Виктор Папков - Будни драконоборцев
— Дьявол, Рози, что, ЧТО?! Что случилось?!
— Паук! Огромный паук! Он пробежал по мне, по моей руке! Убери его, убери эту гадость! Я ненавижу, я ненавижу пауков, убери!
Девушка метнулась по комнате, налетела на какой-то предмет меблировки и снова завизжала.
— Прекрати визжать, немедленно, — молодой человек поймал Рози, и они упали, запутавшись в чехлах и перевернутых стульях.
— Отпусти меня, отпусти меня немедленно, я не останусь здесь, я уезжаю сию секунду!
Молодой человек пытался удержать вырывающуюся актрису и при этом не попасть под удар ее кулаков. Это плохо получалось.
— Я уезжаю, ноги моей больше тут не будет! Пусти, я не хочу тебя видеть, я пешком пойду отсюда по грязи, подводу найду, только подальше от этих твоих дурацких революций!
— ПРЕКРАТИ ИСТЕРИКУ!
— НЕ ОРИ НА МЕНЯ!!! Да чтобы я еще раз с тобой связалась, с библиотекарем полоумным! Подавись своими подарками! Да я лучше с графом Бродширом, у него не меньше денег, он заботится!.. Понимаешь, ты не понимаешь, я никогда с тобой больше… Ты же не знаешь, что это такое… Ты же…
И тут Анри Драконн дал ей пощечину. Рози запнулась на полуслове, вытаращила глаза и уставилась на молодого человека.
— Ты? — сказала она неожиданно тихо-тихо.
— Послушай, — Анри явно был раздражен, — меня уже начинают раздражать твои капризы по малейшему поводу. Я начинаю от этого уставать.
— Ты посмел меня тронуть?
— Ты строишь из себя тонко чувствующую, но эксцентричную особу? Превосходно. Но здесь нет зрителей. Может, только паук, если он не издох еще от твоего крика и если вообще существовал. Так что твое представление бесполезно!
— Ты меня ударил?
— А с меня достаточно того, что я мотаюсь на ваши глупенькие представления и успел изучить все ужимки второразрядной труппы.
— Что? Я тебя сотру в порошок.
— Ах, какой зловещий шепот! — Анри поднялся с пола. — Из какой это пьесы?
— Ты считаешь, что ты единственный поклонник? — Рози тоже встала.
— А ты всерьез считаешь, что даже в своем кафе-шантане ты получила бы главную роль без высказанной мной режиссеру благодарности, подкрепленной денежными знаками?
Актриса бросилась к выходу, но Анри перехватил ее, сгреб в охапку и потащил к дивану.
— Пусти!
— Не шипи! Тебе давно пора успокоиться и хорошенько подумать. Образумиться. Не весь мир — сцена, дорогая моя, — и он грубо бросил девушку на диван.
— Я уезжаю!
— СЯДЬ! Никуда ты не поедешь. Хватит! Я много тебя ублажал, но сегодня мой день, и я не позволю тебе испортить мое торжество. Сейчас я пойду в город, а ты побудешь здесь и подумаешь над своим поведением. Сопоставишь факты. Это полезно. Возможно, тебе удастся высчитать свою революцию. Хотя я в этом сомневаюсь.
— Я здесь не останусь.
— Еще как останешься!
— И как же ты меня тут удержишь?
— Я просто запру тебя, — Анри показал ключ.
— Ты не посмеешь! Подожди, ты всерьез хочешь запереть меня здесь? В этом старом пыльном доме?
Анри просто направился к выходу.
— Как нашкодившую девчонку? Ты не сделаешь этого, Анри!
Молодой человек вышел из дома, закрыл дверь и запер ее, повернув несколько раз ключ.
— Сволочь! Отопри! Ты не представляешь, как я тебе отомщу! Ты не думай, ты захлебнешься своим самодовольством, Анри! Считай, что ты мертвец!
Драконн, не обращая внимания на крики из дома, кое-как отряхнул свою одежду от пыли, потом подбежал к кустам и крикнул:
— А ну, кыш, соглядатаи нашлись!
В ответ раздался топот ног, и некоторое время фольклорист-революционер смотрел на улепетывающих по направлению к городу мальчишек. Потом вернулся к дому:
— Рози, я сейчас пойду в город. Вернусь к вечеру. Нам надо успокоиться. Надеюсь, что вечером мы сможем обсудить все в более подходящей обстановке. Молчишь? Уже хорошо! — и он решительно пошел вниз, вперед, к своей славе.
