король годами пренебрегал мной ради неё, я решила с ним немного поквитаться. Мне это нужно, чтобы уважать себя! К тому же я хочу узнать, каково это — иметь и мужа, и любовника. Правду ли говорят, что это лучше, чем с мужем? Сейчас самое подходящее время. Я в положении от короля, значит, ни от кого другого забеременеть не смогу. Так что я могу безопасно доставить себе удовольствие, не навлекая подозрений насчёт законности моего сына. Или я не красива и не нравлюсь вам, мессер рыцарь?
Надо же! А я всегда думал, что Брантом привирает, рассказывая в своих мемуарах о даме, которая дала слово чести мужу, что все её дети будут только от него. Слово она сдержала, занимаясь сексом с любовниками, лишь когда была беременна.
Я всё же попытался отмазаться от лестного звания любовника королевы по формально-юридическим причинам:
— Ваше Величество, вы королева всех женщин и прекраснейшая из королев. Любой отдаст жизнь за ночь с вами, как некогда за ночь с Клеопатрой Египетской. Но как быть с моей честью и долгом верности королю?
— Вы умны и куртуазны, мессер де Лонэ, но ответьте — что приказал вам король, отправляя в этот вояж?
— Следовать за Вашим Величеством до дворца императора ромеев, и выполнять все ваши пожелания.
— Ну так выполняйте! — Алиенора движением руки распустила шнур на вороте рубашки, другой рукой смахнув её с плеч, и та, скользнув по груди и бёдрам шёлковым водопадом, упала к её ногам. — Ваша королева желает, чтобы вы любили её!
— Государыня! — я в последний раз попытался воззвать к благоразумию, королевы, чувствуя, что теряю над собой контроль при виде её прекрасного, обнажённого тела. — А вы не боитесь, что мы можем навредить принцу в вашем чреве?
— Не боюсь! — уверенно ответила королева. — У меня только третий месяц. Я говорила с опытными дамами, они сказали, что беременные женщины могут заниматься этим до пяти месяцев, если мужчина будет осторожен, и даже до семи, если женщина будет осторожна.
С этими словами, шагнув из сброшенной рубашки, Алиенора обняла меня, впившись поцелуями, и с неженской силой толкнула в сторону кровати, на которую мы и завалились.
А-а, будь что будет, думал я, срывая с себя одежду с помощью ловких женских рук. Пусть идёт как в поговорке. Миллион, если на российские рубли, я здесь уже награбил, и даже превысил. Теперь будем любить королеву!..
— Надеюсь, мессир рыцарь, я могу рассчитывать на ваше благородство, и на то, что ни одна живая душа никогда не узнает о том, что здесь было этой ночью?
Алиенора, надев рубашку после бурного секса, накинула поверх неё плащ Мари.
— Ваше Величество…
Поднявшись с кровати и завернувшись в одеяло, я поднял правую руку:
— Клянусь моей рыцарской честью и спасением души, я никогда и никому не скажу на слова о том, что здесь было, даже на исповеди! Так что придётся мне век-другой побыть в чистилище.
— Я вам верю, мессер де Лонэ. — кивнула королева, направляясь к выходу, где она обернулась и, весело блеснув глазами, добавила:
—Знаешь, а мне понравилось!
После чего надвинула капюшон и вышла из комнаты.
Я запер за ней дверь и в изнеможении рухнул на смятую, влажную постель, ещё хранящую запах прекрасного женского тела. Понравилось ей! Я думаю! Почти целую ночь работал, не покладая рук!.. Хотя, не совсем рук. Не покладая, в общем… Глаз не сомкнул, украшая корону Франции ветвистыми рогами. Впрочем, Алиенора тоже себя показала. Какая женщина! Тайфун, цунами, землетрясение, извержение вулкана… Даже Лотта и Маргит по темпераменту ей уступают. Да и Адель, если уж на то пошло. Так и тянет спросить Людовика: «Чего ж тебе было надобно, собака?». Нет, однозначно без колдовства там не обошлось. А мне надо держаться подальше от Алиеноры. Один раз могут и не заметить, но после нескольких таких ночей нас спалят без вопросов! Придворные народ ушлый и наблюдательный, особенно византийские! Да и наша государыня может захотеть заткнуть мне рот радикально. Щедрой порцией яда, или клинком натравленного придворного бретёра. Одного, или даже двух-трёх я, может быть, и смогу прикончить, но пропускать через себя весь двор — дело безнадёжное. Наверняка там найдутся умельцы вроде подлюшного маркиза Альфонса, а то и круче, такие как Глеб. Нет, провожу королеву с её цветником к императорскому двору — и надо валить в армию. Там безопаснее… Ладно, об этом будет время подумать завтра, а пока надо хоть немного выспаться.
Утром после завтрака совершенно невозмутимая Алиенора вместе с довольной Мари погрузились в «дормез». Королева держалась так, что я сам чуть было не засомневался: а была ли эта ночь? Засомневаться мне помешали только саднящие царапины и укусы, которые Вим утром помогал смазывать спиртом и облепиховым маслом, а затем, за завтраком, задумчиво разглядывал придворных дам Алиеноры, видимо, гадая, какая из них оставила на мне эти отметины. К счастью, он не подозревает, что тут надо брать куда выше. Все прочие, похоже, также ни сном, ни духом об этой ночи. Ну и слава святому Януарию! Будем надеяться, что она станет единственной и
