Мне его подарили! Дом-портал 2 (СИ) - Риш Мартиша
- И дождя тоже. Засуха.
- Я постараюсь это исправить.
- Благодарю вас, эльтем.
- Затем пускай работает и выглядит при этом мило. Чтоб улыбка не сползала с лица, прямо как в офисе. Вечером пускай не отлынивает – стирает, готовит, прибирает. Времени на отдых можете не оставлять. Ну и танцы, конечно, пение, музыкальные инструменты. Нужно иметь хобби и держать себя в отличной форме. Так ты мне говорил после родов, Сережа? Нельзя себя распускать?
- Им займется Гюрза. Он великолепно танцует и научит Сергея своему мастерству.
- Видишь, у тебя будет хобби и личный тренер, Серёжа. Да, питание только здоровое. Я хочу, чтоб он похудел до юношеских размеров. Ну куда это годится? Серёжа, у тебя складочки на боках, - поцокала я языком на манер мужа. Как сейчас помню то, как мерзко он меня попрекал каждым лишним куском. Кормящая мать может набрать чуточку веса, да и я никогда не была толстой.
- Иди ты... Погуляй со своей заботой в обнимку. Где выход, мне надоел этот цирк! Динка, ты дура, если думаешь, что я стану жить, как рожавшая баба! Не создан я для того.
- Будите ночью раз в два часа и давайте покачать на руках гирю. Весом этак килограммчиков пять, нет, семь. Может просто с ней походить кругами. Ну и пускай песни поет. Это очень бодрит.
- Иди к черту, слышишь?
- И, конечно, пусть обрабатывает ссадины всем вашим мальчикам, лечит их, ухаживает, случись что. Задолжал он это своему сыну за четырнадцать лет, так пускай хоть к другим проникнется милосердием.
- Это все, эльтем?
- Пока – да. Завтра утром я навещу вас, чтобы посмотреть, каких успехов вы достигли за ночь.
- Мы будем стараться, эльтем.
Я кивнула, двое громил тут же двинулись к Сергею. - Только посмейте, я полицию вызываю, - Сергей вынул из кармана телефон, - Черт, связи нет. Да что это вообще такое? Динка, не смей! Ты делаешь глупость. Я заявление напишу. Меня искать будут!
- Нет, Сережа, не будут. Да и не найдут. И приведите его в порядок. Эти усы такие ужасные. Как ты посмел так опуститься Сергей? Эти вещи ужасные. Фу! У тебя нет никакого вкуса.
- Дина, я тогда шутил! Ты просто не поняла.
- Зато ты теперь поймёшь, - Сергея чуть не волоком потащили вон. Один из охранников чуть сильней толкнул его в плечо, чтобы он не сопротивлялся.
- Ты! Да я! Да вообще!
- Я прослежу, эльтем - пошел следом за Сергеем хозяин борделя. Подозреваю, для того, чтобы только не оставаться и дальше рядом со мной.
- Проследите как следует!
Как там мне горничная сказала? Заботиться о своем потомстве – священное правило любой матери, иначе бы мир давно оказался пуст. Не было бы ни птичек, ни мышек. Если уж они способны защитить свое потомство, то и я в своем праве. Да и не стыдно мне, если честно.
Я устроилась за столом. Как-то так вышло, что мы с Гюрзой остались в этом зале одни. Парень движется грациозно и плавно, он чуть ли не перетек ко мне, сверкая своим идеальным телом. Роскошный, красивый, жестокий. Наемник, убийца. И все же его красота, эта неимоверная плавность движений, осанка – они восхищают.
- Чего изволит эльтем? - танцор замер у графина, когда он решается поднять взгляд на меня, его черные глаза сверкают.
- Хочешь? - на открытой ладони я протянула яблоко Гюрзе.
- Это самый сладкий подарок в моей жизни, жестокая госпожа, - произнес он с придыханием, ухватил с моей руки яблоко и чуть прикрыл глаза, будто от наслаждения.
- Почему жестокая?
- Эльтем знает толк в пытках, - Гюрза сощурил глаза. Платок, скрывающий половину лица танцора, качнулся.
- Разве это пытки?
- Конечно. Лишать раба сна, вынуждать работать с утра и до поздней ночи, лишать всех удовольствий, даже вкусной еды.
- Это называется жизнь любой женщины. Прибавьте к этому ребенка, а то и двух. Болезни, капризы, пеленки.
- Ошибаетесь, эльтем. Простолюдинке всегда поможет с домом и ребенком родня. Сестры, тетушки, бабушки, на крайний случай – собственный муж. Аристократке – слуги. Эти женщины спят вдосласть, едят вдоволь, их все очень ценят. Ведь самое важное, что есть у семьи – мать и ее сокровище – ребенок. Иначе не может быть.