* * *Холм, на котором расположился выбранный Анри Драконном дом, возвышался над городком, как голова возвышается над туловищем человека. Он и походил чем-то на голову: довольно крутой у подножия и с почти плоской вершиной. Анри этот холм напомнил рисунки в детских книжках, когда художник, чтобы обозначить возвышенность, просто рисует карандашом полукруг, а потом закрашивает его зеленой краской. Пригороды подходили к самому подножию, но на склоны холма не посягали, останавливались, как бы разбивались, точно волна о камень. То ли просто неудобно было жить на склоне, то ли действительно горожан отпугивала плохая репутация места, о которой твердил агент.
Вообще-то довольно странно говорить о пригородах у такого мелкого поселения, но первые дома, которые миновал молодой человек, наводили именно на мысль о пригородах. Они были скорее сельскими, нежели городскими — со своими огородиками или палисадниками, отгороженные от улицы невысокими заборчиками. Только пройдя небольшую улочку, Анри добрался до пустыря, за которым начинался собственно город. Очевидно, что на месте пустыря когда-то были городские стены. Сейчас же остался только оплывший вал, заваленный каким-то строительным мусором, возможно, остатками тех самым стен. В других городах на месте разобранных стен делали бульвары, но тут, похоже, никто даже не задумался о благоустройстве территории. А вот сама городская улица, напротив, щеголяла чистотой, опрятностью и ухоженностью. Разноцветные домики, прилепленные друг к другу, отмытая брусчатка мостовой, собака, настороженно глядящая на незнакомца, да пара совершенно неуместных на этой мостовой кур, видимо, забредших из сельского квартала. Все создавало впечатление даже не застывшего средневековья, а застывшей сказки. Первый раз на машине Анри слишком быстро пролетел мимо всего этого великолепия, не оценив его, а сейчас остановился и покачал головой, зачарованный.
— Да я бы, наверное, нарочно придумать такое не смог! — сказал он вслух.
Раздражение от ссоры с Рози постепенно отпускало его, и Драконн снова ощутил в себе способность трезво мыслить и действовать. Он решил, что необходимо, во-первых, сообщить родным, куда он поехал (сорвался-то неожиданно, хотелось сперва самому проверить свои выводы, но совсем исчезать на месяц было бы несколько жестоко по отношению к родным). Во-вторых, следовало найти местного мэра — или как здесь назывался градоначальник, — представиться, рассказать о своей миссии и разузнать о местных сказителях. Впрочем, было еще в-нулевых: Анри почувствовал голод. Найти заведение, где можно было бы поесть, оказалось не так-то просто. Никаких привычных витрин и указателей, никаких афиш, никакой рекламы. А главное, и спросить было не у кого — улица пустовала. Потребовалось некоторое время, дабы сообразить, что разрисованные жестяные и деревянные листы, кое-где болтающиеся на штырях, торчащих из стен, и есть вывески. А потом еще долго разбираться что же эти вывески означают. Ну ладно, сапог, наверное, указывает на сапожника, иголка с ниткой и штаны — на портного. А как может быть обозначен ресторан? Никаких тарелок, вилок, пивных кружек видно не было. Наконец, Анри догадался, что нарисованный рыцарь, скорее всего, — вывеска постоялого двора «У рыцаря», в который его первоначально планировал поместить мистер Гави. Пусть он отверг это заведение как место для ночлега, но постояльцев должны были как-то кормить, наверное, покормят и забредшего с улицы собирателя легенд. Заодно можно будет узнать и местонахождение мэрии. Молодой человек решительно толкнул тяжелую дверь.
— Ау! Хозяева! Есть кто живой? Покормите заезжего гостя?
Действительно, за дверью находился ресторан. Впрочем, ресторан — это очень громкое название для помещения, в котором оказался молодой человек. Скорее его следовало называть трактиром. Или просто забегаловкой. Помещение оказалось малогабаритным, как и те комнаты, которые описал мистер Гави. В зале было сумрачно, тесно и пахло пивом. Никаких посетителей, всего несколько столов, дверь с прорезанным окошком — наверное, для того чтобы подавать тарелки со снедью — да в углу узкая лестница на второй этаж, настолько узкая, что было совершенно непонятно, как по ней можно пройти с объемным саквояжем, к примеру.
Из двери с окошком показалась женщина в переднике и совершенно нетактично уставилась на посетителя.
— Здравствуйте! Хотелось бы чего-нибудь перекусить! У вас есть меню? Нет? А просто поесть? Мне очень хочется кусок мяса! Ау! Дорогая! А почему мы молчим? Вы немая? Нет, сегодня у меня явно не получается общение с женщинами.
— Вы приезжий? — неожиданно спросила хозяйка.
— Ура! Вы умеете говорить! Да, я приезжий. Остановился в домике на холме. А что, приезжих здесь не обслуживают?
— В домике на холме?
— Мне кажется, или вы побледнели? Я с удовольствием с вами побеседую, но могу ли я вначале что-нибудь заказать?
