Мне его подарили! Дом-портал 2 (СИ) - Риш Мартиша
Касания стали сильнее и настойчивей. Две мужские ладони опустились на мои плечи. Я изгибаюсь под ними всем своим телом.
- Эльтем желает получить всё? - голос эльфа дрожит. Я чую его смертельный страх, пью его, будто нектар. Сладкий, островатый, чуть будоражащий.
- Что всё?
Эльф замирает, молчит, не хочет ответить. Должно быть, устал.
- Эльтем желает получить меня целиком?
- Что ты имеешь в виду? - я повела плечом, и на это место тут же опустилась ладонь моего эльфа. Он снова медлит с ответом, разминает спину, легко проводит руками по талии.
- Вы хотите испробовать на мне свою страсть?
- Что?! - я перевернулась на спину, невольник вытаращил на меня глаза и тут же скатился с постели.
- Эльтем, я один остался в вашем гареме. Всех остальных вы отвергли или убили.
- Эстон еще вполне жив. Спать ложится в другом мире.
- Простите, эльтем, - спина раба мелко трясется под тонкой рубашкой, руки он скрестил за ней, - Я думал, что мое время пришло насладиться вашим вниманием и погибнуть.
Внутри поднялась волна злости, я едва смогла себя удержать от глупостей. Лорэль и вправду смертельно напуган, меня он боится. И совершенно ни в чем он не виноват. Мы просто друг друга не поняли, вот и всё.
- Давай договоримся так. Я не желаю видеть тебя на своем ложе. Ни сегодня, ни завтра, ни позже. Массаж мне понравился, но на большее не рассчитывай. Ты занимаешься домом, садом, я тебя содержу, покупаю одежду, даю деньги. Только не перетруждайся, отдыхай, сколько нужно. И всё у нас будет хорошо. А теперь иди спать.
Лорэль резко поднялся. Бледный, измотанный, припухшие губы сжаты в белесую нить.
- И кушай получше. Я хочу, чтоб ты был здоровым и сытым.
- Вы хотите, чтобы я жил как кош? Так же восхитительно?
- Только мышей в дом не таскай, - я рассмеялась, - И коши я не дам денег.
- Благодарю вас, эльтем.
Лорэль пошатнулся, направился было к выходу, вдруг обернулся, посмотрел на меня.
- Я предан только вам душой и сердцем. Стану беречь только вас от всех бед и волнений, владелица.
- Спасибо. И ошейник я на тебя тоже не надену. Зачем? - в моих глазах опять слезы. Хочется убежать навсегда, убежать от себя.
- Мой прежний хозяин хотел отравить отца Альера. В его кабинет была подложена изумительная чаша тончайшей работы. Узор нанес я.
- Ты молодец.
Эльф покачал головой.
- Такие вещи обычно наследуют, передают от отца к сыну и дальше по роду. Но только эту чашу никто не передаст. Некому передавать будет. Узор напитан ядом. Каждый следующий владелец станет пить из этой чаши и погибнет. Яд испарится не раньше, чем через несколько столетий. Так считал генерал Альваро, мой первый владелец.
- Подожди, то есть Альер? Он может погибнуть?
- Именно так, эльтем. Я хранил тайны генерала Альваро, но слишком благодарен вам, чтобы молчать теперь. Каким стает мое наказание?
- Никаким! Как мне открыть портал в замок Альера?
Глава 56
Денис
Мир конкретно так кувырнулся. Говорящий кот, горничная, которая утверждает будто бы ей всего-навсего сто пятьдесят лет, старинные часы с боем, странные латунные приспособления на кухне, например, щипчики для выдергивания пуха из золотых фазанов. В довершение – швейная машинка, которая шьёт сама по себе. Строчит за стеной как пулемёт, в то время как в другой комнате неизвестную миру мелодию наигрывает на пианино домовой, исполняющий обязанности кота. Или наоборот? Если честно, я не совсем понял.
И в довершение всего оказалось, что моя мать – настоящая ведьма, которую точно не стоит злить. Нет, об этом я, безусловно, догадывался и раньше, но проникся только сейчас после того, как милая фея показала мне иллюзию. В жизни не видел таких голограмм! Или не голограмм? Мы тогда сидели в кухне. В воздухе мельтешил острый нож, особенной изогнутой формы. Он очень искусно нарезал на тонкие ломтики осетра, а мне все казалось, что и меня сейчас он точно так же порежет на лепестки.
