Няня особого назначения (СИ) - Мун Лесана
— Думаю, вы уже и сами прекрасно поняли.
— Я еще сомневаюсь, — отвечает и продолжает зажаривать меня до хрустящей корочки своими глазами.
Пожимаю плечами:
— Поцелуйте Арвию, сразу все прояснится.
— У меня есть другой вариант, — говорит вкрадчиво.
— Какой? — настораживаюсь.
— Поцеловать вас, — отвечает.
И за долю секунды успевает отпихнуть Арвию, подхватить меня, вынести крыльями нас обоих на балкон и, припечатав меня к стене, прижаться горячими губами к моему рту. Только от одного соприкосновения наших языков у меня срывает крышечку, пар шурует через уши, а закипевшая кровь грозит обеспечить мне множественные тромбы по всему телу. Но это потом. А сейчас я, размякнув, позволяю себя целовать. Жаркие поцелуи, тихие слова:
— Моя. Истинная. Как же долго я тебя ждал. Только моя. Хочу.
И, кстати, меня в этот момент совершенно не смущают ни размеры регента, ни его увеличившиеся клыки, ни игривый хвост, гуляющий вдоль моей спины. Наверное, и я чего-то нанюхалась. А в самый горячий момент, дверь в апартаменты распахивается, и в нее залетает кавалерия во главе с Хитчем и вооруженными до зубов воинами:
— Мы вас спасем! — заявляет бравый дворецкий. И резко замолкает, оценив и рыдающую на полу Арвию, и нас двоих на балконе, почти скрытых шторами. Почти…
Н-да… неудобно как-то получилось.
Глава 16
— Что. Вообще. Происходит⁈ — возмущенно вопрошает регент, как-то незаметно вернувшийся в свой обычный, почти человеческий вид.
— Ох. Мы это… мы… — бедолага Хитч совсем лишается речи, глядя на правителя с почти суеверным ужасом.
— Это я попросила меня подстраховать, — вмешиваюсь, вызывая огонь на себя, так сказать.
— Ты? — через паузу. — Вы? — переспрашивает регент.
— Да, я, — подтверждаю, получая загадочный взгляд черных глаз.
— Хитч, выведи мою охрану отсюда и приведи дознавателей. Для них есть работа. Мне очень интересно, кто это у нас такой умный, что смог воссоздать аромат истинности.
Арвия принимается еще громче рыдать и кататься по полу в показном раскаянии. Очень надеюсь, что ей это не поможет.
— Я, пожалуй, пойду. Дальше уж как-то без меня, — говорю, вспоминая о своих рабочих обязанностях. Времени прошло совсем немного с момента моего отсутствия, но дети такие дети, мало ли что придумают, если меня долго не будет.
— С вами я бы тоже хотел поговорить, — останавливает меня регент.
— Конечно. Мне тоже есть, что спросить и рассказать. Но давайте позже, ближе к вечеру?
— Хорошо, — кивает мужчина и отпускает мою руку, о которой, кстати, я совсем забыла. Получается, мы перед всеми стояли, взявшись за ручки⁇ О-о-однако.
Чтобы ненароком не вляпаться еще во что-то, быстренько шмыгаю из королевских апартаментов и устремляюсь к детям. Они, кстати, оказываются большими молодцами. Играют себе тихонько. Грэм рисует на теле Даши разные фигурки и линии, а малышка радостно хихикает и все порывается попасть пальчиком в баночку краски. Тот факт, что мне придется ее долго и упорно отмывать сейчас вообще не волнует. Вот если бы они эти краски пили, из-за того, что меня долго нет, тогда да, пришлось бы встряхнуться.
— Привет, мои хорошие, — посылаю детям стоваттную улыбку. — Как вы тут без меня?
— Все хорошо, — отвечает Грэм, усмехаясь. — Учитель рисования разрешил мне сегодня обойтись без мольберта.
— Чудесно. Что у тебя дальше по урокам?
— Сейчас будет математика, потом перерыв на обед и после него — гончарное искусство.
— Ух ты, а можно будет и мне что-нибудь сделать? Я всегда мечтала попробовать лепить из глины, — тут же загораюсь восторгом.
— Думаю, госпожа Рипс возражать не будет, она вообще очень милая пожилая леди, — отвечает Грэм как-то спокойно и очень даже доброжелательно.
— Знаешь, что я заметил? — продолжает мальчик.
— Что?
— Ты последние два дня очень оживленно себя ведешь.
— Да? Мне казалось, я никогда не хожу сонной мухой, — пожимаю плечами.
