Однажды в Лопушках (СИ) - Лесина Екатерина

— Ему бы протоколы писать, — не выдержала я.

А Ксюха кивнула. Линка же потянулась к телефону, но лишь по пальцам получила.

— …пришел в ярость… ага, нет, это не интересно. Вот! Кто же он, новый избранник прекрасной Калины? Кого она предпочла всему состоянию Красноцветова?

На фото некромант выглядел печальным и задумчивым, словно уже подозревающим, что жизнь готовит ему сюрприз.

— Знакомьтесь, — тут голос Ксюхи немного сбился. — Ага… вот… восходящая звезда отечественной некромантической науки. Николай Егорович… ага… исследователь… работает на ниве прикладной некромантии, изучает процесс ускоренного распада. Темные энергии… автор двух десятков статей. Недавно защитил кандидатскую диссертацию… почетный член Независимой ассоциации некромантов…

— Он приедет, — тихо сказала Линка.

И телефон все же забрала.

— Некромант?

— Красноцветов… это… это же как пощечина! Он теперь не успокоится, пока… пока не докажет всем, что я принадлежу ему. Он… он костьми ляжет, но…

— Ляжет, — успокоила её Ксюха. — Вот подыщем местечко поспокойнее, и пускай ложится… а что? Папенька говорит, леса у нас хорошие, там найдется, где нехорошему человеку костьми лечь.

Линка вздохнула.

И я тоже.

И… собаки завыли с новой силой.

Олег Красноцветов пока не был готов ложиться костьми куда-нибудь. Он мрачно сверлил заместителя и старого друга взглядом. А тот смотрел в ответ.

— Ты? — тихо произнес Красноцветов.

Друг пожал плечами.

— Если тебе так нравится думать.

— Оправдываться не станешь?

— А надо?

— Ты… ты мне тут не юли! — Красноцветов бухнул кулаком по столу. Задребезжали хрустальные безделушки, поставленные дизайнером и дико раздражавшие своей бесполезностью, а ноут укоризненно мигнул экраном.

— Если считаешь, что это я сливаю, то… — приятель замолчал и во взгляде его почудилась легкая укоризна. Впрочем, Красноцветов еще когда был равнодушен к чужим взглядам и чужим укоризнам.

— Нет, — вынужден был сказать он. — Ты на такую хрень не стал бы размениваться.

Илья склонил голову, показывая, что верно.

Оно и вправду. У Белова есть доступы к счетам если не всем, то многим, включая те, о существовании которых налоговая служба Его императорского Величества и не подозревала. Во всяком случае Красноцветов на то надеялся.

И не только счета.

Если бы Белов взялся сливать информацию, то всяко не заштатному порталу, который известен своей брехливостью, а еще неуемною фантазией.

— Тогда кто? — он слегка поостыл, хотя стоило бросить взгляд на монитор, и в душе вновь закипала ярость.

— Выясним, — пообещал Белов.

А слово он свое держал.

И можно было бы считать вопрос закрытым, но…

— Что делать будешь? — старый друг присел на край кресла. Кресло было солидным, как и все в кабинете, даром, что стоило дурных денег.

Впрочем, опять же, как и все в кабинете, включая треклятые безделушки. Пожалуй, только понимание истинной их стоимости и удерживало Олега от искушения взять вот эту блестящую фиговину да со всей дури запустить ею в стену.

— Поеду, — мрачно произнес Олег и шеей повел. Воротничок рубашки сделался вдруг тесен, как и галстук, который вовсе показался удавкой. — Удушу эту стерву… ишь… вздумала.

Кровь опять прилила к лицу, а ярость затуманила голову.

— Думаешь, стоит? — мягко заметил Белов и подал стакан.

С водой.

Воду доставляли из горных родников, которые располагались где-то там, на вершинах то ли Альп, то ли Анд — Олег вечно путал одно с другим, — и на вкус она мало отличалась от обыкновенной, фильтрованной. Но понимание, что он, Олежка, может позволить себе этакий каприз, горную воду, грело душу.

— А что, так оставить?

— Возможно, это не самый худший вариант, — Белов стакан держал и глядел прямо, спокойно. Это вот его вечное спокойствие с одной стороны раздражало, а с другой отрезвляло. И по-хорошему в том, чего Красноцветов достиг, была немалая доля Беловского участия.

