Светлана Багдерина - Операция «Толкинит», или Особенности национальной контрразведки
Лобовое стекло треснуло и рассыпалось, подголовник водительского сиденья ощетинился древками, как подушка для булавок, самого водителя видно не было — но джип даже не замедлился. В провале переднего окна маячили только пальцы бандита, вцепившиеся в руль: на прямой дороге ему оставалось лишь дожать вслепую последние метры.
— Спрятался!
— Орочье отродье!..
Еще несколько попыток — но стрелы безвредно отскочили, чиркнув по капоту.
Полсотни метров, быстро уменьшающиеся на глазах…
— Давай в канаву!!!.. — не выдержал эльф.
Гном крутанул ручку газа… и мотоцикл рванулся вперед, навстречу джипу.
— Сворачива-а-а-а-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!..
В последнюю секунду перед столкновением мотоцикл успел втиснуться между комбайном и «Кировцем». Рука Галина выметнулась вбок и, что было сил, полоснула ревущей пилой по стойке, рулю и дверце. Из салона долетел пронзительный рев, дернулась скрюченная фигура с обломком руля в кулаке, и машина, потеряв управление, на полной скорости кувыркнулась в кювет.
В то же мгновение прилетевшая откуда-то пуля разбила стекло коляски. Эльф, не раздумывая, обернулся и точным выстрелом пригвоздил плечо «комбайнера» сзади к спинке сиденья.
— Четыре-один! — багровый от встречного ветра и адреналина, проревел гном. — Бей разбойников!!!
* * *К тому времени, как мотоцикл добрался до головного джипа, счет в перестрелке был десять-один, обочины дороги украшала замершая колхозная техника, из которой доносились то стоны, то вскрики, то слова, про кои ни в сказке сказать, ни пером записать. Несколько угонщиков — из самых легкораненых и дальновидных — бросили машины и подались в лес.
Джип, не отягощенный теперь медлительным обозом, набирал скорость: было похоже, что его водитель предыдущие схватки видел.
— Не уйдете, орочье отродье! — торжествующе взревел Галин и прибавил обороты пилы и двигателя. Водитель джипа, вдохновленный зрелищем, точно вырвавшимся из фильма «Резня бензопилой по-русски», послал машину вперед, что было лошадиных сил.
Гном исступленно крутил ручку газа, приподнимался в седле, размахивал пилой и честил криворуких и малоумных механиков, собравших такую нерасторопную колымагу, но скорости ей это не добавляло.
— Дави!.. крути!.. жми!.. гони! — азартно выкрикивал Грандуэль, задыхаясь от встречного ветра и наугад подбирая подходящие к ситуации слова. Но на свой счет принял их водитель джипа, потому что машина добавила ходу, на глазах стала отрываться от преследования, завернула в поворот и пропала за деревьями.
— Ушли! — яростно воскликнул эльф и бросил стрелу в колчан.
Мотоцикл, неистово тарахтя и подскакивая на колдобинах, повернул, приподнимаясь на два колеса и едва не вышвыривая эльфа в кювет — и взглядам предстал сбежавший джип. Развернутый поперек дороги, он замер в полусотне метров от них. Двери его были распахнуты, впереди стоял, опустившись на одно колено, человек в кожаной куртке, а на плече его лежала зеленая труба, направленная на преследователей массивным набалдашником.
Рука Грандуэля метнулась к колчану — но как бы ни был проворен эльф, человеку оставалось лишь нажать на спусковой крючок. Мир замер, время остановилось, крючок подался, глаза фейри расширились в ожидании конца…
И вдруг с неба на бандита спикировал то ли маленький самолет, то ли огромная птица, и ударила ногой по трубе. Из жерла ее вырвалось пламя, на обочине в нескольких шагах от машины с оглушительным грохотом взметнулся столб земли, и бандит кубарем покатился по асфальту. Сверху его накрыла волна битого стекла. И не успел он ничего понять, как в ногу ему вонзилась стрела, у самой головы остановился мотоцикл, двое сумасшедших соскочили на землю, наставили на него включенную бензопилу и заряженный лук, и предложили новую тему для раздумья: сдаться одним куском и сразу, или несколькими в виде канапе с индивидуальными зубочистками для каждого — но попозже.
Подвывая от страха и боли, главарь — к некоторому сожалению фейри — мгновенно выбрал первый вариант и даже предоставил наручники.
