Няня особого назначения (СИ) - Мун Лесана
Наконец-то укладываюсь спать, но перед этим придумываю ответный ход для Грэма. Этот мальчишка заигрался, пора уже и честь знать!
Утро начинается у меня очень рано. Поймав в коридоре уже знакомую мне служаночку с рожками, Аружан, уговариваю ее позавтракать вместе со мной. Слово за слово, рассказываю ей, что я задумала, но девушка так пугается увольнения, что наотрез отказывается мне помочь, а без помощи местных жителей, я сама не справлюсь.
Благо, Аружан прежде, чем уйти, советует мне обратиться к дворецкому, он, вроде как, благоволит ко мне, и может помочь. Узнав у нее, где можно найти господина Хитча, аккуратненько укладываю дочь на полу, прежде свив уютное гнездышко из нескольких пледов и подушек. Даша еще спит, теперь я буду знать, что с ней все в порядке и когда она проснется, то не упадет с кровати. Целую нежную щечку и быстренько выхожу, закрыв дверь на ключ, выданный мне вчера.
Так, а теперь спринт в сторону крыла для слуг. Аружан сказала, что комната дворецкого сразу после арки. Удивительно, но я быстро нахожу нужное, на секунду даже появляется странное ощущение, что мне все это знакомо. Сама с себя смеюсь. Интересно, когда это я была в другом мире и не запомнила сего события?
Мне везет. Хитч как раз выходит к завтраку, когда я его настигаю. Быстро рассказав, чего я хочу, получаю согласие и азарт в глазах дворецкого. Он даже откладывает свой завтрак, чтобы мы не опоздали, заодно, по дороге, корректируя мой план.
В королевские покои мы входим тихо, как мышки. Хитч знает расписание Грэма, который перед завтраком всегда принимает водные процедуры, напевая детские песенки. На секунду мне даже становится жаль ребенка, но… быстро давлю в себе это чувство. Еще моя бабулечка говорила, что жалость — плохой советчик, не зря слово созвучно с жалом. Кивнув дворецкому, подхожу к кровати наследника и высыпаю на его простыню тех самых жуков, которые копошились вчера у меня. Прикрываю их пледом, чтобы не разбежались и подхожу к двери. Именно в этот самый момент Хитч перекрывает небольшой краник, ответственный за подачу горячей воды. Ответом на наши старания служит резкое прекращение пения и громкий вопль.
— А-а-а-а!!
Не дожидаясь, пока нас застукают, мы, потирая ручки, выскакиваем за дверь и убегаем по коридору. И должна заметить, Хитч шевелит ногами гораздо быстрее меня, мне приходится сильно напрягаться, чтобы просто не отставать. Останавливаемся передохнуть уже только возле моей комнаты.
— Ну, Алена, ну вы даете! — смеется Хитч, довольно сверкая карими глазами. — С лордом Грэмом так еще никто не поступал. Да что там поступал! Никто даже помыслить о таком не мог.
— А вот и зря. Это, между прочим, передовые методы воспитания, применяемые в Великобритании и Бразилии, где в лесах много-много диких обезьян, — сообщаю с самым заумным видом, но потом не удержавшись, улыбаюсь.
— Интересная у вас улыбка, — говорит Хитч, заставив меня тут же убрать с лица веселье.
— Самая обычная, — пожимаю плечами.
— Нет. Какая-то неправильная. Словно вы не понимаете, улыбаться вам, или нет.
— Да нет же, обычная, — повторяю.
— Простите, я, видимо, был прискорбно нетактичен. Думаю, Его Величество оценит вашу очень наглядную демонстрацию, как НЕ нужно себя вести.
— Посмотрим, — отвечаю и прощаюсь с дворецким, поблагодарив за оказанную помощь в воспитательном процессе. Я бы без него не смогла сделать то, что задумала вчера.
Суть моей эскапады была в том, чтобы Грэм на собственной шкуре почувствовал: каково это, когда на тебя неожиданно льется холодная вода, или вылезают жуки. Насколько это неприятно — быть объектом подобных шуточек. Не уверена, что так просто достучусь, но ничего, это всего лишь первые сутки. Вода камень точит, так говорила моя бабуля.
Когда мы с Дашей, предварительно позавтракав, заходим к Грэму, застаем его насупленным и недовольным.
— Доброе утро, — здороваюсь, приклеив на губы улыбку.
— Совсем не доброе! Зачем вы подсунули мне жуков в кровать?