Вот удавалось ему успокаивать.

Осаживать.

Сдерживать эту вот клокочущую огненную ярость, которую горною водой не зальешь.

— Сам подумай. С Ильиным вы договорились. В понедельник в «Светской Москве» выйдет статья о вашей с Ингой большой чистой любви… на согласование уже прислали. Читать будешь?

— Инге отдай.

Статья, оно, конечно, правильно, хотя пришлось потратить на этого репортеришку почти два часа жизни, играя перед ним и фотографом ту самую несуществующую любовь. И давно уж Олег не чувствовал себя настолько глупо. Будто… будто все-то знают правду, но делают вид, что верят.

Они с Ингой в то, что любят друг друга.

И фотограф этот, что прятался за камерами. И репортеришка с вопросами… и все-то, кто будет читать статейку… но надо.

Положение обязывает.

Так ему объяснили.

— Уже, — Белов улыбнулся. — Она внесла кое-какие правки… послушай, Олег. Статья выйдет. Потом вечер, где ты торжественно наденешь Инге кольцо…

…кольцо тоже согласовали.

Ему прислали каталоги и адрес ювелирной мастерской, и отметили, что именно хочет Инга. И он еще тогда порадовался, что та — женщина ответственная, сама все решает, не доставая всякими глупостями.

— …вы станцуете перед публикой. И заявите о начале подготовки к свадьбе.

…которая уже начата, ибо свадьба человека столь важного, как Красноцветов, это вам не просто так. И стало быть, надо договариваться.

Решать.

Определять… но тут снова Инга займется. Она… она все сделает правильно. И правду говорит Белов, все… как нельзя лучше.

— Про Калину же забудут и весьма скоро, — продолжил старый друг. — И наше затруднение разрешится само собой.

Верно.

И… и Олег ведь сам, еще когда решил с Ингой… не без подачи Белова… он думал, как бы Калине все объяснить… она-то с характером… хотел квартиру подарить. Или там деньгами… все бабы деньги ценят. И она бы… да откладывал, откладывал.

А эта взяла и сбежала.

И украшения оставила. Все почти, кроме той цепочки пустяковой, которую он ей на день рождения… они тогда-то и не встречались толком. Точнее, Олег уже знал, что эта женщина будет принадлежать ему, а она думала, будто у неё выбор есть.

Как же…

…собралась и уехала. В душу плюнула. И… и он хотел послать, вернуть, объяснить, что Красноцветов — не тот человек, с которым можно вот так! Он бы… он бы придумал что-нибудь! В конце концов, Инга — женщина разумная, понимает, чего от неё ждут. И закрыла бы глаза на маленькую слабость мужа. Пусть бы… конечно, квартирку пришлось бы сменить, а лучше вовсе перевезти Калину куда-нибудь за город… Белов говорил, что есть на примете пара особняков, из тех, которые достаточно старые, чтоб можно было придумать историю о семейном наследии.

Приплатить кому в архивах.

А то и вовсе найти старый род, который согласился бы… в общем, способы имеются. И дворянство, что личное, что наследное, Олег получит.

Но вот…

— Если же ты её вернешь, то случится скандал, — продолжил Белов. — Во-первых, Инга, конечно, к твоим слабостям отнеслась с пониманием, но она все-таки женщина. А женщин, мой друг, обижать не след. Во-вторых… сама Калина, уж извини, вряд ли согласится сидеть тихо где-нибудь там, в поместье…

— Я… — Олег ощутил, как краснеют уши. — Я ведь…

— Знаю я тебя, что облупленного, — усмехнулся Белов. — Помнишь, как у тетки Натальи варенье крали?

Олег фыркнул.

— И знал же, что обнаружит, что выдерет, а все одно крал… и не столько варенье то тебе нужно было, сколько пакость учинить.

Белов потер пальцами гладко выбритый подбородок.

— Учти, выбирать, конечно, тебе, но… если ты поедешь за Калиной, если вздумаешь возвращать её… а придется, полагаю, силой, на мою помощь не рассчитывай.

— Бросишь?

— Подожду, пока у тебя в голове прояснение наступит. И буду надеяться, что наступит оно до того, как ты измараешься в скандалах настолько, чтобы о дворянстве можно было забыть…

И замолчал, позволяя Олегу самому подумать.