- Еще как может, Гюрза.
От рельефного тела шел легкий, неутомительный аромат масла, благовоний и едва слышный – корицы.
- Я позабочусь о том, чтоб вам понравился результат изощренной пытки уже утром. Среди рабов борделя у меня особое место. Я знаю тысячи способов ублажить женщину. Танец – только один из них. Сергею сегодня не дадут спать. Его вымоют, переоденут, а к рассвету его манерами займусь я.
- Что ты хочешь получить в подарок? Гюрза замер, по всему видно – не ожидал.
- Мягкий халат, сластей... я ценю небольшие удовольствия. Они приносят в жизнь счастье.
- Я принесу тебе то, что ты просишь.
Глава 38
Что ж, теперь я точно знаю, чего боюсь в этой жизни больше всего... Не пыток, не смерти, не того, что окажусь втоптана в грязь, даже рабский ошейник не чудится мне унижением. Ведь все эти пытки примет только мое тело. Больше всего я боюсь, просто до скрипа зубов, до озноба, до тошноты... Того, что мой сын станет похож на отца. И только я в этом окажусь виновата. Собственный сын, каким бы он ни оказался, – это гораздо больше, чем тело, чем часть души, своя воля. От него просто невозможно отказаться. В нем заключена моя суть. И я больше смерти боюсь того, что ее источит подлость, мерзость, грязь, идущая от Сергея. Какой же я была дурой, когда выбрала его в отцы своего ребёнка! Все, о чем молю богов всех миров – чтоб мой сын был похож только на меня саму. Нет! Пусть, он будет... даже лучше, чем я сама.
Я не стала слишком долго наслаждаться гостеприимством этого места. Просто открыла портал обратно, в свой особняк. Стол пуст, на кухне кипит работа, эльф намывает посуду, звенят блюда, чашки. На один-единственный миг мне захотелось было вернуться домой по-настоящему, туда, в свою квартиру. Да только зачем? Сегодня меня там точно никто е ждет. На миг сердце омрачила горечь выдуманной потери. Как никто другой я понимаю Антонину. Всю ее целиком. Пью вдосталь ее материнскую боль, ее недоумение от выбора сына, ту бездну невыносимой потери, которую ей суждено испытать. Но все же? Я ведь не убила Сергея! Хоть и имела на то полное свое право. Он сыт, одет, о нем станут заботиться и воспитывать. Просто лишен свободы, увы. Мне нисколько его не жаль. Ни его самого, ни чувств Антонины. Я поступила жестоко и справедливо, как... как и подобает эльтем.
Пусть так и будет. Я неспешно поднялась на второй этаж. Сегодня я переночую в своих роскошных комнатах. Заслужила! Как мать и жена. Все самое лучшее должно принадлежать тем, кто смеет продолжить торжество жизни. Мы и так в этой жизни много страдаем.
Я распахнула дверь своей комнаты. За решеткой тяжелых подсвечников роняя вокруг тени, бьются огоньки свечей. Я буквально остолбенела. Альер взбивает подушки, расправляет одеяло. Грациозный, ловкий, полуодетый. Сильные мышцы видны в разрезе рубашки, алый пояс туго стянул талию, штаны перетекают миллионами складок, вызывая любопытство, а вместе с тем и желание. Альер будто бы не заметил моего взгляда, продолжил расправлять белье. Широкие плечи мужчины взлетают верх вместе с пуховым одеялом, а я вся дрожу. Не смею допустить мысли, что возьму своего раба силой. Пускай магией, все равно. От этого нисколько не легче. Нет, так не будет. Я вздохнула, постаралась через силу упихнуть все свои мечты в тугой комок а потом выпалила, не подумав как следует.
- Ты не обязан. Можешь ничего тут не делать.
Мой взгляд ласкает отточенную силой фигуру невольника. Его горящий взгляд, кажется, готов испепелить меня саму, сжечь все те скрепы, которые еще держат мою страсть под властью моей воли.
- Мне хочется поступать так.
- Как – так?
Я вскидываю вверх свой подбородок, искренне стараюсь казаться надменной, точно знаю, что Альер мне этого не простит. Просто не сможет. Плевать он хотел на все устои этого мира, мой гордый повстанец, даже не раб. Свою волю Альер не отдаст никому. Ему скорее суждено погибнуть, чем подчиниться. И все же невольник опускает глаза. А потом вновь смотрит на меня властно и жарко. Огонь в моей груди разгорается все сильней, я ничем не могу унять шальные мысли, которые наводнили сознание.