- Не бойтесь, тем Денис. Разве своим волшебством я осмелюсь причинить вред сыну хозяйки? Я же фея. То ли дело домовой дух, его и эльтем поймать не сумеет, случись что. Он же бестелесный.
- Он же пушистый. И молоко куда-то в нем поместилось.
- А вот так. Мир вообще странно устроен. Фигуры из телевизора тоже достать невозможно. Вот и с домовиком точно так же. Тело то есть, то нет.
- А вы моей мамы боитесь?
- Любой опасается гнева эльтем. Испепелит, так потом не воскреснешь. Я-то живая. И вам стоит мать уважать. Разозлите, останетесь как тем Эстон до брака – без защиты и клана. А то и вовсе мама превратит вас в жабу.
- А она может?
Фея улыбнулась, открыла дверцу буфета. На полке в ряд выстроились бумажные коробочки, я сначала думал, что с чаем, а оказалось, с чем-то другим. Горничная перебрала их, некоторые повертела в руках. Наконец-то выбрала одну – кубик из белой бумаги, обернутый жёлтой этикеткой, потертой такой, будто бы из прошлого века.
Женщина подцепила веревочку острым мизинцем, выдернула из этикетки белый куб. Он вдруг расправился, наполнился красками, сияет, словно елочная игрушка, но тут расправилась и она, растеклась, и наконец в воздухе повисла картинка – изображение другой жизни. Лошади идут, дамы в шляпках, экипажи стоят у метро. Нет, метро там конечно нет, просто павильон Гостиного двора. Это же Невский проспект, верно? Ну, да, вон там башня Думы.
- Можете поддеть пальцем и повернуть немного.
- Не хочу, - я аж вздрогнул от этого голоса.
- Смотрите, юный тем. Это чудесная эпоха из жизни Эрты Форей, вашей названной прабабушки. Ее немного расстроил купец и вот что из этого вышло. А у вашей матери дар будет посильней.
Неясная склока. Мулатка или эта, как ее, афро-американка... стоп. Америку еще ж не открыли? Или уже открыли? В общем, перед прилавком стоит женщина с черной кожей, длинные белые волосы раскинулись за ее спиной по плечам. Короткое платье обтекает фигуру. Красивая, на маму похожа, да. И тут торгаш ее ущипнул, прямо за зад. Девушка медленно развернулась, будто бы собралась дать пощечину продавцу.
- Что вы себе позволяете? Я - эльтем, Эрта Форей. Идите прочь! Или я…
- Буду я со всякими цацкаться. Пошла вон, если что не по вкусу.
С руки эльтем слетела серая птица, врезалась в торгаша, впилась в грудь когтями. И он исчез, словно растворился. В следующую секунду я увидел, как птица уносит его далеко.
- Он стал мышью? - я внутренне сжался в комок, как только представил, на что способна моя мать.
- Эрта Форей никогда не была слишком жестока. Она была справедлива, как и любая эльтем.
Назидательный тон как у сказочницы или... феи сбил меня с толку на миг. Я только что видел настоящее волшебство, совсем такое, каким его описывают в легендах и книгах.
- Эрта Форей превратила этого торгаша в крохотную статуэтку, да приказала поставить в лавке при выходе. Там он и остался стоять на пару недель, пока окончательно не вразумился. Бывает полезно испытать на своей собственной шкуре все то, что желаешь другим. Спесь быстрее проходит, она, как простуда, молодой тем. Переболеть нужно, но лучше поскорее пойти на поправку. Если не хочешь быть статуей в чужом магазине. Верно?
- Пожалуй, - я совсем сник. Неужто и меня мать так вот того... превратит в медную фигурку. И в то же время заворожённо наблюдал за тем, как фея скомкала обратно иллюзию, смяла ее в форму кубика, затянула цветной оберткой и вернула на полку.
- А те?
- Те – другие. Каждое – особенная встреча, то, что хочется оставить в своей жизни. Например, воспоминания о сегодняшнем дне. Я тоже запакую их и поставлю на буфетную полку.
- А бабушка знает?
- О чем это?
- Ну, кто моя мать?
- Уверена, она уже обо всем догадалась, но не спешит делать выводы.
А потом в квартиру вернулся Эстон, пришел от директора школы. Кивнул горничной, та сразу с кухни вышла. Отчим присел за стол напротив меня, перебрал пальцами по столешнице.
