Щекотка ревности (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович
Дианель, которую неплохо так повело в сторону, не сразу поняла, что произошло, как и Вестник, застывший с обнаженным двуручным мечом возле дочери. Они оглядывались, они переглядывались, а вот потом… Потом глаза бессмертной эльфийки расширились в ужасе понимания.
— Мой дом!! — громко и яростно взвизгнула она, бросая в меня вновь взревевшее пламя изумрудной энергии. Огромный клуб смерти метнулся ко мне как злобный летающий кот.
Я встретил его броском своей книги, одновременно с этим бросая кое-что еще.
Вестник, среагировавший на это «кое-что», метнулся со скоростью живой молнии. Ничто в Срединных мирах не смогло бы остановить рывок вампира, желающего перехватить брошенный мной в мирно читающую у камина девушку Деварон. Совершенно ничто. И никто. Как никогда бы в жизни полусформированная магия даже очень могущественной волшебницы не смогла бы одолеть некромантический гримуар, просто оказавшийся у неё на пути.
Но у нас была другая ситуация. Частично. Во всем виноваты эти эльфы и их самоуверенность. Честное слово, когда-нибудь это доведет до греха всю их тормозную расу.
— Прости, — искренне попросил прощения ангел Валера, успешно притворявшийся до этого несчастной парализованной Мышью, — Я падший. А ты грешник. Как-то так…
Рука ангела пробила доспех Вестника точно также, как мой меч пробил грудь настоящей Дианель Ерманкиил, насквозь, навылет. Но если по лезвию меча стекала кровь, то в кулаке ангела-алкоголика судорожно сокращалось сердце Сейлайзера, Вестника Короля Вампиров.
Женщины. Они никогда не нарядят куклу в свой любимый наряд. Они будут носить его сами. Холить, лелеять, дорожить им. Беречь даже сломанные часы, если их подарил тот, о ком они постоянно думают. Таких разумных у Дианели было аж двое.
А вот мы, мужики, другие. Мы даже своего любимого ахорса можем превратить в бомбу, если этого потребуют обстоятельства.
Отец и дочь испустили дух одновременно. Одна поникла в кресле, второй, с гримасой отчаяния на лице, развеялся, оставив после себя лишь доспехи и меч. Кукла в белом, создание магии и алхимии, которая так долго и упорно строила этот дом, просто прекратила двигаться и дышать. Как будто отключилась.
Все сидели с вытаращенными глазами и дышали через раз. Ну, кроме Грегора.
— Как я уже говорил… — хрипло пробормотал я, падая на стул, — Хорошего — понемножку. Девчонки, нам пора домой. Согласны?
— Тя! — ответил мне единственный, кто мог говорить, но не очень умел это делать.
Эпилог
— Конрад. Вот как так получилось, что ты живой, а? Снова?
— Просто повезло, — развёл я руками, сидя в кресле перед начальником Управления, — Валера довольно жадный ангел… или голодный, не знаю, как там у них это всё работает.
— То есть… — откинувшийся на жалобно скрипнувшую спинку стула, Оргар Волл-третий помолчал минуты полторы, прежде чем продолжить, — Ты хочешь сказать, что, если бы не он…?
— Оргар, я работаю здесь уже три сотни лет, — вздохнул я, — Как думаешь, сколько раз я был близок к смерти? Много, очень много. На этот раз она была оправдана целиком и полностью. Мои противники были заинтересованы только в удалении с поля меня, и только меня. Они всячески показывали, что отпустят девчонок. Видимо, не хотели, чтобы я запаниковал и стал менее предсказуемым. Оказались правы. Фактически, я пришёл на заклание, но оставил за собой маленькую хитрость. Только и всего.
— Ты не просто пришел на заклание, ты нарывался, — посмотрел на меня с упреком минотавр.
— Эльфы, — пожал я плечами, — Дай им волю, и они бы устроили сцену часа на два. Грегор бы описался.
— Действительно… — пробубнил минотавр в отличном деловом костюме, — Грегор бы описался. Давайте убьём Вестника Короля и его дочь-архимага, лишь бы маленький Арвистер не потерял чувство собственного достоинства…
— Оргар, а что я еще могу сказать? — мне уже порядком надоело сидеть в этом кресле, — Гениальная домашняя девочка, мечтающая освободить папу из власти Короля, сумела изобрести искусственного магического бога, идолище для контроля и наделения силой «подключившихся». Разработка была очень перспективной, но сырой, доказательства этой девочки в виде начавшего курвиться благородного сословия Сомнии — налицо. Тем не менее, ни вампиры, ни драконы не были убеждены до конца. Они просто посчитали, что моя жизнь, как правового курьеза, мешающего им принять более… деятельное участие, — недостаточный повод для прекращения эксперимента.