Когда фейри вытягивали из джинсов бандита ремень на турникет, сзади донесся шум моторов. Обернувшись — лук и пила готовы к бою — они увидели, что из-за поворота выскочила пара легковушек и с десяток мотоциклов. За рулем переднего сидел Шурка, в коляске — дядя Миша с бензопилой в руках, а за ними…
— Страж?!.. — Галин опустил заглохшую пилу и открыл рот, а приглядевшись, пожалел, что анатомия гномов не позволяет открывать рот еще шире. — Но ты же?.. Я же тебя… на станции… топором…
Милиционер, кривя в усмешке тонкие губы, соскочил на землю, и почти моментально к нему с радостным гомоном присоединились остальные. Хмуро бурча и подталкивая стволом ружья беглых угонщиков, из леса вышел лесник Ляксеич. А с чистого неба, сделав круг почета над почтенным собранием, спустилась то ли птица, то ли самолет, и оказалась при ближайшем рассмотрении бабкой Яблоко на метле — и Сеткинсом в роли стрелка-радиста.
— Давайте знакомиться, что ли, — выступила из толпы, улыбаясь, как суперзвезда на обложке журнала, тощая продавщичка. — Кикимора.
— Баба-яга, — подмигнула баба Яблоко.
— Леший, — представился Ляксеич.
— Кощей Бессмертный, — хмыкнул милиционер.
— Но что это значит?.. Кто?.. Бессмертных не бывает ведь?.. — понимая, что упускают что-то очень важное, растерянно переглянулись эльф и гном — и тут на помощь им пришел Сеткинс.
Растолкав локтями толпу, он вынырнул вперед и затараторил с горящими от возбуждения глазами:
— Мне дядя Костя всё рассказал! Милиционер! Четыре года назад учительница, Василиса Наумовна, установила контакт с местными фейри — вот с ними, да, и с другими еще! — и пригласила их жить среди людей! И они согласились, вернулись на свои места, покинутые несколько сотен лет назад — и с тех пор люди и фейри дружат! Лешие следят, чтобы не было пожаров, водяные — берегут от наводнений, баба-яга вызывает дождь в засуху и лечит людей и скотину- ближайший медпункт-то в Чукавинках, а животного лекаря в Афанасьевской уже лет пятнадцать нету! А на золото дяди Кощея вся эта техника и была куплена! А еще он за порядком следит — его хулиганы ой как боятся! И про нас я ему всё рассказал!
— Так что, добро пожаловать… туристы, — подмигнула бабка Яблоко и кивнула Кощею: — Собирай, Константиныч, своих хануриков, грузи в самосвал, да возвращаться пора: у нас свадьба, между прочим, не догуляна!
* * *Провожать фейри к месту отбытия приехало полдеревни. У расщепленного молнией дуба — ориентира для мага, открывающего портал, столпились дядя Миша с родней — старой и новой, Ляксеич, баба-яга, Кощей, кикимора, Василиса Наумовна, все мужики, участвовавшие вчера в погоне, все приятели хоббита со скотного двора и их родственники. Смущенные таким вниманием фейри стояли, обвешанные гостинцами — связками сушеных грибов, вяленых лещей, сетками, пузатыми от банок с вареньем и медом и бутылей с наливками на все буквы алфавита не только русского, но и эльфийского, гномьего и хоббитского языков. Галин, не выпуская из рук пилу, в который раз то сбивчиво извинялся перед Кощеем за инцидент на станции, то уточнял у Шурика отличие комбинированной передачи от вариаторной. Грандуэль молча изучал опавшие листья под ногами — лицом к лицу с так же безмолвно опустившей глаза Василисой. Сеткинс, путая термины и пропуская слова, записывал под диктовку Вари и ее друзей правила футбола, перечитывал вслух и смеялся вместе с ними — неестественно громко и, казалось, вымученно.
— Глядите, началось! — воскликнула кикимора, и все посмотрели туда, куда указывал ее тонкий палец, унизанный кольцами.
Вертикальная линия прорезала залитую бледным солнечным светом поляну и стала расширяться — сначала до худосочного параллелепипеда, потом до упитанного квадрата — да в таком положении и застыла.
Грандуэль сжал в ниточку губы, выдохнул и скомандовал:
— Пора. Долго держать они его не будут.
Хоббит и гном подняли гостинцы, шагнули к порталу, оглянулись — и увидели, что их друг не тронулся с места.
— Эй, ты чего? — непонимающе сдвинул брови Галин. — Долго держать они его не будут, ты ж сам сказал!
— Поэтому спешите, и передавайте привет всем, кто меня вспомнит, — бесстрастно ответил эльф. — А я остаюсь.
— Что?! — возмутился Сеткинс. — Он остается? А нам пора? А если я тоже не хочу уходить?!
— А меня ты спросил, командир, хочу здесь остаться я, или не хочу?! — сердито воскликнул гном.
— Спрашиваю, — губы Грандуэля дрогнули в невольной улыбке.
— Отвечаю! Я остаюсь! И утащить меня отсюда ты сможешь только… только… только через мой труп! — и Галин решительно опустил на жухлую траву кошелку с подарками.