— Разве? Мне кажется, нам нужно установить на окнах какие-то москитные сетки, а то залетает всякий ужас. У меня вон тоже вчера приютились на кровати насекомые.
— Это королевский священный жук! А не какое-то насекомое, — пыхтит Грэм.
— Вот и отлично, что королевский, потому и спать ему лучше в королевской кровати, а не у какой-то няни, — тут же соглашаюсь со всем сказанным. — А вообще, вид у тебя сегодня какой-то нервный. С чего бы?
— С водой проблемы были, — буркает Грэм.
— Ой, правда? А ты знаешь, тут во дворце, у меня тоже с ней вечные неполадки. Хочу помыться — воды нет. А не хочу — она льется из самых неожиданных мест.
Грэм пыхтит еще громче и смотрит на меня, нахмурив брови, как его дядюшка. Я же улыбаюсь. И ресничками моргаю почаще.
Уроки сегодня проходят повеселее, чем вчера. Первый — рисование. Тема — портрет. Грэм развлекается тем, что весь урок рисует меня в виде чудовища с огромными клыками и длинными руками до колен. Я игнорирую его попытки меня задеть. В конце концов, из нас двоих именно я взрослая.
Поэтому прошу и себе бумагу с мольбертом, а получив — рисую портрет Грэма. Просто карандашом. Такие рисунки у меня всегда получались хорошо, в отличие от тех, где нужно использовать краски. Помню, мой учитель рисования сказал, что у меня плохо получается смешать оттенки и вообще видеть цвета в силу моего сдержанного характера, это он так тактично намекнул о моей болезни. Я согласилась и с тех пор рисовала исключительно простым карандашом. И надо сказать, достигла в этом занятии неплохих результатов. Учитель даже предлагал сделать выставку моих работ, но я вышла замуж и сфера моих интересов сместилась в сторону мужа и домашних дел. С тех пор, карандаш в руки я не брала. До сегодня.
А сейчас я так увлеклась, что не заметила, как за моей спиной выросли зрители.
— Очень хорошо, — хвалит меня учитель рисования Грэма, худощавый, с одухотворенным лицом мужчина. — Вы где-то учились?
— Да, давно очень. Сейчас как-то вдруг захотелось снова рисовать, — отвечаю, не глядя, не в силах оторвать взгляд от движений карандаша.
— Вам обязательно нужно продолжать, — тут же с волнением говорит господин Тьери. — У вас талант. Я дам вам все для рисования, а вы просто не бросайте, хорошо?
Киваю, сама удивляясь, что мне снова хочется рисовать.
— И вообще не похоже на меня, — сопит возле моего уха Грэм.
— Ну ты же понял, что это ты на рисунке. Значит, чем-то все-таки похоже, — отвечаю, не глядя на мальчика.
Он еще немного мнется у меня за спиной, но потом возвращается к своему рисунку с моим изображением в виде монстра. Какое-то время смотрит на него. А потом снимает с мольберта и, порвав, выбрасывает в урну. Я поспешно прячу улыбку. Кажется, намечается определенное потепление в наших отношениях. Во всяком случае, очень на это надеюсь.
Оказалось, что рисования у нас два урока. Так что портрет я успела закончить. Стараясь не обращать внимания на восторги господина Тьери, преподношу рисунок Грэму.
— Это тебе. Подарок, — говорю.
Молодой король берет лист из моих рук с секундным замешательством.
— Мне? — удивлен.
— А что, по-твоему, я должна с ним сделать, если не дарить тебе? — спрашиваю.
— Не знаю, — дергает плечом. Но свой портрет складывает аккуратно в папку и несет к себе в комнату.
После урока рисования у нас основы законодательства. Нудный предмет, должна сказать. И преподаватель не пытается сделать его интереснее. Едва дожидаюсь конца урока. Уже и гуляю с Дашей по коридору, и меняю ей подгузник, успеваю даже сходить к себе, переодеть маленькую засранку. Бедный Грэм все это время скрупулезно записывает в тетрадь за монотонным голосом учителя.
Обед снова проходит в тишине. Наевшись, укладываю Дашу спать. Грэм что-то тихонько мастерит у себя за столом. Как-то так получается, что я, прикачав дочь, незаметно усыпляю и себя. Просыпаюсь резко, испуганно открыв глаза. Блин! А если бы кто-то зашел. Тот же хмурый дядя-регент? А я тут дрыхну.