— Вестник был уверен, что контролирует обстановку, его дочь была уверена, что отец её защитит, поэтому собиралась с силами, чтобы признаться тебе, напоследок, а ты, мерзкая старая падла… — шутливо, но грустно улыбнулся минотавр, — … достал из рукава ангела.
— И взрывающуюся лошадь! — поднял я указательный палец, — Хотя… не только. Еще один алфавит Кадафа был начертан на теле Виолики, у меня на груди была небольшая ладанка с несколькими раскрошенными пулями, сделанными из «подарочка», а в кармане лежал мертвый мобильник с корпусом из хромантия. Мне, кстати, понадобится новый.
— Будет тебе, — махнул рукой Оргар, — Ладно, разберемся. Вали уже в свою спокойную свободную жизнь. Правда, тебе что-то никто не завидует. Не знаешь, почему?
— Понятия не имею, — пожал я плечами, — Дураки какие-то. Эмма всё еще носится со своей бывшей секретаршей?
— Она объявила, что они втроем теперь лучше подруги, — кисло отозвался минотавр, — Старри, Ульяна и камера-одиночка. Заодно и тебе, кажется, половину грехов простили… пол-Управления. Никому и мысли не было, что эта мелкая…
— Доступный секс плюс чувство юмора — страшная сила, Оргар, — грустно улыбнулся я, — Они способны взять любую вершину. Дай Ульяне коробку с горячими пиццами, юбку покороче, и она войдет с ноги даже во дворец Высших Магнум Мундуса.
— Всё, иди-иди, мне работать надо, — махнули на меня рукой.
Я уже почти дошел до двери, как в спину прилетел вопрос.
— Конрад?
— А?
— Почему… почему Король тебя не грохнул? — похоже, Оргару было действительно интересно.
— А за что? — удивился я.
— Не придуривайся.
Ну да, ну да. Бедного Конрада можно за что угодно, не то, что за личного палача.
— Этому есть много причин, Оргар, но одна из основных… — я обернулся, — Когда Король и пара летающих ящериц появились возле покосившегося дома, который бедная девочка пилила одна лет двести, я отрекся от короны Агалорна в пользу Короля Вампиров.
— Что ты сделал?!! — выпучился на меня бывший начальник.
— Ящерицы, Оргар, пришли от идеи в такой восторг, что положили хвост на всё происходящее и начали убалтывать нашего бедного Короля, объясняя ему, как они ему помогут, пока тот будет восстанавливать кислотно-щелочной баланс Сомнии. Убивать меня за такой подгон…
— Ах ты ж хитрая сволочь…
Ну да, какой Король Вампиров, считайте номинальный начальник над жалкими тремя тысячами подчиненных, откажется от короны над натуральным королевством? А тут ему, как вышестоящему над другим королем, попросту передают всю полноту власти, полностью убирая крайне некомфортный нюанс наших взаимоотношений. Вампиры обожают, когда всё по правилам. Это наше всё… Точнее, их — всё.
Омниполис дышал жизнью. Правильной жизнью. Она пахла выхлопами автомобилей, часто пыхтела торопящимся курьером-гоблином, утирающим слюни из-за запаха, доносящегося из его рюкзака, ворчливым матерком орков-строителей, замазывающих первые появившиеся выбоины на асфальте улиц. А еще, чисто для меня, она пахла регулярной ванной, дезодорантами, туалетной бумагой, мягкими кроватями без клопов, стиральной машиной и его величество холодильником. Вы представляете, чем вытирают задницы во всех этих фэнтезийных королевствах? Понимаете, что там даже не пахнет аспирином или дезодорантами? А ведь купаться в речках только поначалу кажется хорошей идеей. Мир-то фэнтезийный, а рыбка пиписон тебе склюнуть может на раз…
Я шел по улице в своем любимом бежевом плаще (одном из двадцати восьми), в своей любимой шляпе, в оранжевых солнцезащитных очках. Шел, слегка улыбаясь. На душе было… светло, что ли? Спокойно?