— Нет, я не о том, — Грэм замолкает, подбирая слова. — Ты стала более эмоциональной. Когда вы с Дашей только приехали чуть больше недели назад, ты была как ненастоящая.
— Как это?
— Ну вот… вроде человек, но разговариваешь и реагируешь странно, как не живая… Я не знаю, как объяснить.
— Как робот? — спрашиваю. — Это такой сделанный из железа человек, не способный на эмоции.
— Да. Очень похоже, — кивает Грэм, после секундного раздумья.
— Это потому, что у меня болезнь. Алекситимия — затруднение в различении эмоций и телесных ощущений, склонность к конкретному, логическому мышлению при дефиците эмоциональных реакций. Как-то так.
— Ты уверена? Про болезнь? Ты не кажешься больной, — переспрашивает с сомнением Грэм.
— Знаешь, теперь, когда ты спросил, не уверена, — отвечаю задумчиво, анализируя свое недавнее очень эксцентричное поведение в апартаментах регента. Да, интересно на меня влияет местный климат.
— Сегодня мы с вами будем лепить очень простой сосуд, но очень полезный, — говорит учительница Грэма по гончарному искусству, неторопливыми движениями показывая нам как из куска глины на гончарном круге быстро и легко появляется кувшин. — Потом мы его прокалим хорошо, а на следующей неделе разрисуем. Это будет особый кувшин, почти артефакт.
— Ух ты, — восхищается Грэм, я же помалкиваю, ничего не зная об этой теме.
— Теперь ваша очередь, — усаживает нас преподавательница. — Берите большой ком глины, не с самого края, где немного подсохло, а с середины, и аккуратно раскручивайте гончарный круг, не спешите. Отлично. У вас обоих хорошо получается.
Учительницу кто-то отвлекает. Она извиняется, говорит, что сейчас вернется и уходит, оставив нас одних в попытках создать что-то, хоть немного похожее на кувшин. Лично у меня получается какая-то банка. А у Грэма — кривая ночная ваза. Мы оба хохочем над творчеством друг друга, пока Даша с высунутым от усердия языком, месит глину в специальной миске, выданной ей, дабы малышка не скучала.
Я слишком сильно давлю на глину и несколько крупных жидких фракций отлетает из-под моих рук и ляпается на одежду Грэма.
— Ой, извини, — прошу прощения у мальчика, увлеченная своей попыткой создать-таки приличный сосуд.
— Да ничего, все в порядке, — отвечает проказник и тут же мне в грудь прилетает жидкий кусок глины. — Ой!
Но вид при этом у мальчишки довольнее некуда.
— Ой? — переспрашиваю. — Ой⁇
— Да. Ой! — кивает, выминая в руках глину.
— Только попробуй, — работаю на опережение, но увы, кто меня слушает. Едва успеваю отмахнуться от крупной глиняной капли, летящей в лицо. — Ах, так? Ну ладно! Сейчас и ты получишь!
Загребаю гость культурной грязи и кидаю во вредного мальчишку. Попадаю четко в лоб. Грэм хохочет, грязь подтекает, оставляя оранжевые разводы на лице.
— Береги глаза! — кричу ему, едва успев увернуться от ответных «подарочков».
— Сама береги! — слышу в ответ и получаю отличный комок просто в волосы.
— Ну все! Тебе крышка! — поддельно рычу, вызывая довольных хохот Даши, тоже принимающей участие в игре, но ограничивающейся тем, что швыряет глину вверх и получает ее же обратно на свою же голову.
— Ха! Ты сначала попади! — вопит Грэм, пробегая мимо коридора.
Я кидаю ему вслед несколько мелких комков, но все они пролетают мимо, некоторые даже вылетают в коридор, со смешным звуком шмякаясь на пол.
— Учти! Уборка на тебе! — кричу Грэму, попав тому глиной точно между лопаток.
— Почему это на мне? — оборачивается мальчик и тут же получает еще один увесистый снаряд в лоб.
— Потому что ты это все затеял! — сообщаю, улыбаясь от уха до уха.
— Ну тогда… — Грэм швыряет в меня огромную лепешку, увернуться я не успеваю, она влетает мне прямо в лицо, залепив глаза и рот.
Хохоча, отплевываюсь и отшвыриваюсь всеми «патронами» какие есть у меня. Где-то рядом заливается Грэм, но я его не вижу, потому что никак не разлеплю глаза. И тут почему-то внезапно наступает тишина. А потом вопль. Да такой громкий, что Даша пугается и начинает плакать.
